Безмолвный

ivyblossom

– Тогда зачем? Зачем ты показывался мне на глаза? – не проверка, не издевательство. Цели лишить меня рассудка тоже не было. Так что тебе от меня было нужно? Зачем? Зачем, Шерлок?

Жуешь, смотришь на меня, кладешь вилку на тарелку. Глаза у тебя слишком светлые. Они должны казаться странными, должны отталкивать, но нет. Только не меня. Сквозь них просвечивает твой великолепный ум. Гениальный, жестокий мерзавец, вот ты кто.

– Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Я был не в порядке. Далеко не в порядке. Разве ты не

заметил? Разве не смог прочесть это по моему лицу?

– И что? Я был в порядке? – господи, пусть лучше промолчит. С удовольствием забрал бы свои слова назад, но не выйдет. Они уже прозвучали, повисли между нами. Я могу сделать что угодно – прочистить горло, закашляться, отпить воды, только слова забрать назад не выйдет.

– Да.

Он сглатывает. Что это значит? Нервничает? Ему неуютно? Он по-прежнему смотрит прямо на меня, вот только я не хочу встречаться с Ним взглядом. Только не сейчас. Вилка, макароны. Томатный соус, сыр. Все остывает. Я должен доесть.

– Да, - говорит он. – Мне так казалось.

Тот ты, что жил у меня в голове, знал все. И вот, впервые, единственный чертов раз в жизни, ты настоящий ни хрена не понимаешь. Как так получается? При всем огромном количестве знаний ты умудряешься быть потрясающе невежественным. Земля вращается вокруг солнца, Шерлок. Как этого можно не знать?

А что, по-твоему, должно было со мной после всего этого случиться? После того, как ты наговорил мне весь тот ужас, после того, как я увидел тебя на крыше, после того, как ты…

Хватит. Не могу. Не сейчас. Это ложь. Это все было обманом. Та проклятая крыша. Господи.

– Ты мне лгал, - так и было. – Зачем ты мне солгал?

«Только одиночество и защищает меня», - твои слова. «Я подделка», - твои слова. Черт подери. Все эти слова, вся эта сцена, твое падение, твое окровавленное тело на тротуаре – все подделка. Ты солгал мне. Зачем ты так со мной поступил? Я отправился бы за тобой. Я бы тоже скрывался. И, если нужно, готовил бы ужин хоть на бунзеновской горелке. Чердачки в Хэмпстеде и свалки в Хакни – неважно, я скрывался бы вместе с тобой где угодно. Правда. Но ты оставил меня, ты мне солгал. Зачем?

– Ты сейчас про Бартс?

Ох. Боже, даже сейчас слышать эти слова… Ну, конечно же, я о Бартсе. Смотрю, как двигаются твои глаза – стремительно и четко. Ты оглядываешь меня. Пытаешься меня прочесть. Шерлок, тебе это ни черта не удается. Ни капли. Ну же. Ты же должен наблюдать. Так наблюдай. Не смотри, а наблюдай. Я в ярости, Шерлок. Я зол до ужаса. Ты причинил мне боль.

– Затея была не моя, - барабанишь пальцами по столу. Занервничал, да? Это хорошо. Так и надо. – Я считал, что ты не поверишь, но Майкрофт…

Майкрофт. Я видел его перед твоей смертью, и он мне ничего не сказал. Ну, разумеется, нет. Он извинился. Я тогда счел, что это извинения за то, что он уничтожил тебя. Но, быть может, он просил прощения за все это. За то, что ты мне солжешь, и за то, что я никогда не смогу этого понять.

Господи.

–

Подумай, Джон. Если бы ты поверил, что я подделка, если бы стал осуждать меня перед всеми, это гарантировало бы нашу безопасность. Понимаешь? – нет, не понимаю. Правда не понимаю. Он говорит так быстро, что я не успеваю за его мыслью. – Это отделило бы тебя от меня полностью.

Отделило меня от Него? Скорее уж – разбило на части. Я не смог бы в это поверить, не стал бы верить. Я там был. Я знаю, что Он – не подделка. Он наклоняется ко мне ближе, говорит быстро, голос спокойный. Не могу на Него смотреть. Я в ярости. Я в ужасе. Тайны. Он раскрывает мне их. Не желаю знать. И должен узнать. Прошло слишком много времени.

– Ни у кого не возникло бы вопросов касательно моего самоубийства, никто не стал бы думать, был ли ты моим соучастником. Понимаешь? Если бы ты осудил меня, так бы и было. Все, кто знает правду, поверили бы, что план Мориарти сработал, что против меня обернулись все. Даже ты. Что я мертв, что меня похоронили. Все бы решили, что дело завершилось несомненной победой. Никто не стал бы меня разыскивать. Понимаешь?

Да. Понимаю. Ему нужно было, чтобы я от Него отвернулся. Тогда Он был бы вне опасности. Стрельба, выталкивание из-под колес автобуса – все это было не нужно. Все это слишком прямо и просто. Я должен был утратить веру в Него, перестать доверять Ему. Но я не смог. Не вышло.

– Я знал, что ничего не выйдет, - говорит он, откинувшись на спинку стула. – Знал, что не сработает. Даже когда это казалось неизбежным, ты отмел все сомнения.

Похвала или нет – не понять. Ты рад этому, Шерлок? Или тебя это бесит? Я так и не смог поверить, что ты подделка. Ведь ты ей не был. Ты не подделка. Ублюдок. Я же тебя знаю.

– Но в итоге все получилось, - Он пожимает плечами. – Разуверься ты во мне, это сыграло бы нам на руку, но идеализация сработала не хуже.

Идеализация?

«Стрэнд». О, господи. «Стрэнд». Мои рассказы, комментарии. Мой голос в твою поддержку. Ты все видел, так ведь? Может, комментарии ты и не смотрел. Будем надеяться, что так.

И книга.

Я все время тебя защищал. И все написанное посвящал памяти моего погибшего лучшего друга, моего соседа по квартире, человека, которого я любил и которому так в этом и не признался. Черт. Ты же все видел. Все мои посвящения. С любовью. Всегда. Черт. Ты же видел, ведь так? Ты понял. Не мог не понять.

Проклятье.

– Ага! – Он вскакивает из-за стола.

Что? Что теперь-то стряслось? Телевизор. Передают новости. И что? Дыши. Дыши. Все в норме. Все в порядке. Встань, положи вилку. Ужин уже остыл, да я и не голоден. Выхожу в гостиную. Снаружи уже темнеет. Свет экрана окрашивает все вокруг в голубоватые оттенки, скрадывает реальные очертания вещей. Вижу твое лицо, окрашенное теми же отблесками. Помню: ты, телевизор, мы рядом.

Усомниться в тебе для меня было немыслимо, Шерлок. Немыслимо.