Больше, чем друзья
Шрифт:
— Почему? Классно будет. Давай, Коть, — уговаривает Лина и кладет руку ему на плечо.
— Я, кажется, просил не называть меня так, — напоминает он довольно грубо.
Она одергивает руку и делает шаг назад.
— А наглой малолетке, значит, можно? — огрызается. — Какого-то черта этой мажорке позволено все. Она испортила нам отдых, но ты продолжаешь с ней возиться!
Баринов смеряет Каролину таким взглядом, что мне становится жутковато. Ругая себя за то, что не ушла сразу, я незаметно
— Все сказала? — щурится Костя. — Вижу, ни хера ты не поняла и таки решила улететь домой раньше. Завтра есть удобный рейс…
— Не надо, кис! Не выгоняй меня! — бросается она к нему. — Я ляпнула, не подумавши. Это от обиды, прости! — опускается и обнимает его за ноги. — Я больше не буду, обещаю! Честно-честно…
— Последний раз. Реально последний, — предупреждает Баринов. Отодвинув ее, встает и устало растирает лицо. — Принесешь воды со льдом?
— Конечно! С лимончиком и мятой? — услужливо уточняет она, подскакивая.
— Можно, — кивает он. — Я буду в беседке.
Костя поворачивается с мою сторону. Сердце ухает, и я соскальзываю под стоящий рядом стол.
Спустя полминуты он входит в беседку и падает на тот же угловой диванчик, только с другой стороны. Вытянув ноги, достает из кармана телефон и водит пальцем по экрану. В какой-то момент замирает, что-то там рассматривает и сухо сглатывает. Жажда бедного замучила. Дышит часто, выглядит странно. Глаза какие-то бешенные.
Я сижу под столом как мышка. Во попала!
Подожду, пока он выпьет свою воду и уйдет спать — или не спать — со своей девушкой. Главное, чтобы они голыми в бассейн не полезли.
Не успеваю об этом подумать, Костя начинает расстегивать рубашку. Да блин!
Я стараюсь не глазеть. Секунды на три меня хватает.
Не моргая, наблюдаю, как он вынимает пуговки из петелек. Пальцы у него длинные, руки красивые. Он весь красивый. Тело идеальное, как у модели из рекламы элитного мужского белья. Как на него не пялиться?
И я пялюсь, сидя под столом. Завороженно. Вот позорище!
Костя откладывает телефон, чтобы снять рубашку. Я машинально перевожу взгляд на светящийся экран и офигиваю, увидев на нем фото женской груди. Присматриваюсь и офигиваю еще больше: грудь — моя!
Сто процентов моя. У меня прекрасное зрение, да и как не узнать свое родное? Это одна из фоток, сделанных им на водопаде. Он мало того, что не удалил их, так еще и разглядывает, увеличивая в определенных местах.
Хватанув ртом воздух, я зажимаю рот рукой и захлебываюсь острым стыдом и жгучим негодованием. Зачем он так делает? Это как-то не по-дружески.
— Ваша вода со льдом, господин Баринов, — нарушает тишину приближающийся голос Каролины.
Костя
— Спасибо, — сухо благодарит. — Я тут посижу немного, а ты иди ложись. Поздно уже.
Лина продолжает стоять. Ее обтянутая трикотажным платьем задница закрывает мне весь обзор.
— Можно мне с тобой посидеть? Тоже так хочу.
Она переминается с ноги на ногу. Я не сразу понимаю, к чему это движение. В следующую секунду блестящее платье падает на диван рядом с телефоном, и теперь я вижу ее задницу в стрингах.
Каролина раздвигает ноги и садится на Костю верхом. Отбросив волосы за плечи, эффектно прогибается в пояснице. Я зажмуриваюсь, чтобы не видеть этот разврат, но выдержки хватает ненадолго.
Костя откидывается назад, и я снова вижу его лицо.
— У меня нет настроения, детка, — произносит лениво.
— У тебя стояк каменный, я его чувствую, — замечает Лина, ерзая. — У нас уже два дня ничего не было. Давай по-быстрому перепихнемся прямо здесь.
Да елы-палы! Что ей так неймется?
— Жарко, Лин. Ты вся липкая, слезь с меня, — просит Костя и, взяв девушку за талию, отодвигает ее от себя.
И тут до меня доперает, после чего у Баринова стояк. Он смотрел мои фотки и возбудился. Вот это да! Новая порция острых как чили эмоций разогревает кровь и обжигает кожу, пульс ускоряется.
— Трахни меня! — настаивает Каролина, вжимаясь промежностью в мужской пах.
Весь ужас в том, что я сижу в трех метрах и вижу все в деталях. И даже их дыхание слышу.
— Здесь — точно нет, — упирается Костя, все еще пытаясь спустить ее с себя.
— Тогда я возьму в рот.
И она расторопно соскакивает на пол.
Капец!
Костя ставит недопитый стакан с водой на стол и шумно выдыхает, в то время как Лина берется за пояс его брюк и резким движением дергает их вниз вместе с бельем. Если он и собирался возразить, то не успел. А я не успела отвернуться или отвести взгляд.
Смотрю на его вздыбленный член, и глаза непроизвольно расширяются. Так близко я его еще не видела, даже узор из вздутых венок рассмотреть могу. Баринов и в этом месте красавчик, но учитывая обстоятельства…
Боже, я чем я думаю? Лицо печет, пульс ускоряется. Я сгораю от стыда, а Лина от нетерпения. Не мешкая не секунды, она берет впечатляющих размеров орган в рот… полностью. До основания.
Мама дорогая! Да ей в цирке можно выступать! Глотательницей шпаг.
Шуточки мысленно шучу, а сама мечтаю провалиться под землю. Внутренне сжимаюсь, надеясь таким образом стать меньше и незаметнее. Сейчас мы с Линой в одной плоскости. Если она повернется или скосит взгляд, то сразу же увидит меня. Момент будет эпичный.