Большая игра. Книга 2
Шрифт:
— Короче, слушай сюда, — Актер шумно втянул носом воздух и кашлянул. — Поможет или нет, не знаю, но нам кое-что рассказывали про бои Алголя. Алголь — он хитрый, каждый раз выбирает такой способ, чтобы его никак не заблокировали. И каждый раз это что-то простое.
Мужчина притих и поводил головой по сторонам, вглядываясь и вслушиваясь в свист ветра да звуки природы. Минуту помолчав, он продолжил. — Он любит сближаться с противником, максимально близко. Вблизи особо не постреляешь, да и не все готовы к такому. Все боятся рукопашной, так или иначе. А вот он — нет. А нас учили другому — если не повезло встретиться с ретранслятором, нужны
Всё это было, в общем-то, бесполезно. Чтобы вести ближний бой в небе, она должна была уметь левитировать, как Алголь, но она не умела. Чтобы стрелять тяжёлыми боеприпасами — уметь создавать оружие. Конечно, теорию она знала, но теории было мало — нужно было знать состав пороха, химию и кристаллические решётки каждого материала. А она не знала. Ни порохов, ни необходимых сплавов, — ничего из того, что могло спасти ей жизнь в предстоящей схватке. Она шла в бой безоружная и незащищенная.
— Спасибо, — девушка кивнула, морщась от покатившихся за шиворот капелек воды. В одном он был прав — нужно было вспомнить всё, чему её учили. Где-то среди бесконечных уроков, лекций и формул должен был быть ключ. Ей нужно что-то простое, но в то же время мощное. Способное противостоять Веге — такому же, как она, ретранслятору.
Физика, химия, электротехника, начальная тактика… Рин погрузилась в воспоминания, перебирая всё то, чему научилась в просторных аудиториях института и в ангарах лётно-исследовательского центра. Материализация вещества и передача энергии, топливо и сплавы, углерод, водород…
Тем временем вдали показалась одинокая фигура — один из бойцов возвращался к ним. Спотыкаясь на кочках, он добрался до них и бодро отрапортовал о найденном укрытии, подходящем для ночёвки.
Уже через минуту они двинулись дальше, осторожно ступая в сгустившейся тьме по усеянной мелкими лужами и ручейками земле.
***
Мокрым было всё — ещё совсем новые ботинки, носки под ними, штанины до колен и сами ноги, которые не спасла даже добротная водостойкая ткань. Вместо отдыха Рин сидела и растирала сухим комплектом белья дрожащие, усеянные гусиной кожей ноги и старалась не обращать внимания на весело беседовавших бойцов, севших в кружок вокруг маленькой горелки.
В небольшой жестяной коробочке тускло светились серовато-белые таблетки сухого горючего, изредка потрескивая на ветру, а над ней стояло сразу несколько банок с едой — в воздухе витал аппетитный аромат мяса и овощей с приправами. Наверное, на этот запах должны были сбежаться все звери в радиусе нескольких километров, но пока вокруг было тихо. Не считая её непрерывно бурчащего желудка, конечно.
— Ну и короче, когда наказали всех невиновных и наградили непричастных, приходит это чудо уже в погонах старшего лейтенанта, понимаешь, да? — со смешком продолжал свой рассказ Актёр, ковыряя вилкой шипящий кусок мяса в жестянке: — Он, значит, целеуказание давал ему! Ретранслятору — целеуказание! Забился как собака в самый дальний угол, как жара пошла, и подсвечивал!
Все трое сдержанно засмеялись, не забывая поглядывать по сторонам. Опустившаяся на горы ночь вовсе не была тихой — то и дело слышались шорохи и шелест ветвей на ветру, чьи-то отдалённые вскрики,
— Бероева, давай есть пошли, — он с улыбкой кивнул в сторону товарищей, уже пробовавших разогретый сухпаёк. — Сытая ты и согреешься быстрее.
— Сейчас.
Девушка кивнула и торопливо натянула сухие носки. И уже через пару мгновений пожалела об этом — ботинки всё ещё были мокрыми и холодными, как лёд. Вздохнув, Рин поплелась к огоньку и призывно шипящему ужину.
— Как раз приготовилось, — Актер снял с разогревателя пару высоких банок, исходящих паром и головокружительным ароматом, и поставил на зашипевшую траву: — Пусть остынет немного. Кружку неси и вилку, не руками же есть.
С тоской взглянув на булькающее мясоовощное варево, девушка сглотнула и развернулась к своему рюкзаку. Мужчина проводил её взглядом и негромко, чтобы она не услышала, произнес: — Совсем ещё девчонка… так ночью по нужде пойдет — потеряется где-нибудь.
— А ты с ней сходи, — улыбнулся Ваха, зачерпывая ложкой свою порцию горячей каши с мясом, в его взгляде промелькнули смешливые искорки. — Подстрахуешь, подержишь.
— Не в моём вкусе вообще, — с улыбкой махнул рукой Актер и снова посмотрел на худенькую фигурку Рин. — Мелковата, плосковата, но ножки такие, даа…
— А тебе всё побольше, значит, подавай, помясистее, — подшутил над ним Рыжий, тоже взглянув на копошащуюся в рюкзаке девушку — кружка с ложкой почему-то оказались на самом дне, и чтобы их достать, ей приходилось перекладывать чуть ли не все вещи.
— О, ты знаешь, какая у нас была капитан Леночка? Вот это не женщина, а ядерная бомба просто! — Актёр с воодушевлением отложил ложку и принялся рассказывать. — Такая фигура — как с подиума сошла! Ужас какая красивая, а дралась-то как! Её однажды парни зажали с третьей роты у склада, она шестерых там же на месте уложила! Остальные еле сбежать успели. Они ж не знали, что она инструктор по рукопашному бою у нас уже как два года, придурки…
— Ну, ты-то её уложил, или как? — Ваха, опустошив одну банку консервов, облизнул ложку. Актёр смерил его насмешливым взглядом и покачал головой. — Уложишь тут… муж у неё был. Погиб он, как раз за неделю до того вот случая с лейтенантом. А она верная, понимаешь ли. Хотела перевестись в Институт Ретрансляции, к этим вот…
Он кивнул в сторону Рин — она наконец-то нашла всё необходимое и затягивала горловину рюкзака, неловко держа под мышкой кружку.
— Не успела, в общем. Другую взяли, какую-то Вагнер, что ли. Мы потом всей частью письмо писали в верха, но так ничего и не сложилось, — он дохнул в ладонь и энергично потёр щеку, пытаясь скрыть смущённую улыбку. — Ни у неё не вышло, ни у меня. Так и ходим, два дурачка, в ожидании случайной смерти. То ли за ней, то ли от неё.
— Так я не понял, — произнес Рыжий с характерным южным акцентом и сощурил глаза. — Так было у вас что-то или нет?
— Да успокойся ты, не было ничего, — Актер посмотрел на подошедшую девушку — Рин машинально села на притоптанную мокрую траву и, отложив кружку, взяла одну из разогретых банок с консервами.
— Короче, вернусь и прямо всё ей скажу. Нравишься, и всё тут, ничего с собой не могу поделать, — он сунул в рот полную ложку и принялся яростно жевать. Бойцы переглянулись — и так же вернулись к ужину.