Безумие 2. Выдумка
Шрифт:
Глава 27
Палата Пиллара, ВИП палата, Психиатрическая Лечебница Рэдклифф, Оксфорд Утром, когда меня направили в палату Пиллара, он снова в своем счастливом "Бег-По-Кругу" расположении духа. Я стою напротив его палаты и наблюдаю за ним. Он танцует на месте, подняв свою трость над головой. Он не один. Рядом с ним танцуют еще несколько его любимых Мухоморов. Хотя танцуют они не под музыку. Они выстукивают ногами свой собственный ритм и подпевают ему. Один из них становится лицом к остальным Мухоморам в пижамах и заводит: - А ты знаешь Пекаря, Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, Что живет на Друри Лейн? Пиллар начинает хлопать им в ритм, так же как и дети в детском саду. Затем один Мухомор, стоящий впереди, начинает петь в ответ: - О, да! Я знаю Пекаря, Пекаря, Пекаря, Да, я знаю Пекаря, Что живет на Друри Лейн. Пиллар хлопает в ладоши, Мухоморы ходят из стороны в сторону. Они снова становятся лицом друг к другу и запевают: - А ты знаешь Пекаря, Пекаря, Пекаря, Да, я знаю Пекаря, Что живет на Друри Лейн. - Алиса!
– голос Пиллара едва слышен между пением и хлопками.
– Выходи, поиграем! - Зачем Вы это делаете?
– я склонила голову, у действия Пиллара всегда есть какая-то цель, это не просто крик душевнобольшого. - Это та самая песня, что трупы пели в морге. - Я знаю, что это.
– Я повышаю свой голос, но пытаюсь держать себя в руках.
– Почему Мухоморы поют ее? - Потому же, почему и трупы, - он подмигивает мне. Теперь я уверена, что песня содержит какую-то важную информацию. Неужели ему удалось узнать какую ? - И мне сейчас нужно догадаться о причине?
– нетерпеливо спрашиваю я. Как дирижер, Пиллар сигналами дает понять Мухоморам, что нужно петь тише. Он делает несколько шагов вперед, взявшись руками за прутья палаты. Как и всегда, он в перчатках. Интересно, он и спит в своем элегантном костюме в сине-золотую полосочку? - Ты забыла упомянуть, что тебя навещал Чешир, - говорит он. Тон у него обвинительный.
– Зачем ты так, Алиса? - Я...
– Заикание не очень-то помогает. Я действительно не знаю, почему сделала это.
– Думаю, я просто не была уверена в том, что это произошло на самом деле. - Это объясняет происхождение некоторых событий, - говорит Пиллар.
– Все улики говорят о том, что он навещал тебя неделю назад, в ночь, когда из клиники сбежал пациент, которого называют Пекарем. - Я не понимаю. - Если бы ты сразу сказала мне о его визите, я бы копнул глубже, - его тон все еще обвиняющий, но уже более спокойный.
– Я с легкостью узнал от доктора Тракла, что Пекарь сбежал из лечебницы той ночью. - Так Вы знали, что Пекарь был пациентом в лечебнице? - Нет, я не знал, - он смеется, и отходит от прутьев.
– В любом случае, теперь нам известно , что Чешир помог Пекарю сбежать с психушки. Вот почему он приходил к тебе. - Так на самом деле он приходил не ко мне? - Конечно, это было частью его плана. Но помочь Пекарю сбежать, было приоритетной частью его плана. - И Вы ведете к тому, что не Чешир совершил все эти убийства? - Пекарь!
– Мухоморы перебивают нас. - Кто он?
– я хватаюсь руками за решетку, желая узнать больше о таинственном убийце.
– Почему Чеширу было так важно освободить его? Что происходит? Кто этот Пекарь? - Я знаю, кто он сейчас, - Пиллар вытаскивает файл с информацией о Пекаре. Это файл, который завели на него в психушке. - Вы прочли его? Он кивает. - И? - Он довольно страшный, вот что я скажу. Он сам захотел попасть в психушку. Но эму отказали, причина: "нет признаков безумия". Это смешно. Потому он пробрался в покои Королевы Англии и угрожал ей, - говорит Пиллар. - Королевы Англии? - Да, единственной , кому можно водить машину, не имея на это водительских прав, - он закатывает глаза. Я раньше никогда не знала о Королеве Англии. - Пекарю удалось пробраться в спальню Королевы Англии несколько лет назад. Он угрожал ей убийством. И вуаля, его желание сбылось. Он наконец-то попал в Психиатрическую Лечебницу Рэдклифф. - Он угрожал Королеве, чтобы дать понять всем, что он безумен? - Это вполне вероятно, - говорит Пиллар.
– Кто бы сделал нечто подобное, если бы не был сумасшедшим? - Сколько лет Пекарю? - Тридцать пять, - отвечает Пиллар.
– Он какое-то время провел в лечебнице, и никто на него не жаловался. - Должно быть, он очень сильно хотел укрыться в лечебнице. Почему? - Мое скромное предположение таково: он скрывался от чего-то, - отвечает Пиллар.
– Настоящий вопрос заключается в том, почему он предпочел укрыться здесь, в закрытой палате, нежели спрятаться где-то в реальном мире снаружи. - Вы один у кого есть его личное дело. - Здесь не больше того, что я тебе только что рассказал, - он отбрасывает файл пациента в сторону. Мухоморы собирают разбросанные им страницы.
– Там даже нет его настоящего имени.
– Он пристально смотрит на меня.
– Там даже не упоминается его адрес, нет информации
– Но есть один плюс. - Ты знаешь, что ответил Пекарь, когда у него спросили, откуда он?
– он склоняет голову, и шепчет, - из Страны Чудес. - Это действительно загадка, - я отпускаю решетку.
– Нам необходимо узнать, кто он такой, чтобы мы смогли предотвратить будущие убийства. - Он не станет нас дожидаться, Алиса. Вчера в мусорном баке нашли еще одну голову жирного мальчика. Угадай, что у него было во рту? Маффин!
– Пиллар поджимает свои губы, играя со мной в свои игры. - И что нам теперь делать? Мы даже не знаем, где живет Пекарь. - Это неправда.
– Подмигивает Пиллар. - Вы же только что сказали, что в личном деле нет адреса. - Алиса, Алиса, Алиса, - он делает шаг назад и размахивает своей тростью по воздуху.
– Разве мы не согласились с тем, что множество загадок Страны Чудес остались неразгаданными на земле? Мухоморы снова начинают напевать песенку: - А ты знаешь Пекаря, Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, Что живет на Друри Лейн. Я слушаю песенку, и мне хочется стукнуть себя по голове. Как я не подумала об этом раньше? Я снова подхожу ближе к решетке и говорю: - Пекарь живет на Друри Лейн. Я снова повторяю это, не понимая где это, в другом городе, или это район города. Я не уверена, что это существует в реальном мире. В голову приходит только Викторианская эпоха, два века назад. - Где находится Друри Лейн? - В Лондоне.
– Пиллар поджимает губы.
– Загадки Чешира действительно замысловатые. - Только не говорите, что это недалеко от морга. - Очень близко, и нам нужно отправляться туда сейчас. Друри Лейн значимое культурное место в мире, - говорит Пиллар.
