Бизнесмен
Шрифт:
– Могу быть свободным?
– Можете. Но если что-нибудь мне пона…
– Примчусь в ту же минуту, не сомневайтесь!
Наркомана на лестнице уже не было. Там, где он корчился у стены, валялась пуговица от рубашки. Я поддал ей ногой, и она запрыгала по ступеням, пока не свалилась в пролет между маршами…
Элитная школа, в которой учился Артем, тоже находилась на Петроградской, только в противоположном от моего офиса конце этого района. На занятия его привозили, а после занятий забирали, естественно, на машине. На черной «Ауди-А4» из гаража холдинга: скромно, но не хуже других. Водитель был постоянным, закрепленным за этой машиной, охранники
Был период, когда Артемка роптал по поводу такого жесткого сопровождения. Многих детей привозили сами родители, многих – отцовские шоферы, а кто-то и вовсе добирался на метро и маршрутках, причем зачастую это объяснялось принятой в их семьях системой воспитания, а не скаредностью или плохими финансовыми возможностями родителей. «Под конвоем» же, несмотря на всю крутизну и элитность учебного заведения, приезжали немногие, и Артему это не нравилось. Как всегда, разумных доводов в обоснование своей позиции он привести был не в состоянии, и я охрану оставил. Артем еще какое-то время покуксился, но в конце концов вопрос отпал.
Сегодня занятия закончились в два сорок пять. Машина прибыла вовремя. В три часа Артем не появился, тогда как почти все его одноклассники уже разъехались – охранник обладал хорошей памятью и, не первый раз встречая моего сына, многих запомнил. В три десять он позвонил Артему на трубку – оказалось, что она выключена. Тогда он вошел в школу, переговорил с местным секъюрити, а потом отыскал классную руководительницу.
В три двадцать пять они начали осматривать помещения. В три тридцать мне позвонила скрипучая лошадь…
Перепуганная училка намеревалась без промедления вызвать милицию. Только телефонный звонок, а потом и появление Рамиса удержали ее от этого. Татарин взял ситуацию под контроль, заверив преподавателей, что имеют место шалости переходного возраста, а отнюдь не тяжкое преступление.
Преподаватели восприняли его заверения с облегчением.
Рамис выложил на стол пуговицу, которую подобрал во дворе, ползая в поисках вещественных доказательств. Она была от ученического пиджака – в школе обязывали носить специальную форму. Чистенькая, не поцарапанная, какой должна была бы стать, если б валялась несколько дней. Вырванная из пиджака, что называется, с мясом.
Пока я пялился на находку и пытался заставить соображалку работать, один из помощников Татарина отзвонился и сообщил, что надыбал свидетеля. Мы подорвались из офиса и прилетели к школе за пятнадцать минут. Не осталось ни одного пункта правил движения, которого бы мы не нарушили…
Свидетель был ценным.
Восемнадцатилетний парень по имени Саша ждал свою девушку. Подруга, как водится, опаздывала. Скучая, Саша глазел по сторонам и потому обратил внимание на непримечательную, в общем-то, сцену. Из двора, того самого двора, двое взрослых мужчин вывели и усадили в машину пацана, одетого в малиновый пиджак и черные брюки. Один из мужчин крепко держал парня за локоть, хотя пацан как будто не сопротивлялся и не предпринимал попыток бежать. Сев в машину, стоявшую с заведенным движком, они укатили.
На машине были номера синего цвета.
А один из мужчин был одет в зеленый камуфляж, вроде того, в каких раньше ходили омоновцы, и черный берет.
Я показал фотку Артема.
Саша кивнул:
– Точно, он!
– Расскажи-ка все заново…
Противоречий не выявилось. И сам Александр производил благоприятное впечатление. Невозмутимый, не по годам рассудительный. И, что
– Тренируешься?
– Ага. Русский стиль…
– Вот что, Санек. Об увиденном – никому ни слова. Усек? А если встретишь где-нибудь тех двоих, которые пацаненка вели, позвони по этим вот телефонам. Договорились?
Кроме бумажки с номерами мобил, своей и Рамиса я дал ему триста долларов и пообещал заплатить в несколько раз больше в случае положительного результата. Саша солидно кивнул и убрал баксы в бумажник:
– У бабы моей день рождения скоро. Теперь есть, на что погулять…
– Какого числа?
– А зачем вам?
– Получишь подарок от фирмы.
Саша сказал. Рамис, который, как и я, помнил фразу из одного отличного фильма про важность правильной работы со свидетелем, демонстративно записал это в свою книжку, после чего мы пожали пацану руки и покинули кафетерий, в котором проходила беседа.
Тут же у меня зазвонил телефон. На дисплее высвечивался знакомый «эмтээсовский» номер. Прочистив горло, я сказал «Алло», как будто это стало моим паролем при общении с похитителями.
– Алло!
– Это ты, коз-зел? Слушай сюда! Бабки готовишь? Сто косарей должны быть к утру, иначе с твоим недоноском получится то же, что с Кушнером получилось. Ты меня понял?
Глава шестая
Первый контакт
Я сидел в комнате сына, тяжело облокотившись на компьютерный стол.
За окном было темно.
Сколько раз я здесь бывал? Заходил почти ежедневно и знал, казалось бы, каждую мелочь.
Теперь я смотрел на все другими глазами. Мне думалось, что где-нибудь здесь может быть нечто, в какой-то степени объясняющее происшедшее. Почему его похитили? Только из-за того, что я в состоянии выложить приличный выкуп? Или имелась другая причина, по которой выбрали конкретно его, а не другого ученика элитной школы? Ведь если оценивать родителей учеников, то я отнюдь не самый богатый. Множество пап, в плане богатства, значительно круче меня. Для меня сотня тысяч – почти предельная сумма, которую я могу собрать в установленный срок. Заломи они больше, и мне пришлось бы серьезно одалживаться, или вытаскивать деньги из-за границы, или вспоминать прошлое, когда проблема отсутствия свободной наличности решалась при помощи утюга и паяльника. Но они назначили ровно столько, сколько я был в состоянии выложить без серьезных напрягов. Что это, очередное совпадение? Или трезвый расчет, основанный на осведомленности о моем финансовом положении? И еще: я был не только не самым богатым, но и отнюдь не самым беззащитным среди отцов гимназистов. Казалось, логичнее, с точки зрения собственной безопасности, наехать на папу, за которым нет такой силы и такого авторитета, которым обладаю я. Не могут ведь они не понимать, что передачей выкупа история не закончится! Значит, уверены в своей безопасности? Или это просто бараны, вписавшиеся в блудняк без анализа ситуации и последствий?
Два часа назад состоялся еще один разговор. Позвонила та же «лошадка»:
– Собрал бабки?
– Собрал… – Я как раз сидел в офисе и наблюдал, как Рамис снимает ксерокопии купюр. – Ты за ними приедешь?
– Что? У тебя острый язык? А у меня жопа небритая, понял? Короче, на…
Из трубки донеслись шуршание и какие-то стуки, а потом я услышал голос Артема:
– Папа!
– С тобой все нормально?
– Только били немного…
– Держись, я тебя выручу! Завтра ты будешь дома. Делай все, что они говорят, хорошо? Главное – вернуться домой. Мы с мамой тебя очень любим.