Бист Вилах. История одного Историка. Часть IV: Царская кровь
Шрифт:
– Как оказалось, она уже давно в претензии ко мне. Несёт какой-то бред: якобы мой отец повинен в смерти императора.
Полковник вздохнул и глянул исподлобья.
– Как вы себя чувствуете? Сможете выйти на улицу? Свежий воздух вам поможет.
– Вряд ли, Михаил Андреевич, но я попробую…
Через несколько минут Дариор в бобровой шубе сидел на скамейке во дворе дома, рядом с задумчивым Михаилом Андреевичем.
– Это не бред. Скорее преувеличение, – говорил полковник. – Право, сейчас не время продолжительных разговоров, но… Ладно, слушайте. Дело обстояло так. 1917 год, царь отказывается от престола. В Москве и по всей России бушует неслыханная анархия. Льётся кровь, проходят показательные казни, толпа окончательно потеряла уважение к государственным служащим и офицерам. В этой ситуации орденом было принято решение о немедленном вывозе царской семьи за пределы России. Было решено отправить
– Почему? – рассеянно спросил Дариор.
– Из-за действий вашего отца. Уж извините, но даже я при всей любви к Мише не могу не отметить этого. Большевики, расположив государя в Екатеринбурге, полагались на скрытность и секретность, а потому не выделили в охрану Романовых достаточное количество солдат. Те силы, которыми располагал ваш отец, можно было банально повести на штурм Ипатьевского дома, где томились заключённые. Однако из-за нерешительности государя пришлось отказаться от немедленного побега. Да и Миша, осторожничал, боясь навредить государю. С другой стороны, он не спешил с выполнением миссии, так как заранее был уверен в успехе и не верил что жизнь императора в опасности. Ваш отец разработал блестящую многоходовую операцию по спасению государя и его семьи. И… более недели переписывался с государем посредством посланий, тайно спрятанных в бутылках со сливками, которые доставлялись в дом Ипатьева из Ново-Тихвинского монастыря. Но в ночь с 16 на 17 июля царскую семью расстреляли.
– А как же Анастасия Николаевна? – спросил Дариор взволнованно.
– Вот, – кивнул полковник, – среди расстрельной команды был некто Максим Правдин…
– Возможно ли подобное? – усомнился Дариор.
– О, друг мой, поверьте: бывают и не такие перевоплощения. Нутро людей напоминает глину. Помни его – и оно приобретает совершенно иную форму. То же случилось и с Правдиным. Его перевербовали на нашу сторону. Однако он был простым солдатом, и о своих планах большевики его не предупреждали. Поэтому казнь Романовых стала для него весьма неожиданным событием. Он не успел сообщить вашему отцу о готовящемся расстреле и более того, был вынужден участвовать в нём. Когда началась пальба, не все Романовы погибли. Правдин вызвался проверить тела и убедился, что девочка и мальчик живы. Пока чекисты складывали тела в грузовик, монархист оттащил раненых княжну и цесаревича в соседнюю комнату, а оттуда на повозке увёз их в лес, где и передал госпитальерам. Ваш отец опомнился от такого страшного удара слишком поздно, когда уже нельзя было не только спасти государя, но и отыскать его тело. Посему иоаннитам пришлось довольствоваться малым, а именно – спасением двух особ царской фамилии.
– А что стало с Правдиным?
– Большевики почти сразу же обнаружили пропажу двух тел, а установить причину сего казуса было несложно. Правдина расстреляли на месте, а вместе с ним – его старшую дочь и сына, чтобы заменить их телами пропавшие тела княжны и цесаревича. И, дабы не получить затрещину от правящей власти, в Москву было доложено о расстреле всех заключённых без исключения. В ЦК так и не узнали о судьбе двух потомков Петра Великого.
Со стороны Белокаменного во двор хлынул порыв холодного ветра, и полковник Смоленцев зябко поёжился.
– Погодите-погодите, – на Дариора словно сошло озарение, – вы сказали «цесаревич»? Алексей? То есть тот мальчик…
– Он уже не мальчик. Вы, Алексей Михайлович, попали в хаос войны в ещё более раннем возрасте. Да, вы всё правильно поняли: у нас, в штаб-квартире московского приората ордена, проживает Алексей Романов – цесаревич, наследник российского престола.
