Боль свободы
Шрифт:
Больше всего сбивает с толку этот военный комбинезон и нож, непрестанно тычущий в бедро. Остается надеяться, что он не проткнет… стоп, палач ведь сказал, что огнестрельным оружием комбинезон не пробить, значит, ножом его тоже не пробьет. Во всяком случае, о ранении в ногу беспокоиться не нужно.
Впрочем, с холодностью ума, в мысли прокрадывается весь ужас естественной угрозы, ждущий на этой проклятой, адской планете Асумгард. Черт, да с одним только армейским комбинезоном и ножом можно таких дел натворить, что их попросту невозможно купить или достать. Если бы всего пара таких костюмов была бы раньше,
Это не дает покоя. Стоит ли давать такое оборудование тому, кто осужден на смерть? То есть, ведь это слишком мощное оружие, это единственное, что может помочь выжить на Асумгарде. Хотя, все это звучит очень не утешительно, и снова заставляет вспомнить о том, насколько изобретательна бывает дикая природа по части уничтожения жизни.
Верно. На Асумгарде самой страшной угрозой вовсе будут не какие-то жуки, пуляющие лазерами из глаз. Вряд ли там вообще есть гигантские жуки. Скорее всего, планета убивает еще более жестоко и изощренно. Вирусы, болезни, ядовитые животные и насекомые, плотоядные хищники, недружелюбная погода – достаточно и этого всего, чтобы не понадобились никакие лазерные жуки.
Наверняка, на планете куча самых разнообразных паразитов. Сразу приходит мысль, что нужно будет не просто готовиться сражаться с хищниками, если повезет, то их вообще удастся обходить стороной, и гораздо больше внимания надо будет уделять осторожности. Не есть, не пить, не проверив, что еда и питье безопасны, не залезать в опасные места, в заросли, кусты, высокую траву, по возможности, избегать водоемов.
Даже сердце начинает колотиться быстрее. Еще есть шанс, непременно есть. Федерация не зря оставила этот костюм, наверняка именно для того, чтобы помучить казненного. Больше незачем. Только нож не дает покоя. Знать бы точно, мог ли палач сам его принести…. Хотя, наверное, не мог. Значит, это тоже затея Федерации.
Как бы там ни было, шанс обязательно есть, он должен быть всегда. Пугает лишь то, что, если ум не подводит, если он все правильно рассчитывает и угадывает, если Федерация оставила нож и армейский комбинезон осужденному на смерть, значит, ни у кого не возникает даже малейшего сомнения в том, что на Асумгарде Сталмир не выживет. И, следовательно, планета ужасает не одними своими киношными образами, а на самом деле остается, благодаря своим неведомым силам, ужасающим, смертельным проклятьем всех несчастных, приговоренных к жестокой казни.
А сердце уже колотится вовсю, заставляя всю нервную систему так отчаянно напрягаться, что на лбу выступают капельки пота, и становится возможно ощутить, как от каких-то движений в капсуле гуляет слабый, едва уловимый ветерок.
Только внимание сейчас обходит это стороной. Мозг выдает один за другим пункты наскоро слепленного в голове плана действий. Как только капсула совершит посадку, сразу же нужно будет позаботиться об укрытии. Наверняка, на планете есть растительность, а значит можно построить хоть самый простой шалаш, но зато укрыться от насекомых и паразитов.
Тут же мысль отвлекается на то, что сами растения могут хранить на себе опасную заразу, а избавиться от нее нечем.
Мысли снова начинают путаться. Как ни взгляни, на каждом шагу придется рисковать. Нужно будет отыскать водоем, кроме этого, придется найти способ дезинфицировать воду. Хорошо было бы ее прокипятить, но только как это сделать – не ясно. Значит, нужно будет отыскать другой способ и очень быстро, пока обычная жажда не повалила насмерть.
Укрытие, вода, еда, а уже потом все остальное. Прежде всего нужно выжить, выжить любой ценой, чтобы однажды найти способ подать сигнал, чтобы однажды хотя бы на миг заставить голос свободы пробиться сквозь атмосферу планеты, сквозь облака спутников, сквозь тысячи километров черной, космической пустоты и зазвучать в сердцах тех, кто боится дать волю своим мыслям под деспотичным гнетом философии объединенных государств.
Что-то резко изменяется. Внезапно, капсулу начинает трясти. Мощные наручи, приковывающие магнитом к креслу, удерживающие тело ремни, не дают пошевелиться, сдвинуться хоть на пару сантиметров, но все равно хочется вжаться в кресло еще сильнее.
Невольно, Сталмир крепко схватывает подлокотники глубокого кресла, желая удержаться, а капсулу в это время трясет все сильнее. Уже не остается времени думать. В полной темноте, в черной пелене мрака приходится ждать неминуемой участи, догадываясь о ее приближении. Воображение не пытается рисовать ужасные картины падения, мысли стираются из ума, от волнения перехватывает дыхание, но кругом лишь тьма, лишь какие-то смутные чувства и стремительно убегающий миг, тонущий в грохоте несущейся сквозь атмосферу капсулы.
Удар, тряска, еще удар, грохот. Вдруг, капсулу начинает кувыркать, но затем она каким-то чудом снова возвращается в нормальное положение, ударившись обо что-то. Даже представить трудно, что в чистом небе планеты, не испорченной цивилизацией, могло стать причиной многочисленных ударов и такой жуткой тряски.
Не остается времени на мысли, вдруг по капсуле разносится крик, одновременно с новым ударом, одновременно с лучом света, прорвавшимся во тьму капсулы, и одновременно с жутким приступом боли, от которого даже в этой почти беспросветной тьме начинает туманом застилать взгляд.
Боль прошивает клинком из молний, током выбивая из тела капли пота, заставляя изогнуться и онеметь. Голос тут же пропадает, а по коже, по всему телу прокатывается сковывающей болью холод напавшего оцепенения.
И снова удар. Капсула сваливается куда-то, ее перестает трясти, в ноге каждый удар сердца отдается приступом нестерпимой боли, начинает открываться дверь капсулы, и уже хочется протянуть руку, лишь бы выбраться скорее к теплому свету, постепенно изгоняющему тьму из капсулы через медленно открывающуюся дверь.
Магнитные наручи с хлопком освобождают руки и падают с тяжелым грохотом куда-то за спину, вместо того, чтобы свалиться к ногам. Лишь тогда становится ясно, что капсула сильно накренилась, хотя все еще продолжает стоять.
Вот и все. Пора. Сталмир протягивает к медленно открывающейся двери руку, готовясь выкарабкаться из разбитой капсулы, на миг забывает про боль, но следом, с новым ударом сердца, боль ударяет в голову туманом бесчувственного спокойствия. И Сталмир теряет сознание.
<