Бледный преступник
Шрифт:
– У вас что, телефона нет?
– пробасила фрау Ланге сквозь сигаретный дым, словно гудок парохода в тумане. Я услышал, как она хихикнула, добавив: - Мне кажется, вы когда-то были сборщиком налогов или кем-то в этом роде.
– Затем, осознав, что она сморозила, фрау Ланге схватилась за один из своих свисающих подбородков.
– О Боже, я ведь вам не заплатила, правда? Она снова засмеялась и встала.
– Ради Бога, простите меня.
– Не беспокойтесь, все в порядке, - сказал я, наблюдая, как она подошла к столу и вытащила чековую книжку.
–
– Она протянула мне чек.
– Я добавила сюда небольшую сумму в качестве премии. Не могу вам сказать, какое я почувствовала облегчение, избавившись от этого ужасного человека. В своем письме, господин Гюнтер, вы пишете, что он, кажется, повесился. Избавил других от хлопот! Ха-ха-ха!
– Она снова громко рассмеялась.
Мне она напоминала непрофессиональную актрису, которая слишком переигрывает, и потому ее поведение кажется искусственным. Зубы ее также были искусственными.
– Зависит от того, как на это посмотреть, - ответил я.
Я вовсе не собирался сообщать ей о своих подозрениях, что Гейдрих велел убить Клауса Херинга, чтобы добиться моего возвращения в Крипо. Клиенты не очень любят различные неувязки в деле. Да мне они и самому не нравятся.
Наконец она вспомнила, что расследование ее дела стоило Бруно Штальэкеру жизни. Она оборвала свой смех и, придав лицу серьезное выражение, принялась выражать соболезнования. В дело опять пошла чековая книжка. Сначала я хотел сказать что-нибудь возвышенное об опасностях, с которыми связана наша профессия, но потом вспомнил о вдове Бруно и не стал мешать фрау Ланге заполнять чек.
– Очень великодушно с вашей стороны. Я передам это его жене и членам семьи, - заверил я ее.
– Будьте так добры. И если я могу еще что-нибудь для них сделать, пожалуйста, сообщите мне.
Я пообещал.
– Прошу вас еще об одной услуге, господин Гюнтер, - обратилась она ко мне.
– У вас осталось несколько писем, которые я вам передала. Мой сын спрашивает, нельзя ли их тоже вернуть ему.
– Да, конечно. Я совсем забыл.
Интересно, что означали ее слова? Что те письма, которые все еще лежали в папке у меня в кабинете, были единственными, которые сохранились? Или она имела в виду, что остальные письма уже у Рейнхарда Ланге? Как в таком случае они к нему попали? Я ведь не смог найти никаких писем в квартире Херинга. Куда они делись?
– Я вам сам их заброшу, - заметил я.
– Слава Богу, что он вернул остальные письма.
– Замечательно, не правда ли?
– спросила она.
Значит, так оно и было. Он все-таки заполучил их назад.
Я пошел к двери.
– Пожалуй, мне пора воспользоваться денежками, фрау Ланге.
– Я помахал двумя чеками в воздухе, а затем убрал их в бумажник.
– Спасибо за вашу щедрость.
– Не стоит благодарности.
Я нахмурился, как будто вспомнил о чем-то.
– Есть одна вещь, которая
– Как раз хотел вас об этом спросить. Почему ваше издательство заинтересовалось сыскным агентством Рольфа Фогельмана?
– Рольфа Фогельмана?
– повторила она в некотором смущении.
– Да. Знаете, я совершенно случайно узнал, что "Издательство Ланге" оплачивает объявления, которые Рольф Фогельман публикует в газете с июля этого года. Мне просто интересно, почему вы обратились ко мне, хотя вам было бы удобнее воспользоваться его услугами?
Фрау Ланге прищурилась, обдумывая ответ, а затем покачала головой.
– Боюсь, я ничего об этом не знаю.
Я пожал плечами и позволил себе слегка улыбнуться.
– Ну что ж, как я уже говорил, это меня просто заинтриговало, не более того. Ничего особенного в этом нет. Вы подписываете все счета своего издательства, фрау Ланге? Я имею в виду, может быть, ваш сын по своей инициативе начал оплачивать эти объявления, не ставя вас в известность? Как тогда, когда он купил тот журнал, о котором вы мне говорили. Как же он называется? Ах да, "Урания".
Фрау Ланге была ошеломлена - ее лицо начало приобретать багровый оттенок. Прежде чем ответить, она сглотнула.
– Рейнхард имеет право подписывать счета на определенную сумму, которая, как предполагается, должна покрывать его расходы в качестве одного из директоров издательства. Тем не менее, я не в состоянии объяснить вам, с чем это связано, господин Гюнтер.
– Ну, может быть, ему надоела астрология? Может быть, он решил стать частным сыщиком? Хотя, по правде говоря, фрау Ланге, бывают времена, когда гороскоп помогает раскрыть правду не хуже, чем другие способы.
– Обещаю вам спросить Рейнхарда об этом, как только увижу его. Я у вас в долгу за вашу информацию. Не могли бы вы мне сказать, откуда она у вас?
– Информация? Простите, но я строго придерживаюсь правила никогда не разглашать свои источники. Надеюсь, вы понимаете.
Она отрывисто кивнула и пожелала мне доброго вечера. В прихожей Черный Котелок все еще пылала гневом по поводу запачканного пола.
– Знаете, что бы я вам посоветовал?
– Что?
– сердито спросила она.
– Думаю, вам следует позвонить сыну фрау Ланге в редакцию его журнала. Может быть, он сообщит вам какое-нибудь магическое заклинание, от которого эти следы на полу исчезнут.
Глава 17
Пятница, 21 октября
Когда я впервые обратился с этим предложением к Хильдегард Штайнингер, она восприняла его, мягко говоря, без энтузиазма.
– Давайте назовем вещи своими именами. Вы хотите выдать себя за моего мужа?
– Вы правильно поняли.
– Во-первых, мой муж умер. А во-вторых, господин комиссар, вы на него совершенно не похожи.
– Во-первых, я полагаю, тот человек не знает, что настоящий господин Штайнингер умер, а во-вторых, я думаю, что он, так же как и я, понятия не имеет о том, как выглядел ваш муж.