Признаться, даже оказавшись в прошлом, Дариор удивился не настолько сильно. Тогда он всё ещё надеялся на подвох, а теперь ясно осознавал, что Михаил Андреевич врать не будет.
– Но вы же сказали….
– Помню, – перебил Смоленцев, словно подслушав мысли историка, – что это сын одного именитого человека, расстрелянного большевиками? Я не соврал. Укажите мне хоть на слово моей лжи.
А ведь и правда: полковник ни разу не соврал Дариору, лишь недоговаривал. Так что нерадивый сыщик мог винить только свою слепоту.
– Что
– На нашей Ане?
– Да, она дочь человека, спасшего цесаревича, единственная выжившая среди всех Правдиных. Она характерная представительница народа, образец простого русского человека. Заключив этот брак, мы не просто выкуем из двух родов один, мы крепкими, неразрывными узами соединим монархию и народ. Так мы покажем людям, что зреет новое государство, где не будет ни знати, ни большевиков. В России будут править два человека: государь, представитель самодержавной власти, и его супруга – представительница народных масс. Такой союз вызовет в людях не только сочувствие, но и активную поддержку. Подкрепляя свою позицию трагичным и красивым прошлым, молодые Романовы разбудят людской омут, который опомнится и сам смоет ненавистных большевиков. Без поддержки народа не удаётся ни одна революция, но мы, видит Бог, получим эту поддержку! Народ поверит в новую форму правления, которая впитает в себя самое лучшее, а именно – силу и стойкость монархии и мудрость народной воли. Верьте: на таком устойчивом плацдарме мы построим государство, которому не страшны ни революции, ни диктатуры!
– И вы действительно верите в это? – не без скептицизма спросил Дариор, выслушав все эти фантазии. – Больно сложный получается план. Утопия.
– Сложность задуманного нас не останавливает. Мы расчищаем плацдарм для восхождения Алексея Романова на престол: устраняем противников, ведём агитационную работу в народе, настраивая его против нынешней власти, и постепенно движемся к великой цели.
– И когда вы собираетесь раскрыть правду о Романовых перед всем миром?
– Большинство ключевых фигур нами уже ликвидировано. Агитационная работа также на стадии завершения. Большинство монархических контрреволюционных организаций докладывают о полной готовности к перевороту. Подготовлена операция по одновременному устранению всей большевистской верхушки. И, как только мы предъявим России Алексея Романова, участь нынешней власти будет решена. Но необходимо уничтожить группу «Серые». Они неустанно нас преследуют. Им известно о цесаревиче, им известно о наших планах, и они всячески стремятся этому помешать, ведь новая монархия положит конец господству Братства в России. Как только мы покончим с нашими врагами, весть о воскрешении цесаревича Алексея разойдётся по всему миру. И весь мир поддержит нас! Но пока существуют «Серые», жизнь цесаревича в опасности и нельзя рисковать последним, что осталось у России! Поэтому действовать надо быстро. Зато после свершения переворота мы окружим Алексея Николаевича лучшей охраной в мире.
– А как же Анастасия? Что будет с ней?
– После расстрела своей семьи она отказалась от всех прав на престолонаследие и пожелала вступить в орден рядовым членом. Это её право. В конце концов, на престол всегда лучше усадить представителя мужского пола, да и вообще, нам немало льстит одна мысль о том, что в наших рядах имеется представительница столь знатной фамилии. Со всем остальным справится цесаревич Алексей: он станет лицом новой революции, он поведёт в бой войска, он сядет на престол, он будет править, он поведёт Россию в великое будущее. А великая княжна Анастасия пусть лучше для всех останется мёртвой.
От этих слов Дариору стало грустно. Ещё час назад он препирался с Анастасией Николаевной, но сейчас, после этого прочувственного рассказа, понимал, что она достойна лучшей участи. Вероятно, его эмоции отразились на лице, ибо Смоленцев встал и крепко взял историка за плечи.
– Она сама выбрала жизненный путь, – сказал он, серьёзно глядя в глаза Дариора, – да, она не станет императрицей. К её двору не будут приезжать посольства далёких государств и чванные посланники со всего мира. Но за ней не будут охотиться наёмные убийцы, ей не придётся жить за тремя рядами охраны, гулять в саду под тщательным присмотром императорских стрелков, ездить в бронированном автомобиле и даже засыпать в присутствии телохранителей. Поверьте: будь я на её месте – я бы сделал тот же выбор.