Больше, чем друзья
Шрифт:
Дверь лифта начинает закрываться, в кабине становится тесно и душно. Кирилл наклоняется, я напрягаюсь…
— Эй, стопэ… — Костя успевает подставить ногу, дверь стопорится и ползет обратно. — Вы почему не подождали?
— Тут как бы четыре лифта, — недовольно замечает Кирилл.
— Мы как бы вместе приехали, — отражает Костя тем же тоном. — Лина подвернула ногу на входе…
Прихрамывая на своих брендовых шпильках, Каролина входит и занимает дальний угол.
— Не быть мне королевой танцпола, — усмехается с грустью.
—
Смотрит на меня. Я молчу. Стою себе тихонечко, губы облизываю. Краснею и часто дышу, потому что внутренне ликую. Я не большой специалист в мужской психологии, но и ежу понятно, что он ревнует меня к своему бизнес-партнеру. А еще я уверена, что в кухне от хотел меня поцеловать, но в последний момент почему-то передумал. Его бы не оттолкнула.
Элитный клуб на крыше отеля разделен на несколько зон. Наш столик с полукруглым диваном находится в самой выгодной. Отсюда отлично просматривается танцпол, океан и ночной город, при этом относительно тихо.
— Ты что будешь пить, Машенька? — спрашивает Кир, беря меня за руку и притягивая ближе.
— Воду с лимоном, — улыбаюсь максимально мило.
— Я бы тоже воды выпил. Душно, — бурчит Баринов и плюхается на диван рядом со мной.
— Если мы будем заказывать только воду, придется здесь неделю загорать! — раскатисто смеется Радунков. — Надо как-то выбрать депозит, а он немаленький.
— Закажи бутылку «Дон Периньон» — половину закроешь, — советует Костя.
— Тогла надо брать две. Справимся?
— Не вопрос. Что там пить?
К началу танцевального шоу нам приносят ассорти из морепродуктов, отдельное блюдо с устрицами и пузатую бутылку в ведерке со льдом. Я еще не пробовала это элитное шампанское, но его примерную стоимость знаю. Жена брата рассказывала, как будучи топовым московским блогером не раз пила щипучее по триста баксов за бутылку. И что наутро от него никогда не болит голова.
Сначала напиток кажется горьковатым, но на половине бокала я проникаюсь изысканным вкусом и начинаю понимать, за что люди платят такие деньги. С каждым глотком все больше расслабляюсь, смелею и веселею. С восхищением смотрю на полуголых танцовщиц в золотистых костюмах, танцующих в современном стиле под заводную мелодию.
Девушки двигаются безупречно. Уверена, большинство из них с детства занимались танцами. Как я, и как Лина, которая танцевала в клубах, но вспоминать об этом не любит. Шоу она не смотрит. Вытянув длинные загорелые ноги, задумчиво потягивает шампанское.
Костя с серьезным видом переписывается с кем-то в телефоне, но на танцующих девушек то и дело поглядывает. Кирилл пялится открыто и с интересом. Удивительно, как эти заядлые тусовщики не пресытились подобными развлечениями. Когда они начинают спорить о натуральности груди одной из танцовщиц, я шумно выдыхаю и качаю головой. Ох и бабники! Оба! А я между ними. Можно желание загадывать.
— Что такое, Мах? «Периньон» так хорошо заходит? — улыбается Костя.
— Ага, мне очень весело! — отзываюсь и в два глотка допиваю шампанское.
— Смотри не напейся, — предупреждает он с бесячей ухмылочкой.
Как бы случайно кладет руку рядом со мной, щекотно касается пальцами внешней поверхности бедра, напоминая, что следит. Я демонстративно отстраняюсь.
Кирилл забирает у меня пустой бокал и наполняет его почти доверху. Я не отказываюсь. Благодарно киваю и делаю несколько глотков, поглядывая на контролера-Баринова.
— Ты за меня не волнуйся. Я девочка взрослая.
— Взрослые тоже напиваются и делают глупости, о которых жалеют потом.
— Правда? Со мной такого не случалось, хочу попробовать. Буду делать глупости!
Залпом выпиваю все, что осталось в бокале, и смотрю с вызовом. Костя в ответ прожигает меня таким ядреным взглядом, что по спине бежит холодок. На его небритых скулах дергаются желваки, но я не тушуюсь. Облизываю губы и широко улыбаюсь — не на ту напал!
— Какой прекрасный настрой, Машенька! — Кирилл перебивает наш зрительный батл звучным смехом. — Танцевать будешь?
— Обязательно! Я же кмс по спортивным бальным танцам, не терпится блеснуть, — не упускаю возвожность похвалиться.
— Вот оно что! Теперь понятно почему ты такая изящная. У тебя идеальная фигурка, куколка, — понижает голос Кирилл, по-хозяйски кладет руку на мою коленку и поглаживает.
Я ерзаю, давая понять, что лучше так не делать, но он не реагирует. Или намерено игнорит. Мне начинает претить его внимание. Похоже, я переоценила свои актерские способности и заигралась, а как выпутаться — не знаю.
На Костю поглядываю, он будто понимает и вслух замечает, что шампанское закончилось. Радунков убирает руку, чтобы жестом показать официанту, что пора нести вторую бутылку. Я незаметно отодвигаюсь обратно к Баринову, который хоть и достал меня сегодня — все равно родной и любимый.
Танцовщицы заканчивают свое выступление и получают заслуженные аплодисменты. Я тоже хлопаю и еще немного придвигаюсь. В этот момент в небе вспыхивают тысячи цветных огоньков. В программе был заявлен масшабный фейерверк. Я откидываюсь на мягкую спинку и смотрю вверх, Костя делает так же.
Спустя минуту мы с ним как ни в чем не бывало болтаем. Делимся впечатлениями от шоу и самого ресторана, обсуждаем необычное оформление. Потом вспоминаем, как семь лет назад до белкового отравления объелись черноморских мидий. Я до сих пор не ем этих моллюсков, Костя, оказывается, тоже. Мы шутим и смеемся, постепенно съезжаем друг к другу и соприкасаемся плечами, а после и бедрами. Я чувствую себя немного пьяной и счастливой. Мы с Котей по-прежнему можем поцапаться, а потом вот так запросто помириться.