Богатство
Шрифт:
— Жена у Шокора тоже из худого рода, — насмешливо хмыкнул он, — ни сестры, ни брата… Единственная дочь. Отец ее после Черного мора в город пришел, всю семью потерял, один, как перст остался. А мать местная… Тоже из наших, гильдейских семья была. Вроде бы как раз из вязальщиц. Черный мор и по ним прошелся, и вроде бы все дети, кроме одной дочери померли. Так что и у бабки не было ни сестер, ни братьев…
— Была! Скажи, Ирха, — дернула я ее за рукав.
Жаль, что не договорились заранее. Но как-то не ожидала, что бойкая девица так застесняется. Стоит ведь, еле дышит. А у старика
Но тут наконец-то пришла в себя Ирха.
— Были, — пролепетала бледная от страха девица, — сестра старшая бабкина ссорилась с семьей из-за того, что замуж не хотела. Еще до Черного мора сбегла из дома, да к Матерям Ургородским прибилась… А прадед осерчал сперва, а потом, как все дети померли, простил… просил ее домой вернуться, с дочкой, говорил, приму. Но она уж не хотела. Там прижилась.
Дедок вздохнул… покачал перышком задумчиво… У меня аж сердце замерло. Что решит? Поверит или нет?
— А ты, стало быть, из Матерей Ургородских? — взглянул он на меня.
— Мамка им прислуживала, — мотнула я головой, — а я ушла от них. Давно уж. Не по нраву мне порядки такие.
— Ну-ну, — хмыкнул дед, — прислуживала она. А то не вижу я, что тебе прислуживали, а не ты.
Ирха испуганно взглянула на меня. А я пожала плечами, уходя от ответа. Не буду же я с ним спорить, доказывая, что все не так. Все равно не поверит.
— Ладно, — кивнул он, — молчать буду, что Мать ты. Порядки у них и, правда, непристойные. Где ж это видано, чтоб сыновей сразу после рождения отнимали, да увозили тайком куда-подальше чужим людям на воспитание. А ты правильно сделала, что к родне вернулась. Да в трудный час помочь решила, наследство предков сохранить. А то, слышал, я, Смотрящий ваш намеревался сжечь харчевню. Мол, все равно дохода нет.
Я снова ничего не сказал, но дед был так уверен в своей правоте, что почеркал что-то в своем журнальчике, вытащил из стола четвертушку бумаги, написал на ней несколько строчек и протянул мне:
— Идите в гильдию рестораторов. Третья дверь налево. Вас примут. Патент перепишут.
— Рестораторов? — удивилась я. — Но у нас же харчевня…
Дед насмешливо фыркнул:
— А ты что хотела? Чтоб в Нижнем городе ресторации были? Или чтоб для ваших нищих харчевен в Нижнем городе отдельная гильдия была? Иди уже… Мать…
Мы вышли из кабинета, закрыли дверь. Ирха схватилась за стеночку и с облегчением выдохнула:
— Уф! Елька, как же страшно-то было! Ты видела какой господин Элдий строгий? Его же даже мой батька боялся. Всегда чарочку-другую опрокидывал для храбрости перед тем как в Дом гильдий идти… А когда возвращался, еще пяток, чтоб успокоиться… А то и больше…
— А ты молодец, — похвалила я Ирху. — так хорошо про бабкину сестру придумала.
Она вздохнула. Посмотрела на меня виновато.
— Я не придумала, — мотнула головой, — все так и было.
Я кивнула, в сто тысячный раз подумав, как повезло мне с легендой.
— И правильно сделала! — Ирха снова стала собой. — Придумали тоже, детей у матери отнимать. Я бы тоже на твоем месте сбежала… Ну, и порядки у них… одно слово Ургородские матери! Елька! — Ее глаза загорелись, — а может ты и, правда, сестра моя? Твою бабку не Иледия звали?!
И такой надеждой горели у Ирхи глаза, что мне так захотелось ей соврать. Она ведь тоже, как и я, совсем одна в этом мире… Из всей родни только болеющая мать. И мы могли бы быть друг у друга.
Я уже открыла рот, чтобы сказать, что мою бабку звали именно так. Но, тяжело вздохнув, помотала головой из стороны в сторону.
— Жаль, — вздохнула Ирха, ежась, как будто бы ей стало холодно в теплом, темном коридоре Дома Гильдий. — А может быть ты ее встречала? Там в Ургороде?
— Нет, Ирха, прости, — улыбнулась я грустно. И призналась, — я бы тоже очень хотела, чтобы ты была моей сестрой. У меня ведь тоже никого нет…
— А мамка?
— Родами померла. — не покривила я душой.
— Ох, Елька! — Ирха кинулась ко мне и обняла, — а давай и всем остальным соврем? Скажем, что ты внучка Иледии? Ну, и что это не так. Зато мы с тобой как сестры станем. А правду только мы с тобой знать будем? Я даже Грихе не скажу. И маме…
У меня аж горло перехватило от эмоций. Я обняла Ирху и кивнула. А почему бы и нет? Пусть Ирхины манеры мне не особенно нравились, но ведь сестер не выбирают. А в остальном… мне так отчаянно хотелось перестать быть одной.
— Идет, — прохрипела я, сдавленным от эмоций горлом.
Вот так в тишине коридоров Дома Гильдий у меня появилась названная сестра. Ирха…
Представитель гильдии рестораторов встретил нас не особенно любезно. Невысокий, едва из-за стола видно, и приземистый, он больше всего походил на гнома. Если бы не отсутствие бороды и абсолютно лысая, блестящая в лучах гаснущего зимнего солнца, голова.
Я попыталась заговорить с ним, но он только махнул рукой, приказывая замолчать. Получив бумажку, на которой рукой старика-секретаря было написано, что я племянница прежнего владельца харчевни, молча достал большую и очень толстую книгу в кожаном переплете, Открыл на самой последней странице, пробежался глазами по скупым строчкам.
— Имя? — спросил он гулким, как из бочки, басом. Голос совершенно не подходил к его неказистой внешности. И от неожиданности я вздрогнула.
— Чье? Мое, ее, — ткнула пальцем в намертво застывшую Ирху, — или дядькино.
— Твое, — буркнул мужчина. И добавил недовольно, — не мое же…
— Елька… Еляна, — поправилась я, — вдова лесничего Ирохея из Зорянки, что под Миловкой…
Он кивнул, что-то быстро написал на открытой странице.
— Все. Уходите, — невежливо выпроводил нас из кабинета представитель гильдии. И крикнул вслед, — не забудьте за харчевню плата по грила в год. Внести надо до проталеня.