Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий
Шрифт:
«Что может быть более нелепым, чем все разговоры о том, что, дескать, выпивка туманит голову? Напротив, голову туманит трезвость…» (Томас де Куинси)
«…Феерическая бестолковость писателя во всем, что касалось материальной стороны жизни, обрекала его на лишения». (Зорин, 1985, с. 133.)
Склонность Де Куинси к наркомании можно объяснить преморбидной структурой его личности, которая без сомнения была далека от нормы (в рамках психопатии). Наркотическая зависимость писателя от опиатов по современным меркам протекала на редкость доброкачественно. Этот факт подтверждают продолжительность его жизни — 74 года, отсутствие тяжелых соматических расстройств, вызванных наркоманией, и солидная творческая продуктивность. Наиболее приемлемое объяснение этому может быть только одно — Де Куинси использовал пероральный (через рот) прием наркотика, а не распространенный в наше время (после изобретения в 1864 г. шприца) внутривенный. Темообразующее (позитивное!) влияние наркомании на содержание его произведений оказалось весьма впечатляющим. После его «Исповеди» еще длительное время другие писатели предпринимали серьезные попытки использовать действие опиума на свое литературное творчество.
ДЕЛАКРУА (Delacroix) ФЕРДИНАНД ВИКТОР ЭЖЕН (1798–1863), французский живописец и график; глава французского романтизма.
«Сообщается о связи матери Делакруа — Виктории с Талейраном122 и его вероятном отцовстве. В последующем Талейран тайно содействовал карьере внебрачного сына». (Courthion, 1928, с. 212–214.)
«Делакруа… растил чужое семя как настоящий любящий отец… Эжен рос мальчиком нервным и восприимчивым и мало чем походил на толстокожих Делакруа… Замкнутый характер Эжена и подчеркнутое стремление соблюсти “комильфо” происходили еще и от материальных трудностей в семье… Мрачный и прямолинейный, сдержанный и горячий характер Делакруа завораживал современников… Долгое время он страдал от ощущения собственной неполноценности: приятели находили его некрасивым…» (Жюлли-ан, 1996, с. 12. 16, 22–23.)
«Желчный невротик. Частые приступы меланхолии». (Arreat, 1892, с. 251.)
«Очевидно, в своих картинах Делакруа изливал или изживал тревоги и страхи, терзавшие его душу, а, освободившись от ночных кошмаров, он был вполне респектабельным буржуа своего времени». (Безелянский, 1999, с. 80.)
«Живопись — неболтливое искусство, и в этом, по-моему, ее немалое достоинство». (Делакруа)
«Эжену Делакруа гашиш не внугйал ни суеверного страха, ни отвращения. Но он был осторожен и боялся стать наркоманом… Эжен Делакруа не пренебрегал искусственными средствами, которые, как он полагал, иногда стимулировали работу его и без того энергичного мозга. Он часто и пространно рассуждал на эту тему, утверждая, например, что если он написал страницу, а потом перечитал ее, выпив предварительно стакан вина, то находил тут же массу ошибок и всякого рода погрешностей, которые остались бы наверняка незамеченными, будь он трезв абсолютно. Однажды он нарисовал автопортрет, названный им “Делакруа в неистовстве”. Он был неистов, потому что был пьян. “Для того чтобы писать, не оставаясь холодным, — говорил он, — я должен извиваться, как змея в руке пифии”. Так что самая мысль о некоей искусственной стимуляции своего воображения не казалась ему ни опасной, ни пошлой». (Гастев, 1966,
с. 175.)
Один из исследователей эвропатологии Г.В. Сегалин (см. «Исторический обзор») выделял в особую группу творческий процесс (или, как он писал, «эвроактивный творческий приступ»), связанный с состоянием опьянения алкоголем или другими психоактивными веществами. И этой группе он относил немецкого писателя и художника Гофмана, американского писателя Эдгара По, английских писателей Чарлза Лэма и Де Куинси, французского писателя Мопассана и др. С клинической точки зрения важен следующий факт: вызывались ли эти творческие «приступы» эпизодической и сознательной само-интоксикацией или были проявлением алкогольной (или наркотической) зависимости, т. е. возникали непроизвольно, благодаря уже патологически измененным биохимическим реакциям. Но с точки зрения конечного творческого результата, разумеется, принципиальных различий между ними нет.
ДЕЛЬВИГ АНТОН АНТОНОВИЧ (1798–1831), русский поэт, издатель. Друг А. С. Пушкина.
«Так певал без принужденья, Как на ветке соловей, Я живые впечатленья Полной юности моей».
А.А. Дельвиг. «Эпилог», 1818
«Мальчик был полный, вялый и болезненный, учился неохотно; родители, опасаясь за его здоровье, очень его к этому не принуждали; всего охотнее занимался он мифологией. Фантазия с детства была очень живая. Когда ему было еще пять лет, он рассказывал о каком-то чудесном видении, будто бы явившемся ему, и смутил этим всю свою семью. Уже в детстве, как и всю свою жизнь, Дельвиг отличался феноменальной леностью. Способности его развивались медленно, память была тупа; за все время пребывания мальчика в лицее он не проявил никакой склонности к науке. Преподаватели давали о нем такие отзывы: “Непонятен и ленив, отвечает на вопросы без размышления и без всякой связи. Заметно даже, что вовсе не имеет охоты к чтению”». (Вересаев, 1993, т. 1, с. 79.) «Уже в лицейские годы стихотворения Дельвига появились в печати». (Коровин, 1971 а, с. 289.)
