Бич сновидений
Шрифт:
— Кто-то из дэймосов понял, что я потенциальная гурия и решил, что могу понравиться тебе? Поэтому послали меня? За мной до сих пор следят?! Они или он… кто-то у меня в голове и сейчас?
Хэл почти дословно повторила наш с Феликсом тайный пароль «я у тебя в голове».
— Но как они могли узнать, кто я такая?!
— Где ты находишься?
Ученица посмотрела на меня с легким недоумением, и я уточнил:
— Где ты находишься в реальности?
— У Марка, — ответила она после небольшой заминки.
— Там и оставайся. Он сможет тебя защитить если что. Но не вздумай сообщать ему, — я кивком головы указал на дом, притаившийся за забором. — Это дело нашей семьи.
— А у нас есть семья? — Хэл недоверчиво приподняла брови.
— Есть и всегда была.…Кстати. Надеюсь, ты не рассказала своему новому другу про Феникса?
— Про кого? — озадаченно спросила она.
Тогда я понял, что девушка ничего не помнит и о встрече во сне. Мельком подумал что-то типа «а ведь надо будет — меня также сотрет из ее памяти…». И прежде, чем Хэлена начала задавать новые вопросы, вышел из сна. Покинул подсознание ученицы, проснувшись в своей рабочей комнате за зеркалом на втором этаже.
Экран моего коммуникатора был не таким большим как у стандартного планшета, но вполне достаточным для просмотра новостей.
Сайт Центра снов затребовал пароль на вход в личный кабинет. Я набрал ряд букв, перемежающихся цифрами, и спустя секунду уже был допущен в систему. На моей странице скопилась пара десятков вопросов, оставленных без ответа. Проигнорировав их и на этот раз, я вошел в общую базу данных.
Запрос: Хэлена Лендер.
Цель обращения: Первичный осмотр. Консультация специалиста.
Пару секунд на экране вращался бронзовый цветок мака, а затем пришел вежливый ответ:
«К сожалению, данных по вашему запросу не найдено».
Странно. Я прекрасно помнил рассказ Хэл о том, как ее водили к сновидящей для коррекции поведения в детстве. Заметка мастера сна обязательно должна была остаться.
Однако, вполне возможно, моя воспитанница была зарегистрировала под фамилией первых родителей.
Я отправил новый запрос. И результат оказался таким же быстрым и однозначным:
«…данных по запросу не найдено».
Тогда я просто начал просматривать все заметки за тот год. Вереница ничего не говорящих фамилий, знакомых диагнозов и отлично известных специалистов. Но одно-единственное имя так и не нашлось.
Я откинулся на спинку скрипучего стула, заложил руки за голову. Рассеянно провел взглядом по полкам, где стояли банки, наполненные разноцветными пуговицами. Блеклое солнце пыталось отразиться в пыльном стекле. Безуспешно.
Вывод напрашивался один…
Хэл никогда не была в Центре снов и весь ее рассказ — ложь. Цель которой вызвать у едва знакомого симпатию и сочувствие к девочке со сложной судьбой. Либо… все не так просто.
Я снова взял коммуникатор, «разбудил» уснувший экран и начал листать все статьи и заметки Центра снов, относящиеся к тому времени, когда Хэлена пришла туда.
Семинары для сотрудников, дни открытых дверей, список лекций, изменения в летнем расписании… Эту заметку я увидел сразу, едва перелистнул страницу. Фиолетовая траурная рамка обводила фотографию улыбающейся девушки. Знакомое лицо. Мы частенько встречались в коридорах центра. Она тоже целитель, как я, вернее была целителем.
Краткая заметка под фотографией говорила о внезапной смерти сновидящей. Соболезнования друзьям и близким.
Полистав страницу, я узнал и причины трагического события. Несчастный случай. Без подробностей.
Интересное совпадение. Люблю такие.
К мастеру сна приводят девочку, потенциального дэймоса. Редкого дэймоса, гурию. Девочка отказывается впускать целителя в свой сон и ее уводят. А специалист не оставляет ни единой заметки о происшествии во время своего дежурства. И спустя какое-то время погибает.
Кто-то уже знал, что эта девочка темная сновидящая? Или догадался по бурной реакции на попытку проникновения в ее мир снов? Один из дэймосов вертелся вокруг Центра? Знал, что сюда ведут всех детей со странностями поведения или нарушениями сна и выискивал среди них будущих создателей кошмаров? А, может быть, этот кто-то «работал» в самом Центре? И, вместе со сновидящей, уничтожил все возможные следы, выводящие на Хэл.
А через десяток лет эту же потенциальную гурию привозит к моему дому Власис.
Почему они выбрали ее? Решили, если девушка еще не совершала преступлений, есть шанс, что она не вполне полноценный дэймос? И дом не убьет ее? Вполне возможно. На нормальных создателей кошмаров это место реагирует однозначно — уничтожает сразу.
Или ее подсунули с учетом моих вкусов, подозревая, что она будет близка мне. И дом сохранит гурию для меня?
— Феликс, ты знал, что так будет? Назойливые попытки пробраться сюда — следовать одна за другой?…Но почему наш дом не убил Хэлену? Не свел с ума, не сбросил с лестницы, не отправил блуждать по двору? Лишь надежно запер. И меня, как по волшебству, неудержимо потянуло в наше убежище, когда девушка оказалась в ловушке? Это был твой приказ, очередной крючок в моем подсознании? Твоя игра?
Я поднялся с дивана и прошелся по своему кабинету. Остановился напротив картины, за которой спустя столько лет обнаружился сейф. Люди, лежащие в толщах воды, берегли от чужих взглядов не только свои сны, но и тайник в стене.
Коммуникатор на столе загудел, словно рассерженный шмель, мерцая экраном. Я взглянул на него мельком. Герард. Мой друг оракул, который может предсказывать удивительные вещи.
Вызов прервался.
Сколько еще тайн хранит этот дом? Где он их хранит?
Прихватив телефон, я спустился в комнату с камином. Пустую, темную и холодную.