Боксер: назад в СССР
Шрифт:
Я прекрасно знал упражнение, но делал вид, что старательно повторяю за вожатой.
— Теперь повторяем, меняя ноги. Повторяем пять раз!
Несмотря на свою довольно тучную комплекцию, Тамара была невероятно гибкой и хорошо подготовленной. Я бы даже сказал, воздушной.
Нечто подобное я всегда давал на разминке воспитанникам. Упражнение способствовало разогреву суставов, растяжке и улучшению кровообращения. Может быть, в третьем тысячелетии экипировка и шагнула далеко вперёд, но советская зарядка оставалась вполне себе актуальной. Правда, сегодня не все пионеры делали её с охоткой, большинство просто отбывало номер. Я тихонько вздохнул. Потом, лет через пятнадцать, они поймут, насколько важно хорошенечко размяться. Это понимание отчетливо приходит вместе со спортивной старостью и помогает достичь спортивного же долголетия.
— Далее руки на пояс, — распорядилась Тома, переходя к следующему упражнению. — Отставляем назад правую ногу, медленно опускаемся на правое колено. Руки разводим в стороны ладонями вверх, во-о-от так! А теперь из этого положения давайте прогнемся в пояснице и сделаем вдох. Медленно. Отлично, Куропаткин, не ленимся! Фролов! Смешинка в рот попала?! Может вместо меня встанешь? Нет? Продолжаем… На выдохе выпрямляемся — и повторяем на каждую ногу по пять раз! И раз! И два!..
Тамара, помимо того, что в глазах пионеров она была самой противной вожатой, являлась замечательным педагогом. Поэтому, видя, что подопечные откровенно скучают, решила всех взбодрить.
— Умнички, а теперь посмотрим, какие вы у нас ловкие и умелые? Кто не справится с упражнением, тот выбывает! А кто остается, тот побеждает.
Знает чем зацепить пацанов. Азарт победы у них в крови. Никому не хочется прослыть проигравшим-выбывшим.
Подростки разом оживились, прекратили зевать, вытянули шеи, заинтересовались. Тамара расцвела и, энергично захлопав в ладони, показала первое упражнение.
— Выпрямились! И, не сгибая ног в коленях, коснитесь-ка пальцами земли. И-и! Раз!
Я думал, будет что-то посерьезнее, но старшая пионервожатая, видимо, решила пойти от меньшего к большему, что логично. Все до одного, конечно, легко выполнили упражнение, включая даже и Сеню (да, он тоже на зарядку пришел и даже успел отмыться от земли). В принципе, когда тебе тринадцать-четырнадцать, всё успевать довольно просто, не то что когда тебе за шестьдесят. Лева с пацанами и вовсе начали выпендриваться и выполнили упражнение с подчеркнутой вальяжностью. Ничего удивительного, Льву-то во чтобы то ни стало хотелось показать свою крутость. Тем более, после вчерашней осечки.
— Ну это легко, — сама себе сказала Тома. — А вот так?
И она наклонилась назад, сгибая ноги в коленях и доставая пятки пальцами. Никто не выбыл и на этот раз. Все-таки ребята все до одного были хорошо подготовлены в спортивном плане. Нам с Сеней пришлось чуточку сложнее, но и я, и он тоже справились. Если не играючи, то хотя бы на «пойдет».
— А еще сложнее? — предложила Тома, удовлетворенно кивнув.
Она встала в позу оловянного солдатика, развела руки и коснулась лба сначала правым, потом левым коленом, не теряя равновесия.
— И раз, и раз, повторяем!
Вот тут-то и произошел первый массовый отсев. Не справились борцы, имеющие самую плотную комплекцию. Тот же Марат старался изо всех сил, но всё равно между лбом и коленкой осталось ещё сантиметров пятнадцать. Непросто пришлось и Леве, но тот, стиснув зубы, все повторил.
По итогу выбыло семь человек — пятеро борцов, включая Марата, а также Солома и (кто бы мог подумать!) Сеня. Они отошли и, сидя на корточках, теперь наблюдали за оставшимися.
Мне упражнение далось легко, всё-таки я пока худощав и хорошо складываюсь, как кузнечик. Играючи выполнили упражнения девчонки-гимнастки, которые, если будет надо, могли коснуться лба не только коленом, но и мизинцем ноги. Легкоатлеты также не отставали. Причем Шмель, которому, как и Леве, непременно хотелось показать собственную крутизну, начал демонстративно зевать. Мол, ерунда.
— Легкотня, — фыркал он.
Шпала, как и Лев, справлялся не без труда, и пыхтел так, будто на кону стоит жизнь. А все потому, что девочки в ответ на такую нагрузку только мило улыбались. А я уверен, что не только Лев положил на наших красоток взгляд.
— Та-а-ак, — потянула Тамара. — Вы все большие умнички, у кого не получилось сейчас, обязательно получится в следующий раз. А теперь самое сложное! Без рук!
Она легла на живот, не задев земли локтями и ногами, и быстро вернулась в исходное положение. Поднявшись, отряхнулась и улыбнулась.
— Ну-ка, повторите?
— Тамара Ипполитовна, — забурчал Шпала. — Может, какое другое упражнение? Это прям не хочется!
— Захочется, Антоша, — отрезала старшая пионервожатая.
Шпала, оказывается, у нас Антон. Антон-ган…н в общем, буду знать, как его побольнее ковырнуть, если понадобится. У меня упражнение получалось из рук вон скверно. Я долго пытался понять, как его делать правильно, и даже поймал ухмыляющийся взгляд Левы, у которого, напротив, все получилось образцово показательно. Я пожал плечами, а вот хрена вам, не буду я выбывать, не дождетесь! Я сел на корточки и кувыркнулся через голову, распластавшись на животе. Не совсем, конечно, честно, но ведь без рук? Тамара аж глаза выпучила, а Шпала, который уже выбыл, начал возмущаться.
— Нечестно!
— Это, Антоша, называется сообразительность! — заверила вожатая.
Она глянула на часы и дала последнее упражнение. Встала на колени и с махом рук поднялась. По итогу невыбывшими оказались девчонки, большая часть легкоатлетов, Лев с еще тремя боксерами, два борца.
Ну и я, несколько неожиданно для себя самого, оказался в числе «выживших». Не самое плохое тело мне досталось. Надежда не умирает, а живет и здравствует.
— Зарядка окончена, а теперь бегом убирать постели, умываться — и марш на линейку!
Пацаны и девчонки гурьбой пошли в корпус, а мне пришлось задержаться.
— Лева, Миша, на минуточку ко мне, — позвала старшая пионервожатая.
Мы подошли, и Тома смерила нас очень педагогичным взглядом поочередно.
— Итак, Михаил, сегодня у вас вместе со Львом ответственное мероприятие!
Ага, очередные педагогические ухищрения. Ну-ну…
— Какое? — уточнил я, не забыв изобразить легкое удивление.
Лев промолчал, но было видно, что напрягся. Желваки ходили под кожей. Хотя он старался выглядеть беспечным.