«Дельвиг развивался медленно, не отличаясь способностями к наукам; “на 14-м году он не знал никакого иностранного языка”». (Вацуро. 1992, с. 99.)
«Дай руку, Дельвиг! что ты спишь? / Проснись, ленивец сонный! / Ты не под кафедрой сидишь, / Латынью усыпленный». (Пушкин А.С. «Пирующие студенты», 1814.)
«Эпикуреизм Дельвига граничил прямо с леныо, что, может быть, объясняется и физиологической причиной — его тучностью. Среди товарищей он был известен как лентяй…» (Бороздин, 1905, с. 202.)
«За публикацию перевода стихотворения о французской революции 1830 Бенкендорф пригрозил Дельвигу ссылкой в Сибирь. “Литературная газета” была закрыта. Издание ее было возобновлено, но Дельвиг тяжело пережил цензурные гонения. Вскоре он заболел, и его организм, подточенный нервными потрясениями, не смог справиться с недугом». (Коровин. 1971а, с. 290.)
Своеобразно проходило формирование некоторых талантливых личностей: не через стадию вундеркинда или, по крайней мере, нормального, среднестатистического развития. Удивительным образом они проявляли себя в детстве как лентяи, бездельники или даже «тупицы» (см., например, патографии Голдсмита, Либиха и некоторых других.) Впрочем, гении развиваются по своим законам, и иногда первой ступенькой, которую они проходят в жизни и которая, как правило, проявляется в сфере школьной успеваемости, становится период легкой умственной отсталости с последующей положительной динамикой в процессе возрастной эволюции.
ДЕМЕРТ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1835–1876), русский публицист.
«Демерт был большой оригинал, но вместе с тем человек высокой честности. Пристрастие к вину свело его в могилу». (ЭСБ Биографии, т. 4. с. 609.)
«Запой не замедлил повлиять гибельно на его умственные способности, и в начале 1875 г. в нем обнаружились некоторые признаки помешательства». (Черкас, 1905, с. 208.)
«Демерт умер в марте прошлого года, в Москве, в городской больнице, куда попал взятый на улице в бессознательном состоянии — он был помешан. Помешательство как-то вдруг, неожиданно настигло его. Менее чем за год перед смертью он был совершенно здоров и работал, как всегда, — точно, аккуратно, внимательно… Перемена произошла неожиданно; память вдруг стала оставлять его, мысли вдруг стали путаться, и не по дням, а по часам он стал слабеть, из сильного превращался в вялого, из громкоголосого — в вяло и тихо выговаривающего слова старика… Он вдруг состарел и потерял способность мыслить; для тех, кто знал его, такая резкая нежданная перемена была ужасна и производила гнетущее впечатление. Говорят, он страдал известным пороком, — я, знавший Демерта, не скажу этого… Летом 1875 г. — он неожиданно заболевает почти внезапным умственным расстройством…» (Успенским, 1908, с. 696, 698.)
«“Это была, — писал А.М. Скабичевский123, — страстная натура, не теоретически только, но от всей души ненавидевшая все вековые неправды на Руси и… несколько надломленная этими неправдами”, что выражалось “наклонностью к кутежам, которые, учащаясь… перешли под конец жизни в запой”». (Емельянов, 1992, с. 105.)
Длительно протекающий алкоголизм (наличие его у Н. А. Демерта не вызывает сомнений) при отсутствии необходимого лечения может завершиться амнестическим синдромом (т. н. «корсаковский психоз».)Характерной чертой последнего является нарушение кратковременной (оперативной) памяти на фоне ненарушенного сознания. Такой больной из-за своей беспомощности и бестолковости (он не в состоянии что-либо запомнить) действительно может производить впечатление «помешанного». ВXIXвеке отсутствовало традиционно проводимая в наше время всем больным алкоголизмом витаминотерапия, поэтому «корсаковскому психозу» чаще сопутствовали типичные для алкоголизма соматические и неврологические осложнения. С развитием амнестического синдрома прекращается творчество, а структурное поражение стволовых и диэнцефальных отделов головного мозга могло привести к преждевременно наступившей смерти.
ДЕМОКРИТ (Demokritos) (ок. 470 или 460 до н. э. — умер в глубокой старости), древнегреческий философ-материалист, один из основателей античной атомистики.
«…Производил впечатление помешанного — своей страстью к одиночеству и уединению… ослепил себя, ставя надраенный медный щит против заходящего солнца… Цицерон: “Демокрит сам себя лишил зрения, так как считал, что раздумья и размышления разума при созерцании и осмысливании природы будут более оживленными, когда освободятся от развлечений зрения и препятствий глаз”». (Таранов, 1995, т. 1, с. 191–192.)