– Нам взять скорую помощь, как вчера, или мой лимузин?
– обращается он к Мухоморам. Они явно отдают свое предпочтение скорой , потому что издают характерные звуки. Вуууу-виии. - Скорая помощь все еще у Вас? Это же собственность медицинского учреждения! - Так я же использую ее во благо. Я уверен, что больница и Парламент будут не против , - он тщательно расправляет свой чистый костюм. - Ну, это и не первый раз, когда нам придется нарушать закон с момента нашего знакомства, - бормочу я, пытаясь оправдать наши действия. - Знакомство со мной уже нарушение закона, - улыбается он.
– Забавно, но когда ты украла труп из морга, тебя не очень-то волновала забота об учреждениях здравоохранения.
Глава 28
На пути к Друри-Лейн Дорога к Лондону занимает полчаса. Нам же потребовалось куда больше времени. Пиллар приказывает своему шоферу останавливать машину возле каждого фастфуда, который только попадется на пути. Будь то Бескрылые Курочки Доктора Наггетса, Запрещенные Бургеры, Пиндж Пицца, Тако Вако, Фальшивые Пышки, или Маффины и Пончики, недавняя американская компания, которая выкупила права на М яу - Маффины. Безумие, но по всем неправильным причинам, курение внутри «Маффинов и Пончиков» было принудительным. Пиллар и шофер заходят в каждый магазин, возле которого остановились, одетые словно доктор и мед брат. Шофер тормозит на обочине так, словно он сумасшедший водила из игры "Жажда Скорости". Затем он нарочно паркуется на месте, предназначенном для инвалидов. Наконец, они направляются в магазин. Сначала они выглядят странновато, но затем начинают проталкиваться сквозь ожидающих своей очереди горожан к прилавку, и заявляют, что в скорой помощи лежит умирающая женщина. Я, выпучив глаза, наблюдаю с пассажирского сидения за ними, не в силах взглянуть на труп в задней части скорой помощи. И как только Пиллар стал таким безответственным? В такие моменты, как сейчас, у меня не возникает сомнений, что он убивал всех тех людей в состоянии неоспоримого безумия. - Пожалуйста, - умоляет Пиллар девушку за прилавком и протягивает вперед руки.
– Во имя Трех Бездельников, - он делает в воздухе знак Троицы так быстро, что никто даже не замечает, что он сказал "Трех Бездельников". (просто примечание: the Three Stooges - "Три бездельника" (назв. амер. тлв. сериала в жанре слэпстик)) Его драматическая игра отвлекает неверующих от того что происходит, и веселит тех кому наскучила жизнь, и они ищут приключений. - Я доктор Маршмеллоу Наттингхеад (прим. Ред. Игра слов - Marshmallow Nuttinghead – Зефирка Чокнутая), а это мой санитар помощник, Фоурегетта Боутит (прим. Ред – FORGET AB OUTIT – фраза, разбитая по частям - Забудь-об-Этом) . Мы из Королевского Прославленного Госпиталя для Преднамеренно Несчастных и Обездоленных Душевно-Больных. Я даже не знаю, почему никто не рассмеялся когда услышал этот бред. Полагаю, он просто застал всех врасплох своей спешкой и паникой, когда вошел в курящую толпу "Маффин и Паффит" (прим. ред. игра слов Паффит от англ puff it - вдыхать). В частности, и девушку за прилавком. Если хорошенько подумать, они такие же безумные, что и Пиллар, если хотят есть в месте, где разрешено курить. - У нас в машине умирающая женщина, - я вжимаюсь в сидения, когда толпа смотрит в мою сторону.
– Она в разводе, беременна и умирает от безумного рака.
– Толпа глубоко сочувствует.
– Все, о чем она просит, - Пиллар держит девичьи руки и умоляя, заглядывает ей в глаза.
– это последний М яу - Маффин и Жеваный Бургер перед смертью. Вместо того чтобы разразиться смехом, или решить что этот какой-то розыгрыш Скрытой Камеры, они начинают призывать девушку сжалиться над женщиной больной безумным раком и исполнить ее последнее желание. - Что это за рак такой?
– спрашивает пожилая женщина в очках, с тростью в руках. - Это рак, которым можно заразиться у психов , - сообщает ей мужчина средних лет в голубом комбинезоне.
– Как можно быть настолько бесчувственной? Какая разница, какой рак? - Простите, - говорит женщина и склоняет голову, но по ней видно, что она хочет задать еще один вопрос. Я ее не виню. Похоже, она самый адекватный человек в этом месте.
– Но не знаю, где находится учреждение, где его лечат. Где это делают? - Это особое место, милая дама, - перебивает ее немолодая женщина, чтобы оградить ее от возмущения толпы.
– Это прямо рядом с.., - шепчет она на ухо старухе. Ее глаза широко распахиваются. Девушка за прилавком собирает еду для Пиллара, и администратор магазина предлагает взять ее бесплатно. Пиллар целует руку девушке. Она краснеет, когда он молится Трем Слепым Мышатам, чтобы они вознаградили ее "Датским сыром без дырочек "на небесах. Пиллар и его шофер проворачивают то же самое в каждом магазине возле которого мы останавливаемся, до тех пор, пока вся задняя часть машины не забита едой или напитками, которые только можно купить в Великобритании. Я, молча, наблюдаю как Пиллар вгрызается в каждую нездоровый, калорийный и жирный сендвич, что ему удалось достать. Он и его шофер едят, жуют и плюются, словно Коржик из Улицы Сезам. - Можешь передать мне кетчуп, Алиса?
– просит Пиллар с набитым ртом. - Зачем Вы это делаете?
– мне удается связать слова в предложение. - Еда вкусная. Притягательная. Чудесная. Вспомни, как ты ощущала тягу к маффину в морге? Я ощущаю те же самые чувства.
– Он указывает на еду у себя в руках.
– Кроме того, я же гусеница. Для того чтобы стать коконом, мне нужно есть. И много! - Вы специально оттягиваете наш визит на Друри Лейн?
– это лучший вывод, который у меня получается сделать. - Конечно же, нет, - отвечает он.
– Мы в пути. Но для начала, мы должны остановиться в Харродс, чтобы купить тебе платье. - Зачем платье?
– я пропускаю мимо ушей тот факт, что мы снова остановимся. Я не ношу платья как нормальная девочка... ну, уже не помню с каких пор. - Мы отправляемся на важное представление в театр, - Пиллар вытирает рот и перестает жевать. Пришло время рассказать мне, что происходит.
– Когда я исследовал Друри Лейн, я не нашел ничего интересного, что могло бы привести нас к Пекарю. Ничего, кроме Королевского Театра на улице Катерины, в Вестминстере, Лондон. Так же известного , как театр Друри Лейн. Это один из самых престижных театров в истории. Нужно соблюдать дресс код. Вот зачем тебе понадобиться платье. - Зачем нам туда идти? - Потому что там будет Пекарь. Он полностью завладел моим вниманием. - Откуда Вы это знаете?
