Блондинка вокруг света или I did it my way
Шрифт:
На дворе Хеллоуин. Люди вырезают из тыквы монстров и ставят на крыльце. Некоторые проявляют массу фантазии. У нас тоже есть свой монстр.
Тыква. Опять тыква. Карета в тыкву, кучер в… Да плевать на кучера! Но когда твой принц превращается в крысу, вот это драма!
Итак, пришло время называть вещи своими именами: этот человек — подлый пресмыкающийся клоун и предатель! А ведь мог бы остаться «белым рыцарем». Я бы закрывала глаза на его недостатки и скрывала бы их от других и подставляла бы опору там, где он теряет равновесие, сбитый с ног своими мелкими слабостями. Но он предпочёл навсегда остаться в моей памяти верным слугой низкопробной, лицемерной общины. Всплывают пророческие слова, сказанные в Лаосе француженкой-психиатром:
«И пожалуйста, запомни, Анна, если ты встретишь ну очень-очень хорошего парня, беги! Ему есть что скрывать. Любые перегибы — зло. Возможно, это говорит болезненная уверенность в собственной ничтожности, порождающая ненависть к миру. Людям, которые не зафиксировали у себя подобных отклонений, нет нужды притворяться ангелами. Очень-очень хорошие люди по факту маньяки, по меньшей мере, латентные. Они знают или подозревают о своих отклонениях и скрываются под маской „хорошести“…»
Ему есть что скрывать. Что же?
Уверенность в собственной ничтожности, сказано же. Он выбирает «королей» с уже существующей империей и начинает им служить, поскольку сам не в состоянии создать свою собственную империю. Мимикрирует под них. Покупает их внимание. Платит за отношение. Так же он служил и мне, когда у меня была своя «империя» дорог и свободы. Теперь я её потеряла, у меня не осталось ничего, кроме него. Служить мне ему больше не интересно, я и так у него в кармане, и уже ни к чему метать передо мной бисер. Теперь перебежчик лебезит перед другими властелинами.
Есть одно высказывание на этот счёт: «Главное заблуждение женщины в том, что она думает, что он изменится. Главное заблуждение мужчины в том, что он думает, что она никуда не денется».
Лучше не скажешь.
Я ясно понимаю: даже если бы мы переехали, ничего бы не изменилось. Дело не в них, а в нём. По иронии, я даже должна быть им благодарна за то, что, создав такие несовместимые с жизнью условия, они в кратчайшие сроки, за какие-то полгода, показали мне всего его, как он есть, со всем его пассивно-вероломным раболепием. Ничего не утаили. В нормальных условиях это могло занять годы.
— Спасибо вам, кучка паршивцев! А дураку — дурацкая жизнь!
Ну, что ж. Наверное, он хочет, чтобы я догадалась уехать сама? Он просто вынуждает меня уехать. Значит, время ехать. Я в туманной прострации, требую билет и уже собираю вещи. Таков первоначальный уговор. Билет с него. «Он меня уважает и поэтому, конечно, исполнит обещание купить билет по первому требованию».
Всё, билет в Россию куплен, сумка собрана. Я встаю по будильнику. Кладу его антикварные бриллианты в бронзового лебедя на ночном столике.
А сколько было надежд! Я же действительно, как школьница, верила, что этот добрый день пришёл и мой парус приплыл. В голову приходит окончание того романтично-оптимистического стихотворения. Сейчас оно менее оптимистическое:
And it's nobody's fault that the dream never happened That we splashed imprudently holy cup of the sun If you grow the wind you will harvest the tempest And you'll never accomplish the celestial demand(И ничья в том вина, что мечта так и не сбылась. Что мы небрежно расплескали эту солнечную чашу. Посеявший ветер — пожнёт бурю. И никогда не исполнит небесный мандат.)
Я больше не напишу ни одного стихотворения. Ну и хорошо. Я не Пушкин. Я вытягиваю сумку по полу из комнаты.
— Это хорошая идея, что ты уезжаешь.
Я молчу: «Воистину!»
— Нам будет полезно пожить отдельно какое-то время.
У меня вырывается короткий смешок:
— Какое-то время? Ты что, примешь меня, когда я приползу обратно? Вот такую, со всеми моими дефектами?
— Идеальных людей не бывает, Анна. Хоть ты и не то, чего я от тебя хотел, всё же ты та, которую я ждал всю свою жизнь… (бред) … и я тоже виноват. Разница в том, что, в отличие от тебя, я это признаю. Я виноват, что слишком эмоционален и часто срываюсь на крик, а значит, мне нужно время, чтобы научиться управлять своими эмоциями, чтобы обсуждать твои ошибки спокойно, без крика… — он что-то ещё говорит. Я замечаю, он похож сейчас на санитара в сумасшедшем доме. «…управлять своими эмоциями, чтобы обсуждать твои ошибки…» Шедевр!
И тут это началось. Я так долго сдерживала это, что оно самопроизвольно разорвало мои лёгкие.
— Я вернусь? Выкуси! Умерла так умерла. Вернусь я к тебе, жди! Думаешь, я орать не могу? Я же перекричу тебя, Иуда. Ты ещё не знаешь наших, червяк. Ты что ж, думаешь, истеричность — твоя единственная проблема, подхалим общественный? И своё, и моё отдаёшь этим рвачам, которые на тебя плюют и принимают всё это, как должное. Как у четверых таких хороших родителей могли получиться два таких никудышных ушлёпка? Что, детей с тобой рожать? И потом смотреть, как игрушки моего ребёнка переезжают на ПМЖ в чужие коляски? Ты знаешь, как ты кончишь, идиот? В одиночестве, на картонке с бомжами. И твоя хваткая семья, на которую ты горбатишься, будет проходить мимо тебя, презрительно закатывать глаза и раздражённо кидать тебе центы. И не каждый раз, мен, потому что каждый раз лезть в карман не охота…
Это был не крик, это была песня… Редемпшион сонг! Демобилизация всего, что накопилось. Домашние толстые крысы и Чёрные ядовитые вдовы попрятались в свои норы.
Я долго наблюдала эту «секту» и уже была уверена, что рано или поздно ему случится обанкротиться и остаться без денег, это лишь вопрос нескольких лет. Но я и не подозревала, что на самом-то деле это вопрос пары месяцев и мне самой придётся это увидеть. Всё, до смешного, случится именно так, как я предсказывала. Серьёзная проблема с бизнесом, и у него не останется ни жилья, ни сбережений.
Оказывается, за все эти годы, пока столько человек жили на его деньги, он не отложил ни цента. Его банковский счёт пуст. Зато деньги отложила дружная семья, сидя на его шее. Примерно в это время жена брата выписывает дорогую новую машину из Европы. Вслед за ней брат тоже начнёт выбирать недешёвую «Тойоту». А ему придётся продать бриллианты, подаренные мне, и даже свою любимую гитару «Мартин». Его бизнес-партнёры, на пепелище разрушенного бизнеса, откроют свои собственные независимые компании, и он поможет им, совершенно бескорыстно, обустроиться на новом месте, работая на них по одиннадцать часов в день. Такой буффонады я не видела со времён Чиная, когда мне приходилось петь в игрушечный микрофон, притворяясь, что он работает.