Бог есть
Шрифт:
РАЙ НА ЗЕМЛЕ
Нашел старый, исписанный мною листок:
«Все социальные несправедливости обусловлены неискоренимо “греховной” природой человека. А поэтому до тех пор, пока люди не очистятся от “грехов”, на земле сохранится зло. Своими силами человек не может переделать свою “порочную” породу [природу?] — для этого необходима благодать Божья. Вот почему люди должны сознавать, что они “сор земли”, “рабы греха и дети погибели” и все надежды связать с милостью Бога… Поэтому нужно не революционное преобразование общества, а обращение людей к Богу».
Вряд ли это лично мое изложение точки зрения религиозных проповедников. Как раз в то время я читал книгу «Беседы о религии и знании», атеистическую разумеется, других тогда не было. Может быть, цитата оттуда. В казенном месте, где я вынужденно скучал, лежала эта забытая кем-то книга… Пробовал читать сейчас, заодно хотел найти цитату, и бросил: много поверхностного, неубедительного — пропаганда атеизма, а не поиск истины. Люди отрабатывали деньги, так же как и сейчас, как и всегда. Вообще попытки ученых и философов доказать, что Бога нет, с некоторых пор воспринимаются мною так же, как «научные» познания старика Хоттабыча о мироздании, которыми он, устами пионера Вольки, «потряс» всех на экзамене по географии.
Такое впечатление, что любые попытки построить справедливое и благоденствующее общество («рай на земле», как с презрением и даже ненавистью говорят священники), считаются неслыханной дерзостью, гордыней, потому что «делается это без Бога, без Святаго Духа». Для меня остается загадкой, как они определяют, какие исторические события происходят по Божьей воле, а какие — по Божьему попущению? Встречал мнение, что это одно и то же в разных формулировках. (А вообще, если откровенно: кто служит Богу, а кто дьяволу, по сутане не определишь.) Когда-то давно я слышал гипотезу об инопланетянах-вампирах: почти утратившие эмоции, а с ними — вкус к жизни, они подзаряжаются нашей эмоциональной энергией, которой особенно много испускается в тонкий эфир во время войн и всяческих бедствий. Поэтому они совершенно не заинтересованны в благополучном человечестве. Вам эта гипотеза ничего не напоминает? Ад на земле — это пожалуйста (наказание за грехи наши). «Рай на земле» — ни в коем случае, и думать не смейте! По крайней мере, до Второго Пришествия, а там все решится по воле Божьей. Как будто можно запретить стремление людей к лучшей жизни. Нет, я не об «американской мечте». Я о другой жизни, которой нас лишили, как только она стала более-менее налаживаться. «Все повернем мы по-своему и жить будем…» — «Как цари!» — «Ну, зачем нам такая дурацкая жизнь? Цари, брат, лодыри и тунеядцы, а мы — рабочие…» (В. Осеева «Динка»).
«Когда фарисеи отступили от Господа, тогда Он сказал ученикам Своим, что признаком кончины мира… будет необыкновенное вещественное развитие: люди забудут Бога… и, в обольщении своем, как бы вечные на земле, все внимание устремят на землю, на доставление себе на ней возвышеннейшего и неизменного благосостояния» (Игнатий Брянчанинов, Полное собрание творений, Том 4).
У меня в связи с этим два сомнения: неужели полуголодное, полунищенское существование целого народа возвышает его перед Богом? И неужели были времена, когда люди все внимание не устремляли на землю? На какое место Нового Завета ссылается святитель, тоже непонятно. Если на Главу 24 Евангелия от Матфея, то нет там ни таких слов, ни похожих по смыслу.
«Всеобщий разврат вместе с породившим его обильнейшим вещественным развитием будут знамением кончины века» (Игнатий Брянчанинов, т.4).
Пока я вижу, как у нашего народа уже четверть века подряд изымают материальные «излишки», что нисколько не мешает так же усердно развращать его.
К слову, на Поместном Соборе 1503 года нестяжатели остались в меньшенстве и проиграли раз и навсегда. После чего никто уже не мерял, где кончается вотчинное хозяйство по необходимости и где начинается откровенная эксплуатация монастырских крестьян, ничем не уступающая помещичьей, и накопление богатств: «Надо предоставить это Богу». Лишь в северных монастырях предпочитали обходиться своим трудом и даже помогали местным крестьянам в неурожайные годы — раздавали милостыни. «Монастырское предание сохранило память о явлении Антония Великого основателю Введенского Корнилиево-Комельского монастыря. В видении основоположник монашества благословил Корнилия на дальнейшую раздачу милостыни».
