Боль свободы
Шрифт:
Теперь приходится возвращаться, ползти обратно к брошенному на земле костылю, стараясь не обращать внимания на проснувшуюся боль в ноге. Впрочем, костыль валяется на земле совсем недалеко, так что, даже осторожничая, до него удается добраться быстро.
Кажется, будто сок растения уже весь впитался в тело, мгновенно разлился свежей кровью по телу, даруя силы и пробуждая чувства. Зверя поблизости нет и, к счастью, даже голос не сумел привлечь интерес какого-нибудь животного.
Впрочем, сейчас все равно мысли еще не могут слишком живо начать переговариваться сами с собой, рассуждая о том, что и как нужно сделать. Пока еще жажда все так же сильна, хочется
На костыле легче добраться до следующего растения. Вновь, уже проверенным методом, срезается хрупкий ствол растения, так чтобы ядовитый сок не попал на кожу. Затем, держа нож в руке, другой рукой удается поднять тяжелый от усталости цветок, вылить его содержимое в рот, затем нагнуться, отереть нож о землю и двинуться дальше.
Сок быстро и легко утоляет жажду. Еще пара растений, и живот вздувается, с удовольствием принимая живительную влагу. Дальше стоят еще несколько растений, но лишь на миг появляется мысль о том, чтобы сорвать их и попытаться унести с собой.
Затем ум все-таки начинает двигать мысли живей. Зверь осторожно обошелся с цветами, совсем не так безрассудно, не стал их рвать, не сломал хрупкий стебель, даже не стал пытаться выпить все содержимое цветов, а вместо этого двигался к следующим растениям.
Возможно, этих цветов здесь не так много, и даже животное привыкло их беречь. Конечно, хочется выпить еще, хотя желудок и переполнен, но сознание, пробудившись, начинает подсказывать другие варианты.
Лучше всего передвинуть лагерь ближе. Вернее, костер, который, остается надеяться, все еще не погас. Уже скоро должен наступить вечер, а затем холодная ночь. Завтра уже нужно будет думать не только о воде, но и о пище, и нужно вернуться к костру, пока силы не иссякли. Нужно в последний раз вправить кость, лишь бы вытерпеть хотя бы только до тех пор, когда она встанет на место, чтобы успеть закрепить шину, а затем можно будет потерять сознание, провалиться в сон и набраться сил, чтобы на следующий день продолжить бороться с этой чертовой планетой.
И все же, настроение так поднимается, что на обратном пути едва не проявляется на лице улыбка. Теперь ясно, где искать воду. Только это даже не все, что удалось выяснить. Кроме того, ясно и то, где искать еду. Это толстое животное, этот медлительный зверь, возможно, уже привык ходить одними и теми же тропами. В конце концов, он просто не мог не заметить, как шумела позади него листва, когда пришлось лезть через кустарники. И либо этот зверь глухой, что вряд ли, либо он не боится.
Как бы там ни было, для этого придется сделать хотя бы копье. Опять же, есть нож, с помощью которого сделать это будет нетрудно. Теперь радость победы ждет где-то вблизи, на горизонте следующего дня. Нужно будет искать зверя тут же, в то же самое время, прийти раньше и терпеливо дождаться его появления.
А еще лучше – устроить ловушку! Если бы только собрать кольев и выкопать глубокую яму. Впрочем, если зверь неуклюж, то, возможно, даже обычной ямы хватит, чтобы его обездвижить, а затем животное можно будет заколоть копьем, только бы успеть его завтра же сделать из этих невероятно крепких веток, которые и этим крепким лезвием будет тяжело обточить.
Сукин сын. Лучше бы ты сказал, что нож выдерживает кислоту, чем говорить, что ее не выдерживает комбинезон. Проклятая Федерация. Похоже, единственное, что здесь нужно, на этой адской планете, так это противостоять этой гребаной кислоте, чтоб ее….
Впрочем, все, уже нет повода сердиться. Надо только выжить. Еще есть шанс показать всем этим болванкам Федерации, с выветренными мозгами, что даже это место ни за что не сумеет убить дух свободы. Да и идти недолго, и даже дорогу искать не приходится, хотя в памяти едва ли сохраняется хоть намек на то, что тропа могла запомниться. Если бы только идти пришлось в лес, сейчас трудно было бы даже угадать направление, но стоит выйти за полосу кустарника и идти вдоль него, пока с другой стороны не начинает просвечивать теплой желтизной потрескивающий костер.
Удивительно, но ветки до сих пор горят. Кажется, даже те, что были проглочены огнем в первую очередь, все еще не успели окончательно догореть, развалившись иссохшим пеплом.
Это определенно удача. Несмотря на все происходящее на этой планете, теперь начинает проглядываться путь к спасению. И пока мысли лениво тешат ум радостными чувствами, рука тянется, чтобы достать пару сухих веток у подножия высоких деревьев, и уже чувствуется, как силы понемногу возвращаются.
Взяв осторожно несколько деревянных обломков, предварительно тыкнув их кончиком пальца, легко получается выпрямиться, обожженной рукой опираясь на костыль. А затем, держа ветки, хочется лишь скорее добраться до костра и дождаться завтра. Остается лишь одно неприятное дело, лишь его действительно трудно будет вынести, но зато потом… потом, наконец, медленно станет приближаться час долгожданного триумфа.
Сев у костра, бросив рядом с собой дрова, приходится костылем слегка отодвинуть горящий костер. Обгоревшие ветки в нем переворачиваются, заваливаются на другой бок, рассыпаются пеплом, часть которого остается лежать на обожженной земле, но не гаснут. Тут же рука тянется за свежими бревнами, чтобы закинуть их в костер, и уже сейчас тепло становится от мысли, как его жар будет согревать еще целую ночь, не грозя потухнуть.
Взгляд сразу подмечает что-то маленькое, черное, что шевелится на руке. Ладонь так и не успевает коснуться сухой ветки, как вдруг, сознание целиком сосредотачивается через взгляд на маленьком червяке, виляющим хвостом прямо из-под кожи.
Немедленно подтянув руку, со страхом и отвращением приходится разглядывать мерзкое и одновременно пугающее зрелище. Маленький червь, забравшись под кожу, умудрился незаметно прогрызть в руке свое новое убежище, собираясь поселиться в теплых складках инопланетного мяса.
Еще всего мгновение, и становится ясно, что червяк продолжает углубляться. Медленно раскачивая хвостом из стороны в сторону, он постепенно тонет в коже, умудряясь безболезненно пробиваться все глубже.
Сейчас даже не думается о том, что заставляет не чувствовать боли. Не важно, усталость это, или какие-то вещества, которые выделяет червь, важно лишь успеть вытащить эту дрянь, пока она не исчезла под кожей и не стала медленно убивать тело изнутри, пожирая его и плодясь.
Сердце опять начинает колотиться, снова учащается дыхание, пальцы свободной руки тут же хватают черную гадину за хвост, пытаются вытянуть, но не могут ухватиться. Червяк оказывается жутко скользким, а кроме того, он начинает извиваться активнее и все быстрее лезть под кожу.
Сознание действует мгновенно. Подцепить сволочь тупой стороной лезвия, той частью, где заканчиваются зубцы пилы и идет ровное полотно до самого кончика лезвия. Рука мгновенно выхватывает с пояса нож, палец тут же придавливает червя к ножу с силой, и остается лишь надеяться, что в этот раз он не выскользнет.