Богатство
Шрифт:
Я улыбнулась. За две с небольшим седьмицы, которые прошли со свадьбы Селесы, я много сделать не успела. Заменила разноцветные занавески на окнах и веселый ситчик, которым были загорожены кровати, на плотные портьеры длиной до пола. Ткань для штор, как и половики я красила самым доступным красителем — луковой шелухой. Просто кипятила подольше, чтобы цвет получился насыщенный, густой.
Убрала со стен разномастные ярмарочные картинки, с безвкусно намалеванными пейзажами и портретами. Оставила только одну картину, которую Жерен подарил Селесе с Алихом на свадьбу. Пусть она принадлежала кисти неизвестного
Но и этого было достаточно, чтобы комнатка преобразилась, перестав походить на крестьянскую избу.
— А картина Жерена-то как удачно тебе подошла, да? — Селеса опустилась на скамейку с краю, облокотилась на стол и задумчиво произнесла. — Надо сказать ему, пусть еще нарисует. Мы тоже у себя повесим.
Я чуть крынку под молока не выронила. Как раз ее отмывала.
— Это Жерен сам написал? — искренне удивилась я. — Да, у него талант…
— Талант, — кивнула подруга, — ты еще, Елька, не видела, какие мне серьги Жерен сделал! Сам! Серебряные. Цветочек ажурный из проволоки сплел, а с него листики на цепочке свисают. Идешь, а они звенят! Представляешь?!
— Представляю. — рассмеялась я. — Счастливая ты, Селеса… повезло тебе с ним.
— Повезло, — согласилась она и, мечтательно улыбнувшись, добавила, — он мне еще кольца пообещал сделать. С жемчугом. Ему Гирем позавчера подогнал парочку. Жерен сказал, такой добывают только в одном месте на дальних островах Талота. И что если бы не крошечный скол у одной и бракованный цвет у другой, то эти жемчужины были бы достойны самой королевы…
Горшок, которому не посчастливилось оказаться в моих руках в этот момент, выпал. К счастью пустой. Я уже выложила мясо в миску. Грохот рассыпавшихся черепков заставил Селесу замолчать. Меня колотило. Паника накрыла так, что я стояла на месте только потому, что не могла шевелиться.
— Ты чего, Елька? — удивилась она.
— Н-ничего, — выдавила я из себя, радуясь, что на кухне полумрак, и Селеса не видит, как я побледнела. Присела на корточки, чтобы собрать осколки. И не смогла не спросить, — а Гирем… у кого… ну… сказал у кого он их взял?
— Нет, — вздохнула Селеса ничего не заметив, — не сказал. А то бы Жерен нашел бы хозяина. Вдруг у него еще есть…
Глава 13
Мне надо было срочно взять себя в руки. И я резким рывком провела ладонью по острому краю глиняного черепка, распарывая кожу на ладони. Это оказалось больнее, чем я думала. Ахнула от неожиданности, и сжала ладонь в кулак. То ли порез оказался слишком глубоким, то ли я задела какой-то сосудик, но кровь хлынула и закапала на пол, пачкая его красными кляксами.
Зато сознание сразу прояснилось. Я ничего не могу изменить. Надо просто жить дальше. И идти той дорогой, которую я для себя выбрала. Я придумаю, как защитить себя от Жерена… и от Гирема… И я больше не понесу к нему ни одного камня. Это небезопасно.
Но тперь у меня не было права на ошибку, я должна была сделать из этой проклятой харчевни прибыльное предприятие. Любым способом. Иначе я потеряю все, чего достигла за полтора года упорного труда.
Бросила собранные черепки в мусорное ведро, смела мелкие осколки, стерла кровавые пятна с пола. Накрыла на стол. Молча. Просто потому, что не знала, что сказать.
Селеса
— Елька, — хмуро спросила она, — а ты что завидуешь? Поэтому расстроилась, да? Так я тебе давно говорила, выходи замуж за Гирема. Тогда и у тебя будет и серебро-золото, и жемчуга. А будешь выкобениваться, совсем его потеряешь. Знаешь, сколько баб за ним бегает? Это он пока ни на кого, кроме тебя не смотрит. А если какая-нибудь ушлая бабенка попадется? Уведет!
Вот что мне в ней нравится, вздохнула я про себя, что не молчит она, гадости внутри себя не копит, что думает, то и говорит.
— Нет, — ответила, — я не завидую… Ну, если только самую малость. А если Гирем другую себе найдет, расстроюсь, конечно. Но замуж я пока не хочу и вешаться ему на шею не стану. Пусть живет, как хочет. Если любит, то дождется… Жерен вон сколько лет ждал, чтобы с тобой быть.
— Ох, ну, и дура ты, Елька, — фыркнула Селеса. — Знаешь, как я жалею, что зря время потеряла? Думаешь, мне его богатства нужны? — Махнула рукой. А потом призналась, — если бы не дети… не знаю, как выжила бы с Алихом-то… Каждую ночь в постель к нелюбимому ложиться… врагу такого не пожелаю. Потому и тебя от ошибки уберечь хочу. Ежели любишь Гирема, то не думай ни о чем, пока замуж зовет — иди. Иначе потом всю жизнь жалеть будешь. Локти кусать.
Она вздохнула. И я тоже. Я была с ней согласна. Я уже жалела. Но и от цели своей отступить не могла. Сжала порезанную ладонь, чтобы разогнать так не вовремя потревоженные чувства, и вернулась к началу разговора.
— Я просто удивилась, Селеса, что у Жерена такие таланты, а он, — я запнулась, — не ювелир, и даже не художник…
Селеса фыркнула и хитро посмотрела на меня.
— Ну, почему не ювелир…
Огляделась по сторонам, словно сомневаясь в чем-то, а потом решилась. Схватила меня за подол и потянула к себе:
— Елька, сядь! Я тебе сейчас такое скажу! Да, сядь же! Успеешь еще мужиков позвать, — она чуть не силой усадила меня на скамью рядом с собой. Склонилась к уху и зашептала еле слышно, — только ты никому не говори. Мне Жерен по секрету признался. Ты про Иржена, ювелира из Монтийской епархии слышала?
Конечно же, я слышала.
Монтийская епархия — закрытое государство образованное религиозными фанатиками, сбежавшими из Абергориансской империи несколько веков назад. Они построили свою страну на месте Северной пустоши, обнеся границы высокой каменной стеной, без окон и дверей. Только узкие бойниц, за которыми прятались воины-фанатики, убивавшие всех, кто рискнул приблизиться к их территории ближе, чем на полет стрелы.
Официально ни один купец не мог попасть на территорию епархии, и ни один купец не мог выбраться оттуда. Об этой стране даже у короля не было никаких достоверных сведений, только слухи, домыслы и обрывочные рассказы редких контрабандистов, которые безумно рисковали, поднимаясь и спускаясь по веревочным лестницам с Великой Стены под покровом ночи.
И тем ценнее были товары, которые они умудрялись доставлять оттуда. Например, ювелирные изделия уникального и самобытного мастера Иржена. У меня было несколько украшений, изготовленных его рукой. И стоили они баснословных денег.