Боги ушли, твари остались
Шрифт:
Они оба потеряли ощущение времени. Отдались волне накатившего чувства. Ощутили ту самую первую страсть, которая не позволяла все эти годы забыть друг друга.
– Ну же… – простонала Аделия.
И тут боль с предательской силой ударила в затылок Альфреда. Он вздрогнул и отпрянул от неё.
– Куда? – схватила она его за руку.
– Не сейчас… Не сейчас… – торопливо пробормотал он.
– Не уходи… – Аделия отчаянно не хотела возвращаться к реальности.
– Потом… мне надо привыкнуть.
Боль утихла так же внезапно, как и возникла.
– Там твой муж… Потом. – И стремительно вышел из комнаты.
Аделия бессильно упала на подушку.
«Всё пропало… все пропало… – пронеслось в голове. – Всё пропало…»
Глава восьмая
Франц вернулся в гостиную в приподнятом настроении. Во время осмотра конюшни ему удалось разговорить простодушного Ульриха. Тот, польщенный похвалой порядка, в котором всё содержится, многозначительно намекнул, что хозяин не женится, потому что никак не может забыть свою трагическую любовь, о которой запрещено вспоминать. Как не подначивал его Франц, старик не поддался и лишь со вздохом многозначительно заключил: «Это была великая любовь! Слава богу, что не произошла, иначе фрау Габи сошла бы в могилу намного раньше». Дальнейших уточнений от Ульриха не требовалось. Франц понял, что шанс оседлать ситуацию значителен.
Кресло у камина оказалось занято незнакомым пожилым мужчиной в форме бригаденфюрера СС. Одутловатое лицо с разбухшим мясистым носом украшали усики а-ля Гитлер. Маленькие глазки были полузакрыты, а над ними нависал огромный царственный лоб мыслителя, обрамленный поредевшими седыми волосами, подстриженными ёжиком.
– Франц Вальтерхофф, – представился Франц.
Старик испуганно втянул голову в плечи.
– Тише. Садитесь, – подождал, пока Франц опустится в кресло, и продолжил шепотом: – Я – Виллигут, но о моем появлении здесь никто не должен знать.
– Понял, – откликнулся Франц.
Старик смотрел на него так, будто фамилия Виллигут должна была вызвать невероятную реакцию. Но Франц впервые её услышал и поэтому предположил:
– Вы родственник Альфреда?
Старик на мгновение окаменел. Его лицо сморщилось и нос навис над подбородком, словно вопросительный знак.
– Я последний потомок рода германских королей, – печально произнес он.
– Тогда предлагаю выпить, Ваше Величество! – радостно отреагировал Франц.
– Не надо… – запротестовал Виллигут, но тут же понял, что его жест может быть истолкован неверно, – не надо «величество», а выпить можно.
Франц наполнил стаканы виски.
– Рад познакомиться…
– И этого не надо. Просто выпьем.
Пил Виллигут медленно, не сводя сверлящего взгляда своих маленьких глаз с Франца. Опустевший стакан оставил в руке.
– Вы здесь один?
– С женой. Она отдыхает. – Франц кивнул головой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
– Меня Альфред не предупредил, – заволновался старик, – а я привык, что он один.
– Мы случайно познакомились. А вы, стало быть, его друг?
Виллигут всё также печально усмехнулся.
– Действительно не знаете, кто я?
– Извините, не знаю. Мы с женой приехали в Берлин несколько дней назад. Из Австрии. У меня там небольшой бизнес.
– Не верю! – перебил его Виллигут. – Вы агент, шпион, разведчик!
Хмель, прочно овладевший сознанием Франца, мгновенно улетучился. Он постарался изобразить на лице добродушное недоумение. Но старик продолжил:
– И жена ваша шпионка!
«Еще не хватало, чтобы сейчас появились люди из гестапо!» – пронеслось в голове Франца. Он готов был к провалу их миссии, но не с такой же быстротой?! Только огромная сила воли и железные нервы позволили ему громко рассмеяться и предложить:
– Давайте выпьем! Вы, право, шутник!
– Я Виллигут и всех людей вижу насквозь.
– И что же разглядели во мне? – спросил Франц, крепкой рукой наливая виски в стаканы.
– Вы посланы следить за мной. Но не СС и не гестапо. Вы папский шпион. Вас послал Ватикан. Папа давно объявил меня главным врагом католиков. Он надеется отнять у меня мою ирминистскую веру, завладеть рунами моих предков. Ничего у вас не получится. Даже не доставайте пистолет, который спрятан у вас за поясом на спине. Он не поможет, ибо я бессмертен.
Франц немного успокоился. Старик был явно сумасшедшим. Но откуда он узнал про пистолет? Хотя, где его еще носить, чтобы не привлекать внимания?
– Я – плохой католик, – возразил Франц. – Папа вряд ли избрал бы меня для такой великой миссии. Лучше выпьем за ваше здоровье.
Виллигут поднёс стакан ко рту, но перед тем как выпить, произнёс:
– Я вам не верю.
После чего оба выпили. Франц достал пистолет и положил его на сервировочный столик.
– Вот, пожалуйста, он у меня для самообороны.
– От кого?
– Война, – пожал плечами Франц. Появление сумасшедшего старика могло спутать все их планы. Тем более, с такими дурацкими предположениями. Поэтому Франц участливо спросил:
– А почему вас ненавидит папа?
Виллигут склонился к столику. На нижней полке, заставленной банками с табаком и коробками с сигарами, нащупал черную пачку сигарет. Достал сигарету, понюхал.
– Люблю «Житан». Больше у этих лягушатников ничего стоящего нет. А черный табак, это – да! – и закурил, закрыв от удовольствия глаза.
Франц взял из коробки гаванскую сигару. Курить так курить!
– Впервые встречаю в доме Альфреда человека, которому неизвестно кто такой Карл Мария Виллигут. Виллигут – это Германия! Её история! Её слава… и гордость Третьего рейха!
– Ого, – вытаращил глаза Франц.
Старик сделал еще несколько глотков виски.
– Вся СС построена на идеологии моего рода. Сейчас я готовлю для рейхсфюрера Гиммлера записку о своем плане разгрома русских. Уверен, его оценят по достоинству.