– выспрашиваю я. - Потому что единственное в Друри Лейн связанное с Льюисом Кэрролом, это театр на Друри Лейн, - он выбрасывает свой недоеденный сандвич в окно и хлопает в ладоши, отряхивая крошки. Остатки майонеза разлетаются по бамперу серебристого Бентли. Элегантно одетая дама опускает стекло , и ругается на нас. Меня удивляет, насколько она вульгарна. Пиллар игнорирует ее, и вытирает майонез со своих губ. Я наблюдаю за его действиями, вспоминая, как он отказался пожать руку, потому что переживал о микробах. Он либо издевается надо мной, или это его переедание является каким-то посланием, которое я не могу понять, его противоречия не доступны моему пониманию. Я подаюсь вперед со своего сиденья, желая получить больше ответов. - Вы серьезно, верно?
– я скрещиваю руки на груди.
– Как Льюис Кэрролл связан с Театром на Друри Лейн? - Это…, - он поднимает вверх палец испачканный майонезом, - .. объясню все позже, после того как достанем тебе платье.
– он облизывает палец и снова садится на место. – А теперь, будь безумной девочкой, как полагается, и высунь голову из окна. - С какой это стати?
– я морщусь. - Скажи "вии-вуууу", "виии-вууу", потому что шофер набил рот сладостями и жирностями. - Нет, я не стану этого делать, - я надеваю на себя его обыденное выражение лица и откидываюсь в свое сидение. Я даже скрещиваю ноги, чтобы расслабиться. - Почему это не станешь?
– он взволновал, его переполняет любопытство. - Потому что нужно говорить "вууу-виии", а не "виии-вууу", - поддразниваю его я, и начинаю думать, что если и вправду существует такая наука, как нелепица, как прежде говорил Джек.
Глава 29
Женский отдел, Харродс, Лондон Пиллар стоит снаружи примерочной и разговаривает с молоденькими продавщицами. Я стою внутри примерочной, и борюсь с желанием выглянуть и оградить от него тех девушек, которые, кажется, уже без ума от него. Продавщицы являют собой полное внимание. Они поглощены его историями. Он как всегда одет в свой синий костюм, с горизонтальными золотистыми полосками. Перчатки блестяще белые, на голове шляпа фокусника с золотой лентой. Не смотря на то, что он выглядит гораздо бледнее, да и кожа у него шелушится все больше день изо дня - девушки не обращают на это внимания. Я понимаю, они молоды и наивны - я и сама наивна, впрочем, время, проведенное в лечебнице, заставляет меня ощущать себя куда старше - но я поражена, как они увлеклись этим подлым коротышкой. Пиллар наслаждается тем, что ему удается разлечь их, запудрить им мозги. Он начинает угадывать то, что им нравится, и какого парня они хотели бы видеть на свидании. Его предположения всегда оказываются верными. Девушки, оставляя своих покупателей, собираются вокруг Пиллара, пока он рассказывает им о своих приключениях дворце Королевы Англии. Пиллар, без моего ведома, оказывается, был одним из многих личных советников Королевы Англии, в какой-то момент. По его словам, он был весьма полезен со степенью доктора по философии. По моим догадкам, эти девушки никогда не читали газеты, иначе бы понимали, что разговаривают с Пилларом - Киллером , одним из самых известных убийц Великобритании. Возможно, как он предполагал раньше, люди влюблялась в таких негодяев , как он. - Так значит, Королева Англии каждый вечер пересчитывает свои Бразильские орехи?
– спрашивает хихикающая девушка. - Она просто одержима ими, - Пиллар крутит пальцем у виска девушки.
– Если вы понимаете, о чем я.
– Девушка смеется.
– Миска за миской, Королева рисует в них желтые метки, чтобы знать пропадают ли орехи. Вот теперь его заговорщицкий разговор заставляет девушек почувствовать себя особенными. - Все началось несколько лет назад, когда она импортировала партию экзотических орехов для свадьбы своего сына. Охранники, которые никогда не пробовали столь вкусных орехов, должны были рано или поздно это сделать. Большая ошибка, - он взмахивает указательным пальцем. - Почему?
– спрашивает не очень умная девушка с горящими глазами. - Да, почему?
– повторяет за ней ее подруга. - Королевские орехи вызывают привыкание, - отвечает Пиллар.
– Охранники не смогли прекратить их щелкать. - Но тогда Королева, должно быть, разозлилась, - произносит хихикающая девушка. - Я слышала, что она направила дело в Верховный Суд Великобритании, - подсказывает другая девушка. - Верно, - поддакивает Пиллар.
– Оно стало весьма важным объектом обсуждений Парламента несколько лет назад. Я тяну занавеску и выглядываю из-за нее, надеясь поставить точку в этом разговоре. - Парламент предоставил Королеве неприкосновенность от ее же собственных охранников, - с сарказмом отвечает Пиллар и поджимает губы.
– Они выделили ей деньги, чтобы установить первоклассную охранную системы. Теперь, когда она спит, в ее покоях нет охранников. Орехи Королевы - вопрос национальной безопасности. Девушки истерически смеются. Признаю, я тоже. Эта история довольно забавна. Я услышала ее по радио на пути в Харродс. Несколько дам неподалеку тоже обсуждают это. Похоже на сплетню, напечатанную в дешевой газетенке, но то была правдивая история. - Знаете, что на самом деле сделала Королева?
– шепчет им Пиллар. Девушки подходят ближе. Я так близко к занавеске, что сейчас вывалюсь полу-голая из примерочной.
– Я думаю, Королева сильно наказала охранников, невзирая на слова Парламента. - Наказала их?
– Барби-подобные девушки обмениваются взволнованными взглядами.
– Как думаете, что она сделала? - Думаю, она приказала "Отрубить им головы", - он изображает нож, которым перерезает горло. - Как Червонная Королева "Алисы в Стране Чудес"?
– глаза не очень – умной девушки распахиваются. Пиллар кивает и отстраняется. - Только никому не говорите, - он показывает рот на замке. Девушки в ужасе. Они не могут понять до конца, шутит он, или нет. Впрочем, как и я. Он предполагает, что Королева Англии - Червонная Королева? Мне даже не хочется рассматривать подобную возможность. - И еще одно, - говорит он, разрушая всеобщее напряжение. – Есть соображения, кто оплатил королевскую систему безопасности? Девушки качают головами. - Вы.
– Он указывает пальцем на каждую из них, делая серьезное лицо. - Мы?
– девушки выглядят озадаченными. - С налогов, которые вы платите, - он потирает большим и средним пальцем, изображая деньги. - Правда?
– девушки поочередно раскрывают рты. На этот раз у них получается изобразить гнев. А я тоже платила за Королевскую систему охраны? Психи вообще платят налоги? - Королевские орехи очень важны, - Пиллар заканчивает свой урок - бам, поднимает подбородок и поворачивается ко мне.
– Алиса!
– Он поднимает свою трость, оставляя за своей спиной чуть ли не плачущих девушек среднего класса. Одна едва не прекращает работать. - Ты уже нашла себе подходящее платье?
– спрашивает он. Я смотрю на него. Действительно смотрю на него. В моей голове мелькают всевозможные мысли. Я хочу врезать ему. Я хочу отмотать время до того момента, когда я еще не была с ним знакома. Я хочу сдать его властям. Но, на ряду с этим, мне хочется смеяться вместе с ним. Когда он приближается ко мне, у меня перед глазами вспыхивает Страна Чудес. В этой вспышке я разговариваю с гусеницей на шляпке огромного гриба. Вспышка растворяется во вспышке. - Кто Вы?
