Близнецы на вкус и ощупь
Шрифт:
— Я попытался вспомнить, когда ещё видел тебя таким, — Фред без магии начищал ботинки перед вечерним выходом на Хогсмид-дейтинг. Ему нравилось ощущать, как бархатная тряпочка струится по поверхности лакированного носка ботинка. А вот брат потратил все деньги на клуб, и новой красивой обуви у него нет.
— Имеешь в виду, по уши в дерьме?
— В полном бесконтроле.
— И когда же? — Джордж закончил перешнуровывать свои старые классические туфли, от чего они стали выглядеть чуть аккуратнее и новее, и хмурая морщинка меж его бровей удовлетворенно разгладилась. Фред принялся рыться в
— Когда к нам приезжала Мерида.
— Какая Мерида? — оглядывая результат работы со всех сторон, безразлично спросил Джордж.
— Первая девушка Билла, которая гостила у нас в Норе одним летом, — Фред удивленно обернулся, перестав копаться в ящике, чтобы убедиться, что ему не послышалось.
— Что-то ничего на ум не идет.
Старший обеспокоенно сосредоточился на зеленых радужках Джорджа.
— Как это?! Мерида. Ты разбил ей нос мячом, помнишь? Она уехала на следующий день. Через два месяца бросила Билла, а сейчас — жена Фаджа и министр здравоохранения, — Фред задвинул ящик, ничего там не найдя, и направился к брату. Джордж смотрел на него, как на помешанного.
— Ты был влюблен в неё! — парень встал совсем близко, теперь их носы практически соприкасались.
— Я бы такое запомнил, — младший скептически склонил голову набок, готовясь забыть об этом разговоре и переключиться на более важную тему — поиск свежих носков.
Вдруг в окно что-то забарабанило, и странный диалог прервался синхронным поворотом голов близнецов. Соревнующиеся за внимание братьев обещанные утренние дейтинг-записки пробивали себе путь к избранникам: бумажное нашествие в этот момент происходило по всему замку. С писком и мельтешением листочки пергамента распихивали друг друга, теряя кусочки своих бумажных тел в драках, но вот три самых яростных смогли протиснуться сквозь щели окна близнецовой спальни номер семь. Две летели наперегонки, как маленькие пули, но, достигнув стоящих рядом братьев, замерли, прижавшись друг к другу, словно считывая присутствие живых существ. Третья, поникнув, осталась трепыхаться на полу.
— Вот сейчас мы всё и узнаем, — вздохнул Фред, — волнуешься?
— Как бы ни случилось, я постараюсь замечательно провести время. Погнали?
Братья протянули руки и синхронно взяли по ближайшей записке, прилепленной к соседней в воздухе. Фред развернул свою в маленькой, но тут же растворившейся, надежде и ударил себя по лбу рукой.
— Ну конечно же…
Произносить имя, написанное на записке, было невозможно, чтобы сохранить магическую интригу до самого вечера. «Лайза Турпин» — значилось на его пергаменте. Джордж развернул свой и обомлел… «Холла Мидуокер».
И как вот о ней забудешь…
***
Джордж нервничал, ожидая свою партнёршу в праздничном шатре, что был разбит этим вечером в розовом саду, стараясь не переминаться, как неудачник, с ноги на ногу. Узкие черные брюки в сочетании с белоснежной рубашкой и бежевой жилеткой обрамили и без того складного парня, подчеркнув сильные стороны его фигуры, коих было достаточно. Но внутреннее состояние, запертое в эффектной оболочке, напоминало психа, мечущегося
Ворот раздражал шею несмотря на то, что был выполнен из чистого хлопка. Слегка влажная земля под ногами галлюциногенно преувеличенно казалась ему хлюпающей топью, которая вот-вот поглотит его целиком, засосав в глинистую утробу.
Одна рука не без усилия была убрана в карман, чтобы не щёлкать нервно костяшками пальцев. Вторая сжимала букет{?}[См. в примечаниях, как он выглядит] свежих цветов, собранный при соучастии друзей, платой за которое они сочли возможность своровать идею, собрав по композиции и для своих пар. Ли, Кормак и Джордж пробрались сначала в теплицы профессора Стебль, затем в Запретный лес, чтобы обогатить свои букеты редкими сезонными растениями. Судя по желанию друзей быть в кои-то веки джентльменами, их выигравшие дейтинг-записки несли в себе приятные получателям имена.
…
— Поторопитесь же! — крикнул Ли, стоящий в дверях теплицы, вертя головой, как заправская сова, — зелёная ведьма уже идет обратно!
В руке Джорджа уютно расположился плотный пучок уже собранных трав для букета. Теплица была окрашена в тёмно-голубые тона: через прозрачную запылённую крышу падал лунный свет, рассекаемый ветвями высоких деревьев, готовых вот-вот пробить хрупкий шалаш, от чего полосчатая кожа соучастников напоминала шкуру диковинных синих тигров.
«Нет, не то», — перебегал парень от полянки к полянке, — «Нужно что-то особенное, что-то… «Холлское». Такое же невесомое и тихое, никаких роз на длинных ножках». Рядом Кормак высматривал особые оттенки для жёлтого букета хаффлпаффки, под его ногтями благодаря усердному подходу уже вольготно поселилась земля. На лице красивого вратаря Гриффиндора, скрытая от глаз друга, блуждала скромная улыбка внутреннего счастья, пока он принюхивался к раскрытым головкам гербер и хризантем.
Джордж старался не запачкать кофту, но пожалел, что не взял со стены на входе секатор: ножки некоторых цветов больно ранили кожу шипами и соком, поэтому все их пришлось оставить несорванными несмотря на хорошее попадание в композицию букета. Приглядевшись к некоторым иным экземплярам и вспомнив пару уроков травологии, он понял: и эти рвать не следует, они завянут слишком быстро и не доживут до свидания.
— Такая прекрасная, — пробормотал Кормак, как будто и не замечая, что говорит вслух.
— Твоя девушка с Хаффлпаффа? — Джордж решил развить тему, раз представился шанс.
— Черт, я вслух это сказал? — смутился Кормак. — Ммм… да, чувак, она как… квоффл. Который я пропустил в ворота.
Поэтичности спортсмену не занимать.
— Её зовут…
— Валим!!! — заорал вдруг Ли, и собиратели как стояли, так и кинулись наутёк к створкам теплицы. Огибая хрустальный шалаш по правой стороне, все трое без заминки понеслись к кромке леса.
— А теперь настоящая опасность! — глаза Ли карими ночными омутами блеснули под струящимся светом Селены, когда они преодолели последний рубеж, нырнув в черноту под вековыми елями.