Так что не надо забывать, что дореволюционные церковные иерархи — это часто те же помещики. И не надо думать, что сегодняшние иерархи — из другого теста. Богатый приход и прихожанам в радость, а уж священникам и подавно. Еще Гоголь, кажется, писал о крайне бедных сельских приходах в поголовно верующей России, распределиться в которые для священников считалось чуть ли не наказанием.
Кстати, партийные взносы, сравнимые с церковным налогом в некоторых странах, платили члены КПСС, но едва ли не большинство из них рассчитывали на дивиденды еще в этой жизни: преимущества в продвижении по службе, получении званий и т.д. Именно поэтому в «рабоче-крестьянской» партии всегда остро стоял вопрос членства: в карьеристах недостатка не было, а рабочие и крестьяне, которым расти особо некуда, не горели желанием тратить личное время на партийные собрания и отдавать до трех процентов кровно заработанных родной партии, в которой они, по-сути, ничего не решали. В этом смысле КПСС так же отличалась от РСДРП(б), как современные церкви отличаются от раннехристианских общин.
«Не стремитесь жить в идеальном государстве — чем вы будете там заниматься?» (Сент-Экзюпери).
«Все хорошо, и никакой надежды на лучшее» (Вольтер).
«У них не человечество, развившись историческим, живым путем до конца, само собой обратится, наконец, в нормальное общество, а, напротив, социальная система, выйдя из какой-нибудь математической головы, тот час же и устроит все человечество и в один миг сделает его праведным и безгрешным, раньше всякого живого процесса, без всякого исторического и живого пути!» (Достоевский «Преступление и наказание»).
Последняя цитата — о социалистах и социалистической революции. Только почему это революция — не исторический и не живой путь? «Чапаев» тоже хорошая книга: «Волков никогда и ничем не прикормить, а нас прикармливать не требуется,— нас и голодных не угнать от борьбы».
Демагогией хорошо заниматься в сытости и благополучии. А когда в доме пожар… Я когда на лошадь сел верхом — мне и то было неловко перед лошадью. Все демагоги сидят у народа на шее, свесив ножки. Но им этого мало. Им неприменно надо хлестать его плеткой по морде и приговаривать, какая он сволочь. (Может, так они хлещут по морде свою совесть?) Пришелец прораб дядя Вова лучше сказал: «Может, мы их спросим, пусть сами скажут, что для них благо, а что нет». Или уж скажите честно, что народ для вас — стадо баранов. А то вас так и критикуют: мол, себя вы называете пастырями (пастухами), а народ — паствой. Господь наш Иисус Христос говорил о себе так для сравнения. У вас же словно имя собственное. Господь сравнивал себя с добрым пастырем. А где была ваша доброта, когда все созданные народом средства производства, все нажитые общим трудом богатства великой страны, ее природные богатства отдали на разграбление кучке эксплуататоров, по большей части иноверцев и инородцев, цель которых — обирать презираемый и ненавидимый ими народ, вывозить награбленное «за бугор», а в «этой» стране плодить нищету и убожество и кое-где порой творить милостыню? А именно к этому сводится роль нашего президента во время так называемого общения с народом по прямой линии, к этому сводится роль государства с его жалкими «социальными пособиями», которые надо выпрашивать как милостыню, и далеко не каждый это делает, кто имеет на это право, поэтому у нас самая низкая официальная безработица, чем так гордится власть. (Теперь вот озаботилась «Законом о тунеядцах». То есть безработных у нас нет — у нас тунеядцев полстраны (треть страны, четверть — точную цифру скрывают)).
«Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы. Также и младшие, повинуйтесь пастырям; все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (1Пет.5:1–5).
Ладно, вы пастыри, а я упрямый баран, возомнивший себя свободным гражданином демократической страны и смеющий оценивать ваши слова и поступки. И я скажу, что думаю: пасёте, господствуя над наследием Божиим, а стадо ваше покорное тихо вымирает, и того и гляди оставшихся пустят под нож (планы такие давно озвучены). Кого пасти будете? «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец» (Ин.10:11,12). Или наемники вы, а не пастыри? Или волки. Лицемерие «пастырей» лучше всего чувствует сам народ, мудрость и ответная «любовь» которого выразилась в метких пословицах.