– спрашиваю я Пиллара, который приближается ко мне в Харродсе. Я действительно желаю услышать ответ. Или хотя бы фрагмент ответа.
– Я имею в виду, кто Вы на самом деле, Пиллар? Он смеется. - Точно такой же вопрос я задавал тебе в Стране Чудес, - он останавливается передо мной, постукивая тростью по полу.
– И я делал это с неким стилем. Ктоооо жеее тыыы? Кальянный дым клубиться у него изо рта, когда он заканчивает предложение. Он ведь даже не брал с собой свой кальян. Я кашляю, и закрываю глаза, не желая снова уснуть. Если я закрою глаза, а затем снова открою их, измениться ли мир к лучшему? Когда я открываю глаза, Пиллара рядом уже нет. Не удивительно, почему Доктор Тракл связывает его с Гарри Гудини.
Глава 30
Я вздыхаю на исчезновение Пиллара и возвращаюсь в примерочную. Конечно же, он вернется. Я закрываю занавеску и примеряю новое платье. Я стараюсь не разряжаться. Ничего вычурного, впрочем, я была бы не против. Простое, но умеренно приметное платье прекрасно подойдет. Я же не на выпускной собираюсь. Просто спектакль в театре. Должна признать, весьма неплохой бонус для девушки, упрятанной в психушке. Кроме того, все, что я ношу, в конце концов, пачкается кровью. Я выбрала примерочную без зеркал - Пиллар притворился, что случайно разбил его, и сотрудникам пришлось полностью убрать его, когда мы только вошли в Харродс. Я сообщила им, что не прочь воспользоваться примерочной поменьше. Пиллар накрыл зеркало на стене вуалью, позаимствованной у пожилой дамы, и при этом сказал мне: - Что проку от примерочной без зеркала? То же самое, что читать книгу без картинок, - он подмигнул мне, закрыл занавес и начал свою болтовню с девушками. Когда я оглядываю выбранное мною платье, мне нравится, как оно сидит на мне. Неплохо для чокнутой. Думаю, я смогла бы выглядеть как и остальные нормальные девушки, у которых есть друзья, любящие родители, братья и сестры; все живут в большом и красивом загородном доме, их ждет светлое будущее и, прежде всего, у них есть воспоминания. Еще я думаю, что выгляжу как девушка, у которой мог бы быть парень. По крайней мере, парень с общими интересами. Интересно, смогу ли я когда-нибудь жить такой жизнью, когда все это закончится - если все это когда-нибудь закончится. Накопившиеся мысли напоминают мне о Джеке Даймондсе. Как такое возможно, что он всегда появляется когда он мне нужен? Он никогда не жалуется, он всегда излучает позитивную энергию. Я польщена, что он всегда хочет пойти со мной на свидание. Теперь, когда я знаю, что он Адам Джей Диксон, мой мертвый парень, я понимаю, почему меня так тянет к нему. Мои чувства оправданы. Я не жаждущая любви девушка из психушки, которая влюбилась в первого попавшегося ей парня. Я влюблена в парня, который уже был моим парнем два года назад. В того самого парня, которого я убила два года назад. Но как Адаму удалось остаться в живых, и почему называет себя Джеком? Я пожимаю плечами, и молчание заполняет мои мысли. Лучше отодвинуть занавесь и задать этот вопрос Пиллару, который будет оплачивать мое платье. Я знаю, что он исчез не полностью. Он просто играет со мной в свои игры. Когда я отодвигаю занавесь, я удивляюсь тому, кто стоит прямо за ней. Это не Пиллар. Некто, по кому я дико скучала, но никак не ожидала здесь увидеть. Джек Даймондс улыбается мне одной из своих самых милых улыбок. Сексуальная улыбка.
Глава 31
– Ты надела это платье ради меня?
– он опирается рукой о дверную раму, в его глазах сияет соблазнительный блеск. - Джек!
– я поднимаюсь на цыпочки, как девушка, которая встретила своего возлюбленного после долгой разлуки. - Платье настолько роскошное, что я хочу встать на колени и сделать тебе предложение.
– Я уверена, что начинаю краснеть, потому опускаю голову, и сжимаю руки. Медленно, Джек приподнимает мой подбородок пальцем, чтобы я посмотрела на него.
– Ты ведь знаешь, что я беден, и не смогу позволить купить тебе кольцо? - Ты просто дурачок, - мои щеки покраснели до цвета лепестков красных роз. - Я не дурачок. Я безумец. - Ты не безумец. Поверь мне.
– Мои пальцы обвиваются вокруг его запястья. Мир вокруг меня словно исчезает. Есть только он и я.
– Это я безумная. У меня есть Сертификат о Бе.. - Ты сводишь меня с ума, Алиса, - говорит он. Не думаю, что он слышал, что я только что сказала. – Ради тебя я бы слетал на Луну и обратно. Ты даже не представляешь, Алиса. - Ты настолько безумен, что даже готов умереть ради меня?
– я пожимаю плечами. Во имя Мухоморов, зачем я это сказала? - Алиса, - он наклоняется ко мне, по-прежнему источая запах карточной колоды. Обычно подобный запах испортил бы такой момент. Но этого не происходит. Мне нравится вся эта ерунда: черви, пики, трефы и бубны, которые он привносит в мою жизнь. – Можешь убить меня, когда только пожелаешь. Я не буду возражать, - шепчет он. Противная слезинка угрожает сорваться с ресницы после этих слов. Зачем он так сказал? Неужели я должна признаться ему, что убила его? Стоит ли мне признаться ему, что я и понятия не имею, почему он стоит передо мной живой и невредимый? - С кем это ты разговариваешь? – Пиллар машет мне из-за стойки с платьями неподалеку. - С Джеком, - отвечаю я.
– Раньше он никогда не появлялся в Вашем присутствии. Пиллар ничего не говорит, молчаливо приближаясь ко мне. Он мельком оглядывает толпу вокруг нас, прежде чем произнести: - С каким еще Джеком? - С Джеком Даймондсом, - настаиваю я, тыкая пальцем в грудь Джека. Пиллар оглядывается, затем снова смотрит на меня, в его глаза я вижу подозрение. Почти жалость. - Послушайте, - вздыхаю я.
– Я понимаю, он вам не нравиться, но с вами ничего не станет от простого "здравствуй". - Если бы я только мог, - говорит Пиллар. Его взгляд начинает меня беспокоить. - И что это должно значить? - Это значит, что я не вижу здесь Джека. - Вот же Джек, Пиллар, - настаиваю я, - Адам, мой парень. Не играйте со мной в свои игры. Пиллар приближается, останавливаясь прямо за спиной у Джека. - Алиса, - он говорит практически шепотом, - тебе нужно успокоиться. Здесь нет никого кроме нас с тобой. Позади нас каждый своим делом. Но прямо здесь, нет никакого Джека. - Вы врете, - говорю я.
– Я не выдумала его! - Я этого и не говорил. Я просто не вижу его. - Чепуха !
– я смотрю на Джека.
– Скажи же что-нибудь, Джек. - Например, что?
– Джек чувствует себя не вполне комфортно рядом с Пилларом. - Скажи ему, что ты не плод моего воображения, - умоляю я.
