Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий
Шрифт:
«Угасание отношений с Брюсовым Петровская переживала трагически; ее жизнь постепенно превращалась в череду душевных срывов, скрашивавшихся алкоголем и наркотиками… В январе 1911 выступала в Лит. — худож. кружке (одновременно с М.А. Волошиным), в начале ноября окончательно уехала из Москвы за границу в тяжелом нервном состоянии, после чего в Россию не возвращалась. После продолжительного лечения от алкоголизма и наркомании в Нерви долгое время жила в Риме…» (Лавров. 1999а, с. 588.)
«…Еще с 1906 года Нина Петровская постоянно обещалась умереть, покончить с собой. Двадцать два года она жила в непрестанной мысли о смерти. Иногда шутила сама над собой: “Ус-тюшкина мать / Собиралась помирать. / Помереть не померла — / Только время провела….” С 1908 года, после смерти матери, на ее попечении осталась младшая сестра, Надя, существо недоразвитое умственно и физически… Осенью 1909 года она тяжело заболела от морфия, чуть не умерДа… Уезжала еще полубольная, с сопровождавшим ее врачом. Это было 9 ноября 1911 года… Знаю, что из Италии она приезжала в Варшаву, потом в Париж. Здесь, кажется в 1913 году, однажды она выбросилась из окна гостиницы на бульвар Сен-Мишель. Сломала ногу, которая плохо срослась, и осталась хромой. Война застала ее в Риме, где прожила она до осени 1922 года в ужасающей нищете, то в порывах отчаяния, то в припадках смирения, которое сменялось отчаянием еще более бурным. Она побиралась, просила милостыню, шила белье для солдат, писала сценарии для одной кинематографической актрисы, опять голодала. Пила. Порой доходила до очень глубоких степеней падения. Перешла в католичество… Ладя… умерла 13января 1928 года от рака желудка. Нина ходила в покойницкую больницы, где Надя лежала. Английской булавкой колола маленький труп сестры, потом топ же булавкой — себя в руку: хотела заразиться трупным ядом, умереть единою смертью. Рука, однако ж, сперва опухла, потом зажила». (Ходасевич, 1991а. с. 276–277.)
«В разное время была подругой К. Бальмонта, А. Белого, В. Брюсова. Последний вывел ее под именем Ренаты в романе “Огненный ангел” — позднее Петровская приняла католичество и взяла имя Рената… Рано пристрастилась к морфию, много пила. По меньшей мере дважды неудачно пыталась покончить с собой: сначала выбросилась из окна (осталась хромой), а после смерти горячо любимой сестры Надежды пробовала через укол булавкой заразиться трупным ядом. Петровская жила в эмиграции в крайней нужде, временами даже побиралась. Отравилась газом в парижской гостинице». (Чхартишвили., 1999, с. 531.)
Отмечено, что истерия может протекать и без конверсионных симптомов, а только в рамках истерического расстройства личности. Яркие, разнообразные и многочисленные нарушения психики у Н.И. Петровской в полной мере соответствуют диагностическим критериям этого заболевания. Мы обнаруживаем и преувеличенное выражение чувств с театральностью поведения, и легкое подпадание под влияние ситуативных воздействий (об этом свидетельствуют периоды алкогольной и наркотической зависимости без дальнейшего развития этих заболеваний), и неустойчивость аффективной сферы, и постоянный поиск возбуждающих переживаний, и — о чем говорит «хоровод из ненужных ей поклонников» — подчеркивание своей сексуальности. Пользуясь старой терминологией, в данном случае можно было бы говорить об «истерической депрессии», т. е. эндогенной депрессии, протекающей с выраженной истерической симптоматикой.
ПЕЧЕРИН ВЛАДИМИР СЕРГЕЕВИЧ (1807–1885), русский общественный деятель, философ, поэт. С 1836 г. в эмиграции.
«Тогдашнее положение вещей угнетало Печерина; он решился уехать из России. Для этого нужны были деньги». (Е.Т., CD Брокгауз и Ефрон.)
