Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом
Шрифт:
– Пахнет что надо! – сказал долговязый отрок и сделал глубокий вдох. – Да, сэр, – продолжал он, как человек, пришедший к окончательному выводу, – пахнет что надо!
Арчи не успел ответить, потому что зазвонил телефон, и Люсиль подтвердила исполнение своего пророчества: чума Джейн настояла, чтобы они пообедали вместе.
– Джейн, – сказал Арчи в трубку, – жбан яда. Официант как раз сервирует обильный банкет, и я буду вынужден съесть его за двоих.
Он повесил трубку, обернулся и встретил взор белесых глаз долговязого отрока, который прислонялся к косяку.
– Вы кого-то ждали к обеду? –
– Ну да, старый друг, ждал.
– Хотелось бы…
– Что?
– Да ничего.
Официант удалился. Долговязый отрок уперся в косяк еще крепче и вернулся к своей исходной теме:
– Да уж, пахнет что надо! – Несколько секунд он упивался ароматами. – Да, сэр, хоть под присягой покажу, ну, просто что надо!
Арчи не отличался быстротой мысли, но к этому моменту у него уже складывалось четкое впечатление, что этот малыш, если его пригласить, презрит этикет и снизойдет разделить с ним трапезу. Затем Арчи пришел к категорическому выводу, что, не получив приглашения в ближайшем же будущем, отрок обойдется и без приглашения.
– Да, – согласился он, – пахнет вполне прилично.
– Пахнет что надо! – сказал отрок. – И еще как! Хоть разбудите меня посреди ночи и спросите, ничего другого не услышите!
– Poulet en casserole [12] , – сказал Арчи.
– Ух ты! – сказал отрок благоговейно.
Наступила пауза. Ситуация складывалась не из легких. Арчи хотелось приступить к еде, но, казалось ему, либо он должен будет утолять голод под пронзительным взглядом своего нового друга, либо изгнать его силой. Отрок, видимо, не собирался сдать свою позицию у косяка.
12
Тушеная курица (фр.).
– Вы, полагаю, уже обедали, а? – сказал Арчи.
– Я никогда не обедаю!
– Что-о?
– То есть по-настоящему. Ничего, кроме овощей, орехов и другой дряни.
– Соблюдаете диету?
– Мамаша соблюдает.
– Я что-то не вполне улавливаю, старый стручок, – сказал Арчи.
Отрок закрыл глаза и потянул носом, потому что вновь его обволокла волна благоухания, источаемого poulet en casserole. Казалось, он старался перехватить его побольше, прежде чем оно рассеется за дверью.
– Мамаша реформирует питание, – пояснил он. – Читает об этом лекции. Заставляет папашу и меня жить на овощах, орехах и другой дряни.
Арчи был потрясен, словно выслушал повесть, доносящуюся из адской бездны.
– Мой милый старый малышок, вы же должны испытывать невыносимые муки, чудовищные спазмы! – Он долее не колебался. Этого требовала простая гуманность. – Не согласитесь ли перекусить со мной сейчас?
– Соглашусь? – Отрок улыбнулся изнуренной улыбкой. – Соглашусь? Остановите меня посреди улицы и спросите!
– Ну, так приступим, – сказал Арчи, справедливо заключив, что эта витиеватая фраза выражала вежливое согласие. – И закройте дверь. Упитанный телец, того и гляди, остынет.
Круг близких знакомых Арчи включал не так уж много отцов семейств, а потому он давным-давно не видел подрастающих мальчиков за обеденным
И зрелище, свидетелем которого он стал, поначалу внушило ему некоторый страх. Вкушение пищи долговязый отрок сводил к заглатыванию ее единым духом и накладыванию добавки. Он ел, как изголодавшийся эскимос. У Арчи в те дни, когда он в окопах обеспечивал пролетариям всех стран мир, в котором они могли бы бастовать, иногда немножко подводило живот, но он был ошеломлен и заворожен такой величественной голодухой. Вот это был истинный процесс поглощения продуктов питания.
Застольная беседа не завязывалась. Подрастающий мальчик, видимо, предпочитал приберегать свой рот для более практических нужд. И только когда последняя булочка была поглощена до последней крошки, гость счел возможным усладить беседой своего хлебосольного хозяина. Он откинулся на спинку со вздохом глубокого удовлетворения.
– Мамаша, – сказал этот удав в человеческом облике, – говорит, что каждый кусочек надо прожевывать тридцать три раза, прежде чем глотать… Да, сэр! Тридцать три раза! – Он снова испустил вздох насыщения. – В жизни так не ел!
– Все, значит, было в норме, а?
– В норме! В норме! Звякните мне по телефону и спросите! Да, сэр! Мамаша подкупила проклятых официашек не подавать мне ничего, кроме овощей, орехов и другой дряни, черт бы их побрал!
– Ваша матушка вроде бы имеет твердые принципы по части того, чем набивать милую старую торбу, а!
– Да уж! Папаше это поперек горла не меньше, чем мне, но он боится взбрыкнуть. Мамаша говорит, что овощи содержат все протеины, которые требуются. Мамаша говорит, что от мяса кровяное давление идет вразнос. А как по-вашему?
– Мое как будто тип-топ и более.
– Язык у нее хорошо подвешен, – признал отрок. – Она сегодня читает где-то лекцию о Рациональном Питании каким-то идиотам. Мне надо пробраться к нам в номер, пока она не вернулась. – Отрок с трудом вылез из-за стола. – А под салфеткой там не кусок булочки? – спохватился он.
Арчи приподнял салфетку.
– Нет. Ничего даже отдаленно похожего.
– Ну что же! – сказал отрок, покоряясь судьбе. – Так я пошел. Большое спасибо за обед.
– Не стоит благодарности, старый волчок. Заглядывайте, если вас занесет в здешние места.
Долговязый отрок удалялся медленно и с величайшей неохотой. В дверях он остановился и обратил на стол вожделеющий взгляд.
– Вот это обед, – сказал он. – Очень даже неплохой обедик!
Арчи закурил сигарету. Он ощущал себя бойскаутом, совершившим свой положенный ежедневный Хороший Поступок.
На следующее утро случилось так, что Арчи понадобилось пополнить запас табака. В подобных случаях он имел обыкновение направлять свои стопы в лавочку на Шестой авеню, обнаруженную им во время любознательных странствований по великому городу. Его отношения с Джонатаном Блейком, владельцем, были более чем приятельскими. Открытие, что мистер Блейк прибыл из Англии, где всего несколько лет назад содержал такое же заведение по соседству с клубом Арчи, связало их прочными узами.