– Скажи Пиллару, что ты настоящий. Джек вздыхает и уходит, проскальзывая мимо Пиллара. Я вижу, как Пиллар немного отодвигается, чтобы Джек не задел его. Почему же тогда он твердит, что не видит его? Куда уходит Джек? - Я настоящий, Алиса, - издали заявляет Джек.
– Я просто не нравлюсь этому человеку, - он указывает на Пиллара.
– Думаю, он презирает меня. И честно говоря, я думаю, ты не должна находиться с ним рядом. - Пиллар?
– Я смотрю на него.
– Вы слышали Джека. Это правда? - Что сказал Джек?
– Пиллар поджимает губы, но смотрит туда же, куда и я. - Он говорит, что Вы обманываете меня. - Пожалуйста, Алиса, - говорит Пиллар.
– Давай забудем о Джеке. Я расскажу тебе кто он, когда мы поймаем Пекаря. Даю тебе слово. - И что это должно значить?
– возмущается Джек. - Джека здесь нет, Алиса, - Пиллар нежно берет меня за плечи. - Он стоит прямо вон там!
– мой пронзительный голос привлекает внимание покупателей. Пиллар делает вид, что ничего не замечает. - Ладно, - вздыхает он.
– Попроси Джека поговорить с одной из продавщиц. Посмотрим, сможет ли она увидеть его. - Не слушай его, Алиса, - говорит Джек. - Сделай, как он говорит, Джек, - прошу я его.
– Пожалуйста. Джек медленно идет к одной девушке из персонала магазина и протягивает руку. Она улыбается и пожимает ее в ответ. Никто не в силах устоять перед этими ямочками. Они начинают разговаривать. - Видите? Он настоящий, - я обижаюсь на Пиллара.
– Он разговаривает с девушкой. - Нет, его нет, - говорит Пиллар.
– Какой девушкой? - Я Вам не верю, - я отталкиваю Пиллара от себя. Мне хочется рвать на себе волосы и кричать. Я ощущаю сильную потребность вернуться к себе в камеру. Что-то не так. Это какая-то скрытая правда, которую я чувствую, но не могу ухватить руками. Я собираюсь вернуться в примерочную , забрать свои вещи и поскорее убраться отсюда.
– Я не понимаю, зачем вы это делаете, - кричу я на Пиллара при всех покупателях. К черту людей. Я безумная. Я могу поступать так, как мне хочется.
– Я сыта этим по горло!
– я ухожу следом за Джеком. Пришло время положить этому конец. В ярости я срываю с себя одежду и случайно задеваю вуаль, которая закрывает остатки зеркала. Мое сердце почти взрывается от ужаса от осознания того, что я сделала. Я тянусь за вуалью, пытаясь снова набросить ее на зеркало, прежде чем она упадет на землю. Но уже слишком поздно. Как только зеркало слепит мои глаза, будто летние солнечные лучики, я вижу того самого страшного кролика внутри. Мой страх перед зеркалами пробирает меня до самых костей. На этот раз я слишком зла и разбита, чтобы вынести все это. Я теряю сознание и падаю на пол, словно пустое атласное платье, лишенное владельца, одиноко кружась на земле.
Глава 32
Королевский Театр, Друри Лейн, 1862 год Я стою напротив Королевского Театра в Друри Лейн на Бриджес Стрит - два века спустя переименованной в улицу Катерины. Сейчас снова 1862 год. Я возвращаюсь в видение Льюиса, только на этот раз мы в Лондоне. Неподалеку стоит карета, и небольшая толпа людей ожидает за пределами театра. В целом, несколько человек. Притаившись на самом краешке своего видения, я по – прежнему вижу великое множество бездомных и попрошаек, которые слоняются повсюду, словно невидимое заболевание. Ждущие возле театра притворяются, будто не замечают бедняков. Мужчина с трубкой рассказывает своей жене историю театра. Здесь оказывается случился таинственный пожар в 1809 году. Ричард Шеридан, ирландский драматург и владелец театра, наблюдал за пожаром из кофейни с бутылкой вина. Мужчина смеется и снова затягивается трубкой, дым из нее пахнет в точности так же, что и дым из Кальяна Пиллара. Со всей этой нищетой, бедностью и вонью, тем немногим аристократам, что стоят у театра, приходится ждать снаружи, дожидаясь начала знаменитого спектакля. Всякий раз, когда к ним приближается мальчик или девочка в изодранной одежде, они отмахиваются от их, словно от назойливой мухи. Они пьют вино, рассказывают друг другу истории и разговаривают о званом ужине, который состоится после спектакля. Не уверенная до конца, что в этом видении я невидима, я медленно приближаюсь к ним, желая услышать разговоры. Они спорят о том, что прошлым вечером индейка была приготовлена не должным образом и им следует уволить повара. Жена того самого мужчины, на которой одето слишком много ювелирных украшений, мечтает о том, чтобы нанять знаменитого французского повара Алексиса Бенуа Сойера. Ее муж больше не может с нею спорить. Он лишь шутит, что не смотря на то, что они прилично платят своему повару в столь отвратные времена, все свои рецепты он, скорее всего, берет из книги Миссис Битон по Домоводству. В голове вспыхивает лампочка, когда я слышу это имя. Я думаю, что видела экземпляр этой книги в частной студии Льюиса, когда вошла туда через Том Тауэр неделю назад. Но весь этот интерес к еде, будь это реальный мир или нет, смущает меня. Неужели мне следует читать между строк, и узнать что-то о еде? Мир вокруг меня мерзкий и грязный, богатые мужчины и женщины агрессивно игнорируют его, ожидая входа в Театр на Друри Лейн. Краем уха слушая болтовню мужчины и женщины о стряпне, я наблюдаю, как мужчина поднимает свой бокал вина, указывая на кого-то в толпе. Этот кто-то одет как священник. Льюис. Мужчины и женщины приветствуют его, когда он появляется из главного входа в театр. Они окликают его, кажется, они его обожают, однако у него отсутствующий и беспристрастный взгляд. Он проходит мимо них, вежливо кивая, и пытаясь обойти их. Подмышкой у него зажат большой саквояж, набитый одеждой. В другой руке сверток, завернутый в газету. - Прошу меня извинить, - говорит Льюис и исчезает в грязной тьме. Лондон настолько грязен, что луна решила сегодня не показываться. Я следую за Льюисом в темноту. Я даже зову его, но он не реагирует на мой голос. Вот оно. Наверняка, я появилась здесь именно за этим. Я тащусь сквозь мутные сумерки. Смог для меня единственный путеводный свет. - Льюис!
– наконец я вижу, как он опускается на колени, чтобы поговорить с бездомными детьми. Они окружают его, словно он Санта Клаус. Он разворачивает газету и достает оттуда буханку хлеба. Дети отламывают куски хлеба своими грязными руками. Если бы буханка упала вниз, в грязь, они бы достали ее оттуда и продолжили есть. Некоторые даже дерутся за кусочек хлеба, но Льюис их поучает и говорит, что в следующий раз принесет больше. Я стою на месте, наблюдая за ним. Дети слишком худые, не смотря на толстые слои своей потрепанной одежды. Я делаю шаг вперед. Кажется, меня никто не видит. Я осознаю, что дети немного старше, чем я думала. Их лица подсказывают мне, что им около пятнадцати лет, но их тощие тела, делают их них девятилетних. Один ребенок спрашивает у Льюиса, что у него в чемодане. Улыбка Льюиса сияет как полумесяц, которого так не достает на небе, но я не слышу , что он говорит. - Льюис!
