Большая волна в Канагаве. Битва самурайских кланов
Шрифт:
Враг покушался на его жизнь, как он на жизнь врага. С этой ясной и твердой целью они выступили друг против друга. Враг повержен. С героем же во время борьбы ничего не случилось. Переполненный необычайным чувством этого превосходства, он бросается в следующую битву.
Ему было все нипочем, ему будет все нипочем! От победы к победе, от одного мертвого врага к другому он чувствует себя все уверенней: возрастает его неуязвимость.
Чувство такой неуязвимости нельзя добыть иначе. Кто отогнал опасность, кто от нее укрылся, тот просто отодвинул решение. Но кто принял решение,
Ты, Такэно, сегодня подверг себя большой опасности, встретившись с сильнейшим противником. Но ты победил его, а значит, твоя неуязвимость возросла многократно. Ты должен ощущать это, Такэно! Ты ощущаешь это?
– Да, господин, – отвечал Такэно, и взгляд его стал тверже.
– Хорошо, – князь кивнул головой и довольно улыбнулся. – А теперь я предскажу тебе, что ты будешь искать в следующих битвах, к чему стремиться.
Слушай притчу о великом повелителе. Один из давних и верных друзей спросил как-то его:
– Ты повелитель, и тебя называют героем. Какими знаками завоевания и победы отмечена твоя рука?
Повелитель ответил ему:
– Перед тем, как взойти на царство, я скакал однажды по дороге и натолкнулся на шестерых, которые поджидали меня в засаде у моста, чтобы лишить меня жизни.
Приблизившись, я вынул свой меч и напал на них. Они осыпали меня градом стрел, но все стрелы пролетели мимо, ни одна меня не тронула. Я перебил всех нападавших своим мечом и, невредимый, поскакал дальше.
На обратном пути я вновь скакал мимо места, где убил этих шестерых. Шесть их лошадей бродили без хозяев. Я привел всех лошадей к себе домой.
– Когда ты, Такэно, приведешь шесть лошадей, оставшихся после убитых тобою врагов, – продолжал князь, – это будет верным знаком твоих побед, твоего превосходства, твоей неуязвимости и твоего героизма. Тогда ты будешь чувствовать такую радость, которую не дано испытать простым смертным. Тогда ты станешь великим воином, и я посвящу тебя в самураи.
Я знаю, что так будет. А теперь ступай, веселись вместе с другими воинами, ибо ныне самое подходящее время для этого, и не только из-за нашей победы. Взгляни, солнце клонится к земле, лучи заката пронизывают листву деревьев, а где-то у дороги стоит одинокий цветок бессмертника. Одинокий цветок бессмертника в лучах заката…
Иди, Такэно, и пусть сердце твое наполнится восторгом: для этого сегодня есть много причин.
Майские дожди
Свежий запах дождя смешался в княжеском парке с густым терпким ароматом цветов и трав; испарения, поднимающиеся от кедровника, благоухали хвоей, а туман, плывущий от озера, был наполнен влагой большой воды.
Теплые дожди шли с самого начала мая. Они были тихими и благодатными, дающими силу всему живому. Птицы не прекращали петь во время этих дождей, звери не прятались в своих убежищах и шумно плескались рыбы в озере. Дятел стучал в лесу, на дорожках парка шумные воробьи хватали выползших из земли червяков; громко квакали лягушки
Сэн и Сотоба копались на клумбах, а рядом бегали любопытные трясогузки. Устав от работы, старики смыли с себя грязь и пошли домой. Там они переоделись в сухое, уселись на веранде, и Сэн начал разговор.
– Обильные дожди в этом мае, – говорил Сэн, – и зима была снежной. Реки сейчас, наверно, вышли из берегов. Помните:
Разлив на реке. Даже у цапли в воде Коротки ноги.– Да, да, – кивал Сотоба.
– Это хорошо, что много воды в мае. Много в мае воды, значит, год будет урожайным.
– Да, это хорошо, – кивал Сотоба.
– Наша бочка в саду переполнилась. «А майский дождь все льет и льет…» Совсем, как в стихотворении.
– Да, – кивнул Сотоба.
– Как радуется теплому дождю все живое! Как расчирикались воробьи, как возятся они на дорожке! А у берега летают ласточки, не боясь дождя.
– Да, – кивнул Сотоба.
Сэн замолчал, внимательно посмотрел на него, и тут же отвел взгляд.
Наступила долгая пауза. Затем Сэн несколько раз кашлянул, привлекая внимание. Не дождавшись ответа, он робко спросил:
– Как вы себя сегодня чувствуете, уважаемый Сотоба?
Сотоба, сидевший в глубокой задумчивости, встрепенулся.
– Лучше, чем буду чувствовать себя завтра, но хуже, чем вчера, – проговорил он.
Сэн горестно покачал головой.
– Может быть, болезнь уйдет?
– Нет, это не болезнь. Это смерть предупреждает меня о своем приближении, – сказал Сотоба просто и твердо.
Сэн глубоко-глубоко вздохнул и потупился.
Наступила пауза.
– Простите меня, уважаемый Сэн, если я расстроил вас, – прервал молчание Сотоба. – Но я привык смотреть смерти в лицо, не боюсь ее и не хочу от нее прятаться. Сказать по правде, меня злит, что костлявая насылает на меня болезни и слабость – она хочет убить во мне жизнь еще до того, как заберет ее окончательно. Но я не дам победить себя, я буду сражаться до самого последнего момента. Смерть – достойный, очень достойный противник, но и я кое-чего стою!.. Однако хватит об этом. Вы говорите, что все вокруг радуется дождю? Вы правы, уважаемый Сэн, это прекрасно! А вы замечали, как по-особому горят фонари вечером в мае, когда идет дождь?
Майские дожди. Как моря огни, блестят Стражи фонари.– Да, – ответил Сэн, но голос его прозвучал глухо, и теперь уже Сотоба пристально посмотрел на Сэна.
Наступила пауза.
– А где Йока? Опять играет со своим ребенком? Вот, нашла себе живую куклу! – весело сказал Сотоба. – Йока сама еще ребенок. Ребенок с ребенком.
– Она очень заботливая мать, – заметил Сэн.
– Да, конечно. Но все-таки она еще ребенок. И Такэно, к тому же, никак не едет. Она сильно скучает по нему.