«В 1836 уехал за рубеж, в 1848 был лишен российского подданства… В истории русской культуры фигура Печерина, одного из первых русских “ невозвращенцев”, символизирует радикальный разрыв с национальной традицией». (http://www.krugosvet.ru/ articles/77/1007758/1007758al.htm)
«В середине 1835 года, вернувшись из заграничной командировки и сдав экзамен на звание доктора наук, 27-лет-ний Владимир Печерин был назначен экстраординарным профессором греческого языка и древностей Московского университета. Осенью и зимой он с блестящим успехом читал лекции и мечтал бежать — во что бы то ни стало бежать из России. Летом 1836 года он навсегда ее покинул. Печерин объяснял свой поступок тем, что не может жить среди людей, на челе которых напрасно было бы искать отпечатка их Создателя, что с детства его вела таинственная звезда, что он носит в сердце предчувствие своей великой судьбы. Среди бумаг Печерина, относящихся к тому времени, было найдено четверостишие: “Как сладостно отчизну ненавидеть / И жадно ждать ее уничтожения! / И в разрушении отчизны видеть / Всемирную десницу возрождения!”… Поэзия, театр, музыка и дружба заполняли их жизнь, что, впрочем, не мешало юным романтикам танцевать на балах (Печерин был одним из лучших танцоров Петербурга), ухаживать за барышнями и шалить по-гусарски… Многим Печерин казался безумцем. Но в ту эпоху и в России и на Западе таких, как он, было немало», (http:// www.catharticles.by.ru/ruscath/ petshonn.htm)
«“Я стал в прямой разрез с вещественной жизнью, меня окружавшею; я начал вести жизнь аскетическую; я питался хлебом и оливками, а ночью у меня были видения… Бодну из… торжественных ночей я услышал голос моего Бога…” Затем начинается двадцатилетний период деятельности “отца Печерина” — знаменитого религиозного проповедника… Вспоминая о своих записках того времени, Печерин говорил потом, что это было “не литературное произведение, а бюллетень о состоянии моего здоровья”». (Лебедев. 1965. с. 146–148.)
«Безумцем» Печерин, естественно, не был, но его редкостный антипатриотизм напоминает стремление покинуть Россию представителями уже совсем другого поколения. Устремившиеся в семидесятые годы XX века за границу наши соотечественники тоже в глазах многих обывателей казались «ненормальными» и вызывали недоумение своим поведением. Тем более что некоторым из них действительно пришлось до эмиграции посидеть в психиатрических больницах.
ПИАФ (Piaf) ЭДИТ (паст. фам. Гасси-он, Gassion) (1915–1963), французская эстрадная певица (шансонье) и актриса; автор текстов и музыки песен.
«“Онародилась, как воробышек, /Она прожила, как воробышек, / Она и помрет, как воробышек!”…На городском арго “воробей ” — значило “пиаф ”». (Семашко, 1999, с. 496)
Наследственность
«Семья Эдит по материнской линии отнюдь не была похожа на семьи из книжек с картинками для хороших детей. И сама бабка, и ее старик были настоящими подонками, распухшими от красного вина. “Алкоголь, — говорила старуха, — и червячка заморит, и силенок придаст”. И разбавляла красненьким молочко для Эдит». (Берто, 1994, с. 14.)
[Мать] «…была морфинисткой». (Кончаловская, 1965, с. 66.)
Общая характеристика личности
«Эдит родилась “на улице, прямо на тротуаре”». (Берто, 1994, с. 12.)
«Трех лет, после гриппа, девочка ослепла. Зрение вернулось к ней только к шести годам». (Кончаловская, 1965, с. 17.)
«Как потом выяснилось, у Эдит вскоре после рождения выросла катаракта, но никто этого не заметил. Она не видела в течение трех лет. Бабушка Луиза повезла ее как-то в Лизье, в департамент Кальвадос, куда паломники отправляются на богомолье к святой Терезе. И Эдит прозрела. Это было настоящим чудом, она верила в него всю жизнь. С этого момента она стала поклоняться святой Терезе…» (Берто, 1994, с. 18.)