– я снова зову его. Он не отвечает. - Льюис, - я ощущаю подступающее головокружение. Я слышу потусторонние голоса извне. - Льюис, - повторяю я, прежде чем они вернут меня в реальный мир. Но уже слишком поздно. Я покидаю свое видение, мои глаза смотрят на чемодан Льюиса. Почему внутрь напихана одежда? Похоже на костюмы. И после этого видение исчезает. Своеобразный дым вторгается в мои ноздри. Я начинаю чихать и открываю глаза. Пиллар сидит напротив меня в машине скорой помощи, и говорит: - Дым из кальяна Страны Чудес никогда не подведет, если нужно кого-то разбудить. Даже лучше, чем луковица.
Глава 33
Королевский Театр, Друри Лейн, улица Катерины, Лондон, Наши дни Спектакль, на который мы пришли в Королевский Театр: Приключения Алисы под землей. Это новая постановка, которую запустили лишь неделю назад, когда начались убийства. Думаю, Пиллар мог оказаться прав. Уж слишком много совпадений. Сегодня мы должны встретиться с таинственным Пекарем. - Глава "Поросенок и Перец" где появится Герцогиня, должна быть веселой, - вычитывает Пиллар из местной программки. Шофер позади нас покупает нам билеты. - Правда?
– я немного расправляю платье. Я не привыкла, чтобы одежда открывала мою кожу. Мне не комфортно на таких каблуках. Что не так с кроссовками, или еще лучше, что плохого в том, чтобы прийти вообще босиком? - Так пишут в газетах, - Пиллар рассматривает рекламные щиты "Предыдущие представления".
– Проклятие, - бормочет он.
– Мы пропустили мюзикл Шрека. - И "Каролину", Нила Геймана, - показываю я. - Тебе больше по душе Льюис Кэрролл, или Нил Гейман?
– он игриво указывает на меня пальцем. - Кэррол, - не колеблясь, отвечаю я.
– Льюис Кэрролл или Дж. Р. Р. Толкин?
– отстреливаюсь я. - Кэрролл, - он даже не задумывается.
– Люис Кэрролл или К. С. Люьис? - Хм..., - я люблю книги про Нарнию.
– Хах, Кэрролл.
– Не могу устоять.
– Льюис Кэрролл или Чарли и Шоколадная Фабрика?
– мне начинает нравиться эта игра. - Не могу сравнивать автора и книгу, Алиса, - говорит он.
– Вот еще одна хорошая идея: у кого абсурдней чувство юмора: у Льюиса Кэрролла или Бога? Я поднимаю бровь. Я не могу ответить. - А Вы как думаете?
– я чувствую себя до жути игриво. - У Бога, конечно же, - он машет рукой приближающемуся мышиному шоферу, который, запыхаясь, несет наши билеты.
– Просто посмотри на то, что он создал, - он тайком указывает на шофера. – Что может быть абсурдней вот этого. - Нет такого слова, "абсурдное", - я прикусываю губу от его грубого сарказма. - Кто сказал, что это слово? Абсурд - это эмоция.
– Он подмигивает и радуется билетам, что протягивает ему шофер. - Восемь билетов, как Вы и заказывали, - сообщает шофер. - Восемь?
– я хмурюсь, глядя на Пиллара. - Твои и мои места, - Пиллар загибает пальцы.
– Два места слева и справа от нас, два позади и перед нами. - Зачем? - Меры предосторожности, Алиса, - говорит Пиллар.
– Кто знает, что может произойти внутри? У меня плохое предчувствие по этому поводу. - Все ваши места находятся прямо в центре театра, - уточняет шофер. - Злые люди, вроде террористов, довольно тупы, - Пиллар избавляет меня от вопросов.
– Они обычно начинают взрывать задние места, если начинают атаку извне. Или взрывают передние сидения, если пьеса весьма успешна. Посередине будет как раз в самый раз. - Если только театральная люстра не свалиться Вам на голову прямо посереди зала, - Мои ответные издевки растут на глазах. - Если нечто падает тебе на голову перпендикулярно с небес, то это не террористы, - возражает Пиллар, и протягивает мне свой портативный кальян.
– Это Божественное чувство юмора. - Это еще зачем?
– я гляжу на его Лего-Кальян. - Проносить кальяны внутрь запрещено, а я чувствую, что он мне понадобиться. Я прячу его в недрах платья, надеясь, что Пиллар по дороге обо всем договориться с охраной. - Итак, позволь мне на сегодня стать твоим гидом, мисс Эдит Уандер, - ОН приглашает меня присоединиться к нему, и я соглашаюсь.
– Притворись, что я твой отец, - шепчет он через практически полностью стиснутые губы, когда мы смотрим на охрану у входа. – Кстати, улыбка тоже творит чудеса. Мы вместе улыбаемся, но я вынуждена спросить его шепотом: - Почему Вы назвали меня Эдит? - На случай, если случиться нечто ужасное, не хочу, чтобы искали потом тебя, - отвечает он, не глядя на меня. – Можно подумать, твоя сестра что-то для тебя да значит. Давай подкинем ей проблем. Мы продолжаем улыбаться охранникам. - Скажи охраннику, что по твою сторону, что у него исключительный вкус в одежде. Это послужит неплохим отвлечением. - Но он одет в скучную униформу, - прошипела я сквозь фальшивую улыбку. - И раз уж так вышло, что ему порядка тридцати – пяти, на пальце нет кольца: и, вероятно, он уже совсем отчаялся услышать комплимент от красивой молодой девушки, - говорит Пиллар, пока мы подходим ближе. – Пусть он думает, что между вами особый разговор за спиной у папочки. Я делаю, как он говорит, пока мы входим. Мужчина краснеет и даже не удосуживается проверить билеты. Я имитирую соблазнительный смех и поворачиваюсь к Пиллару, когда мы входим внутрь. - Сработало. Как Вам удалось пройти мимо охранника? Вы же не наобещали ему того, чего не сможете потом выполнить? - Нет, - он поднимает подбородок и приветствует нескольких дам, которых раньше даже и не видел.
– Я выдохнул дым из кальяна ему прямо в лицо. Дым загипнотизировал его на некоторое время, и я успел пройти. - Вот так просто? Вы даже ничего ему не показали? - Конечно же, показал, - он широко улыбается толпе.
– Средний палец.
Глава 34
– Театр находится на восточной границе района Лондона, Ковент-Гарден, - говорит Пиллар, притворяясь, что показывает мне все вокруг, на самом же деле, осматривая всех и каждого в надежде увидеть среди них Пекаря. - Он располагается между Олдвичем и Хай-Халборном, - продолжает он.
– Не удивительно, что многие в этом мире называет его Королевским Театром. - Я бы предпочла, чтоб Вы рассказали мне, как со всем этим связан Льюис, - говорю я, пока мы входим в зрительный зал. Пиллар нежно придерживает меня за руку, словно я принцесса и сопровождает к моим местам. - Обещаю не портить воздух, - говорит он сидящей толпе, когда мы проходим к своим местам. Наконец-то мы садимся. - Льюис Кэрролл недолго сотрудничал с театром, - говорит Пиллар, зажав мою ладонь между своими.
