Битва королей (Лед и Пламя - 1)

Джордж Мартин

Мизинец не спеша поправил плащ, но Тирион уловил жадный блеск в его хитрых кошачьих газах. "Вот ты и мой", - подумал карлик.

– Харренхолл проклят, - с деланной скукой в голосе молвил наконец лорд Петир.

– Ну так сровняйте его с землей и постройте заново по своему вкусу. В монете у вас недостатка не будет. Я намерен сделать вас лордом-сюзереном Трезубца. Эти речные лорды доказали, что доверять им нельзя. Пусть присягают вам, если хотят сохранить свои земли.

– Даже Талли?

– Если

из Талли к тому времени кто-нибудь останется.

Мизинец походил на мальчишку, только что украдкой откусившего кусочек медовых сот. Он, конечно, опасается пчел, но мед так сладок...

– Харренхолл со всеми его землями и доходами, - задумчиво произнес он. Одним ударом вы делаете меня чуть ли не самым крупным лордом государства. Я не хотел бы показаться неблагодарным, милорд, но все же - почему?

– Вы хорошо послужили моей сестре в деле престолонаследия.

– Как и Янос Слинт, которому пожаловали тот же самый замок Харренхолл - и отняли обратно, когда Слинт перестал быть нужен.

– Тут вы меня поймали, милорд, - засмеялся Тирион.
– Что вам сказать? Вы нужны мне, чтобы переманить к нам леди Лизу, - а в Яносе Слинте я и верно больше не нуждался.
– Он передернул плечами.
– Лучше уж вы в Харренхолле, чем Ренли на Железном Троне - что может быть проще?

– В самом деле - что? А понимаете ли вы, что мне, быть может, придется переспать с Лизой Аррен, чтобы добиться ее согласия на этот брак?

– Не сомневаюсь, что вы с честью выдержите это испытание.

– Я как-то сказал Неду Старку, что когда ты остаешься голый наедине с дурнушкой, то единственный выход - это закрыть глаза и приниматься за дело. Мизинец сложил пальцы домиком и посмотрел в разномастные глаза Тириона. Дайте мне две недели на устройство моих дел и приготовьте корабль, который отвезет меня в Чаячий Город.

– Очень хорошо. Мизинец встал:

– Приятное было утро, Ланнистер. И полезное... для нас обоих, полагаю. Он поклонился, мелькнув желтым плащом, и направился к двери.

"Второй", - подумал Тирион.

Он прошел в свою спальню и стал ждать Вариса, который вскоре должен был явиться. Наверно, он придет в сумерках или когда взойдет луна... но лучше бы пораньше. Тирион надеялся этой ночью навестить Шаю и был приятно удивлен, когда всего час спустя Гальт из Каменных Ворон сообщил ему, что напудренный ждет у двери.

– Как жестоко с вашей стороны так мучить великого мейстера, - пожурил евнух.
– Он неспособен хранить секреты.

– Что я слышу? Ворона говорит, что ворон черен? Или вы не хотите знать, что я предложил Дорану Мартеллу?

– А если мои пташки уже донесли мне об этом?
– хихикнул Варис.

– Вот как?
– Это самое Тирион и хотел услышать.
– Ну, дальше.

– Дорнийцы пока не торопятся вступать в войну. Доран Мартелл созвал

свои знамена, но и только. Его ненависть к дому Ланнистеров хорошо известна, и все полагают, что он поддержит лорда Ренли. И вы хотите этому помешать.

– Это всякому ясно.

– Единственная загадка здесь в том, что вы предлагаете ему за союз с вами. Принц человек сентиментальный - он все еще оплакивает свою сестру Элию и ее невинное дитя.

– Отец однажды сказал мне, что ни один лорд не позволит чувствам восторжествовать над честолюбием... а у нас в королевском совете как раз освободилось место после того, как лорд Янос надел черное.

– Место в совете тоже не пустяк, - согласился Варис, - но достаточно ли этого, чтобы гордый человек забыл об убиении своей сестры?

– Зачем же забывать?
– улыбнулся Тирион.
– Я пообещал выдать ему убийц его сестры - живыми или мертвыми, как он пожелает. После окончания войны, разумеется.

Варис внимательно посмотрел на него.

– Мои пташки говорят мне, что Элия выкрикнула... некое имя, когда за ней пришли.

– Что же это за тайна, раз она всем известна? В Бобровом Утесе все знают, что Элию и ее ребенка убил Грегор Клиган. Говорят, он изнасиловал принцессу, не смыв с рук крови и мозгов ее сына.

– Эта тайна присягнула на верность вашему лорду-отцу.

– Отец первый скажет, что пятьдесят тысяч дорнийцев стоят одного бешеного пса.

Варис погладил свою пудреную щеку.

– А если принц Дорван потребует не только крови рыцаря, выполнившего приказ, но и крови лорда, который приказ отдал?

– Во главе мятежа стоял Роберт Баратеон, и все приказы в конечном счете исходили от него.

– Роберта не было в Королевской Гавани.

– Дорана Мартелла тоже.

– Хорошо. Кровь в угоду его гордости, кресло в угоду честолюбию. И, само собой, золото и земли в придачу. Лакомое предложение... но в лакомстве может скрываться яд. Будь я на месте принца, я потребовал бы чего-то большего, прежде чем протянуть руку к этим сотам. Какого-нибудь знака доброй воли, какой-нибудь верной за руки на случай измены.
– Варис расплылся в самой елейной из своих улыбок.
– Так кого же вы ему даете?

– Ты сам знаешь, - вздохнул Тирион.

– Ну, если угодно, то да, Томмена. Ведь нельзя же предлагать Мирцеллу и Дорану Мартеллу, и Лизе Аррен разом.

– Напомни, чтобы я больше не играл с тобой в угадалки. Ты плутуешь.

– Томмен хороший мальчик.

– Если забрать его у Серсеи и Джоффри, пока он еще мал, из него и человек может вырасти хороший.

– И хороший король?

– Король у нас Джоффри.

– Но если с его величеством приключится что-то худое, наследником будет Томмен. Такой мягкий по натуре и такой... послушный.