– Он поставил несколько пьес до того как обезумел; имею в виду, до того, как он написал Алису в Стране Чудес. Я сижу и слушаю, но, не упоминая о своем видении с Льюисом. - Ты должна понимать, что те Викторианские времена были довольно тяжелыми, - рассказывает мне Пиллар.
– Мы говорим о самых жестоких, мрачных, грязных и голодных временах Лондона. По внешнему виду человека даже нельзя было сказать, сколько ему лет. Из-за неестественной худобы и низкого роста, можно было принять их за гномов. – Он просит меня передать ему запчасти от кальяна и начинает собирать свое оружие.
– Еды катастрофически не хватало, голодавшие люди становились тощими и маленькими. Это правда. Посмотри на меня. Я не так уж и высок. А ведь я как раз жил в те времена. - Продолжайте, пожалуйста, - я пытаюсь принять позу той, кто частенько посещает театры. - Кэрролл не любил Лондон. Он любил Оксфорд со всеми его книгами, большими залами; и студиями, - продолжает Пиллар.
– Он пробыл священником, но недолго; Оксфордский церковный Хор никогда его не забудет. Но затем у Льюиса возник большой интерес к фотографиям, особенно к детским, таким как фотографии Констанции. Свет в зале тускнеет, идут приготовления к началу представления. - Как ты, возможно, слышала, фотографы говорят, будто камеры не лгут, - говорит Пиллар.
– В случае Кэрролла так и было. Нищета, которую запечатлела его камера, была воистину душераздирающей. Если ты когда-нибудь обращала внимание на его фотографии, то замечала что он, по большей части, был одержим молодыми бездомными девочками, ты бы поняла его одержимость. Его снимки просто кричат о нищете, голоде и о бедных детях. - Я могла себе вообразить Льюиса таким. - Прежде чем писать книжки и загадки, Льюис устраивал небольшие представления в Оксфорде для бедных, тощих детишек в лохмотьях. Он делал это, потому что у него было недостаточно денег, чтобы купить им еду. Во все времена, искусство – еда бедняков, Алиса. Помни это, - на мгновение Пиллар кажется мне потерянным. Интересно, о чем он вспомнил.
– Кэррол называл свои намерения «спасением детей». Он хотел спасти детство детей. Он хотел спасти их от воспоминаний об испачканной грязью эпохе. « Я не смог их спасти!» слова Льюиса звенят у меня в ушах. - Представления, которые ставил Кэрролл, научили его искусству бессмыслицы, - объясняет Пиллар.
– Дети бессмысленны по своей природе. Даже неудачная шутка может заставить их смеяться, потому что они просты в общении. В отличие от взрослых, потрепанных жизнью. - Я до сих пор не понимаю, как это связано с театром на Друри Лейн, в котором мы, предположительно, должны повстречать Пекаря. - Все просто, - отвечает Пиллар. – Пьессам нужны были финансирования. Кэрролл был умным и находчивым. Он ставил спектакли бесплатно в Королевском Театре, который сгорел за несколько лет до этого, и не мог позволить себе оплатить новые спектакли. В свою очередь, театр предоставлял Кэрроллу костюмы для его представлений. - Вот почему он держал чемодан и улыбался, когда дети спрашивали его, - бормочу я. - Прости? - Ничего, - говорю я.
– Так что связывает его с театром Друри Лейн. - Мое предположение, вместе с подсказками Чешира, заключается в том, что Льюис Кэрролл повстречал Пекаря в Друри Лейн, - отвечает он.
– Только Кэрролл никогда не ощущал необходимости упоминать Пекаря ни в одном из своих произведений. - Может быть, Кэрролл писал детские стишки? - Это все выдумки, и к тому же, нет никаких доказательств, - говорит он.
– Все что мне известно, убийства начались с того самого дня, как здесь начали ставить «Алису в Стране Чудес», хочется верить, что Пекарь ожидает нашего появления. Должно быть, он хочет, чтобы мы стали свидетелями чего-то. - Чего именно? В этот момент Пиллар поворачивает шею на верхние ложи театра. На его лице появляется необычное выражение - Чего-то вроде этого, - указывает он пальцем наверх. Я смотрю вверх и прищуриваюсь в тусклом свете театра. На балконе я вижу появление важной женщины, в сопровождении множества охранников. - Что здесь делает Маргарет Кент?
– спрашиваю я. - Герцогиня дома, - вздыхает Пиллар. – Становиться все страньше и страньше. Он опускает голову, готовый к представлению. - Я не ощущаю вины, что использовал ее кредитку, чтобы заплатить за твое платье. - Что? – у меня от удивления вытягивается шея.
– Что Вы сделали? - Наши билеты куплены тоже за ее счет, - он пожимает плечами.
– Это очень щедрая женщина, - затем на его лице появляется огромная ухмылка. – Что навевает мне воспоминания о….
Глава 35
Присутствие Герцогини провоцирует Пиллара. Последствия одновременно абсурдны и уморительны. - Подержи-ка, - он передает мне назад свой кальян, плюет на свои перчатки и говорит.
– Это будет весело. Пиллар встает и поворачивается к толпе. Поскольку мы сидим в середине зала, люди смотрят на него со всех сторон. - Сядьте же!
– говорят некоторые. - Леди и болваны Королевского Театра, - Пиллар сопровождает свой маскарад оскорблений приветствиями. Улыбка на его лице становится искренней, как у самонадеянного преподавателя.
– Сегодня не обычный вечер. Подобные вечера заносят в книги по истории. Ведь вам ведомы лишь истории, что пишут победители, меняя ее на свой вкус? В толпе кто-то хихикает. Некоторые по-прежнему продолжают требовать, чтобы он сел. Другие же клянут его, да такими словами, которые не следовало бы произносить в театре. А к моему удивлению, занавес на сцене наполовину распахнулся. - Вы часть представления?
– спрашивает ребенок. Пиллар кивает. - Итак, как я уже говорил, дамы и обезьяны, все вы дурачье – обожающее Страну Чудес, - Захихикала еще парочка зрителей.
– Сегодня тот самый вечер. Все мы здесь в присутствии весьма необычайной женщины.
– Он указывает вверх на балконы. Охрана герцогини остается спокойной, но тянутся к пистолетам. Световые техники, думая, что шоу уже началось, направляют прожекторы на балкон. Теперь все взгляды устремляются на нее.
– Единственная и неповторимая Маргарет Уродина Кент!
– драмматизм Пиллара заслуживает Оскара. - Это, правда, ее второе имя?
– шепчу я. Он отмахивается от меня рукой и обращается к оркестру театра. - Это не тот восторг, которого я ожидал, - он выглядит разочарованным. – Ведь это самая важная женщина в парламенте. Музыканты оркестра неожиданно принимают его за главного. Один из них советует поприветствовать Герцогиню еще раз, что они смогли сыграть достойное музыкальное сопровождение. Пиллар фыркает и повторяет свое приветствие: - Единственная и неповторимая, женщина года, которую вы все, идиоты, в тайне боялись, Маргарет Кент! В этот раз музыка и свет просто взрывают это место. Толпа либо под давлением, либо по своей воле поднимается и хлопает Герцогине. Маргарет Кент ощущая давление, и вынуждена встать и поприветствовать толпу в ответ, рыча сквозь стиснутые губы на Пиллара. Не думаю, что она хотела быть замеченной. Она появилась здесь в последнюю минуту. Неужели она тоже разыскивает Пекаря? - Цветы!
– требует Пиллар у сотрудников театра.
– Где цветы? Никто не предлагает цветов. Зачем им цветы на представлении? Пиллар меняет стратегию. - Садитесь, граждане, - говорит он. Все так и делают.
– Сейчас вы думаете, что ваша обожаемая Герцогиня - ах, я имею в виду Парламентская дама - здесь ради искусства? Да плевать она на него хотела, - продолжает Пиллар.
– Ее не волнует театр, - лица в толпе краснеют. Некоторые даже вжимаются в свои кресла.
– Но ее заботите вы, - некоторые из них подаются вперед.
– Она любит вас. Любит на самом деле. И знаете, что она приготовила для вас?
– он смеется.
– Ох, нет, не говорите ерунды. Она не собирается отрубить вам сегодня головы. Это сделает Червовая Королева в сегодняшнем представлении, - Пиллар дает сигнал оркестровому ударнику, чтобы тот ударил по тарелке для эффекта. Многие из толпы нервно смеются.
– У нашей любимой Маргарет Кент есть для вас сюрприз. И знаете почему? Потому что вы все - бараны - я имею в виду, послушные граждане, которые платят налоги и голосуют за нее, - его улыбка никогда не померкнет.
– И поэтому, конечно же, она от имени всех роскошных, несносных членов Парламента, и от имени Королевы Англии, не забыла про Романа Ескелича, человека который нашел голову своего ребенка в арбузе, на прошлой неделе. От имени их всех, вы вознаграждаетесь бесконечно бесплатной едой от Мусоробургеров (TRASHburgers) Дональда Дака, - он вскидывает руки и несколько детей хлопает в ладоши.
– И бесконечными напитками, - его голос становится еще громче.
– От Содовых напитков "Напитки Дидерьмо" (прим. пер.DiSHIT), - люди встают на ноги и хлопают в ладоши.
– Пожизненное бесплатное питание! Можете себе такое представить? Вскрики, аплодисменты и стоны, словно все они выиграли в лотерею. Толпа сходит с ума. Что происходит с человеческой признательностью в обмен на еду? Герцогиня снова ощущает необходимость встать, и улыбнуться своим фанатам. - И кого же вы должны благодарить за это?
– Пиллар указывает на Герцогиню, которая энергично машет аудитории в ответ.
– Вы должны любить Британию! Голос Пиллара едва слышен среди голосов похвал. Театр на Друри Лейн превратился в один большой продуктовый магазин. - Наслаждайтесь всем, что сможете съесть, - голос Пиллара становится все безумнее.
– Наслаждайтесь холестерином, испорченными крабами, всем этим сахаром и насыщенными жирами! Жирнейте, люди Британии. Засахарите свои животы. Омойте пивом свой разум. К чертям «Билль о правах»! Да здравствует «Болезненный Билль»! (прим. Ред. «Билль о правах» - Неофициальное название первых десяти поправок к Конституции США, которые закрепляют основные права и свободы человека и гражданина.) Купите себе билет безумного рака. Быть психом – круто! Пиллар, выдыхая, касается полей шляпы, приветствуя Герцогиню, которая улыбается в лицо врагу. Это фальшивая улыбка политика. Пиллар садится, поправляет одежду и говорит: - Итак, это было нечто, - он улыбается мне. Должна признать, я улыбаюсь ему в ответ. Он может быть убийцей. Он может быть хитрым и крутить множество заговоров, но я не могу сдержать смеха. - Так зачем же мы здесь?
Глава 36
Представление и вправду занимательное, полное смеха и необычных моментов. Игра актеров превосходная, очень правдоподобная и постановка на довольно высоком уровне. Они начинают с главы «Вниз по Кроличьей Норе», в которой Алиса встречается с кроликом, пухлым, маленьким и забавным. Должна признать, что костюмы превосходны, и если хорошо окунуться в фантазию, то думаю, нельзя будет отличить этих людей от животных, которых они играют. Я немного ерзаю кресле , когда на сцену выносят зеркало. Слава Богу, мы сидим в самой середине зала, и зеркало не оказывает на меня никакого эффекта. - Алиса ужасна, - бормочет Пиллар.
– В настоящей книге она носила желтое , а не синее. Синее сделал Дисней. - Вы ненавидите Дисней. - Что навело тебя на подобную мысль?
– шепчет он.
– Джафар из Алладина – мой кумир. Следующая глава, "Бассейн Слез", изображена великолепно. На сцене течет настоящая вода. Понятия не имею, как у них это получается. Пиллар подозрительно вскидывает брови, намекая мне тем самым, что здесь что-то нечисто. И все же, игра актеров изумительна. Песни фееричны. Мне нравится, что пьеса поставлена в комедийном русле, а не в ужасном мире Алисы, в котором живу я. Следующая глава "Бег по кругу". Это просто умора. Когда они начинают танцевать на месте, Пиллар не в силах больше сдерживаться начинает постукивать тростью по полу в такт музыке и двигать ногами. Когда начинается глава про гусеницу, Пиллар просто извивается в кресле. - Это не я, - бормочет он.
– Абсолютно не я. Он откидывается в кресло и сидит так четвертую и пятую главы, не проявляя особого интереса. Он говорит, что никогда особо не любил эти главы. В середине занавес закрывается, объявляется перерыв. Снова включается свет. Несколько продавцов предлагают напитки в перерыве. Входит парень с мороженным громко предлагая его совершенно бесплатно. Взрослые не очень ему рады, а вот детишкам он явно нравится. Несколько человек спишет к месту Пиллара, чтобы попросить автограф. Думаю, они на самом деле поверили, что он секретарь Герцогини. Я смотрю наверх: Герцогиня стискивает зубы, потому что камеры не дают ей продохнуть. Занавес открывается снова и теперь нас ждет всеми любимая глава "Поросенок и Перец". Не понимаю, что в ней такого великолепного. Она банальна и скучна. Герцогиню играет актриса с блестящим макияжем, в этой сцене она злится на своего повара. Ее повар, исключительно высокий актер, да еще и с колпаком на голове, очень любит перец во всех необычных смыслах. Он продолжает добавлять перец в еду и наслаждается, наблюдая за тем, как гости Герцогини задыхаются. Он подбрасывает перец в воздух, выкрикивая: - Перец! Больше перца! Толпа на самом деле находит это забавным. Возможно, я просто не в настроении из-за долгого ожидания появления Пекаря. Смотрю налево: Пиллар скучает и озадачен в точности, как и я. Неужели мы здесь только за тем, чтобы посмотреть спектакль? Похоже, мы пошли по ложному следу. Я делаю глубокий вдох и продолжаю следить за происходящим на сцене. Вдруг справа от меня кто-то садится. Он берет меня за руку и сжимает ее, но я не паникую. Я узнаю и доверяю этой теплой ладони. Это парень - мороженщик. Джек Даймондс.