Больше, чем товарищи по кораблю

Янг Филиппа

Я хочу, чтобы она поверила в себя, потому что все остальные верят в нее.

В пятницу я почти не узнал ее. Если не считать неожиданного костюма, то ее выступление настолько отличалось от того, что я ожидал. Оно было выдающимся. Но я думаю, что это и была настоящая Элиза. Если она позволит себе это. Они могли бы сыграть безопасно, но вместо этого пошли наперекор всему, чтобы показать всем, на что они способны. Для этого нужна большая смелость.

"Мне было весело с тобой на этой неделе".

Она никогда не узнает, как много значили для меня

эти слова. Я думал, что будет труднее сдерживать себя, когда я только поступил на корабль, но это оказалось не так. Мне делали предложения, но я легко отказывался от них. А потом она сказала это.

Несмотря на то что мне было больно слышать их визги из ванной на вечеринке и видеть, как в воскресенье она нуждается в нем, а не во мне, я искренне подумал, что, наверное, так будет лучше. Том — хороший парень, и я не хотел усложнять отношения между мной и Элизой. Хотя, к сожалению, он такой же, как и все новички: перегруженный и одинокий, что в свою очередь проявляется как возбуждение и глупость. Я не могу судить. Просто хотелось бы, чтобы ему не пришлось впутывать ее.

Еда наверху просто восхитительна, и я рад, что Элизе не нужно много времени, чтобы прекратить голодовку. Найти укромное местечко в столовой в это время суток, когда гостям есть чем заняться не составляет труда.

"О какой роли ты мечтаешь?" — спрашивает она.

Несмотря на то, что мы провели много времени вместе, нам так и не удалось поговорить как следует. Все сводилось к работе или основным вопросам, связанным со знакомством. Если мы заходили дальше, нас всегда прерывают либо гости, либо остальные.

"Старейшина Прайс, "Книга Мормона" или… Джей Ди, "Верески"".

"Это неожиданно". Она изучает меня, ее первоначальный шок ослабевает. "Да, вообще-то я могу это понять".

"Да?"

"Ммм, в тебе есть что-то от "загадочного и задумчивого".

"Загадочный и задумчивый?"

Неудивительно, что она не чувствует, что может открыться мне.

"Так это не то, что ты хотел сказать? Потому что я услышала именно это".

Игривый блеск возвращается в ее глаза.

"Не совсем, но это лучше, чем, то, как добрая половина людей называют меня здесь, так что я согласен".

"Как люди называют тебя?"

"Если ты еще не знаешь, то уверен, что скоро узнаешь".

"Как загадочно".

Она причудливо улыбается, и я не могу не улыбнуться в ответ.

"А о какой роли ты мечтаешь?"

"Ну, сейчас это прозвучит так, будто я пытаюсь произвести на тебя впечатление".

"Правда?"

"Немного, но не настолько, чтобы изменить свой ответ".

"Ценю честность. Тогда продолжай."

"Вероника, из "Heathers".

Чтобы поцеловать ее и иметь сценарий, за которым можно спрятаться. Хм. Почему нас прервали в пятницу? С тех пор я только об этом и думаю.

"Я не из тех, кто любит типажи, но ты была бы очень хорошей Вероникой".

"Правда? В смысле, я уже практически она. Социально неловкая, а еще у меня ужасный вкус на друзей и мужчин"

Ее щеки раскраснелись, как будто она говорила не подумав; как будто этот разговор она уже вела раньше, что вполне возможно, учитывая, что это любимая тема для разговоров

влюбленных, и это заставляет меня теперь быть уверенным в двух вещах: Том был ужасным выбором; и он не первый, кто причинил ей боль. А что касается ее друзей? Мне это ни капельки не нравится. "И я отлично выгляжу в голубом". Она заправляет воображаемую прядь волос за ухо, фальшиво хвастаясь, что заставляет меня смеяться.

"Невероятно точно. Я позвоню своему старому агенту и договорюсь о встрече".

"Фантастика. Я буду ждать звонка".

"Хотя должен сказать, что у них строгая политика "никаких актерских приемов".

"Правда? Черт. Я как раз собиралась начать совершать серию убийств против людей, которые мне перешли дорогу".

"Лучше спрячьте те пули Ich Luge, которые вы привезли с собой".

"И средство для чистки канализации".

Мы немного посмеялись, и настроение у нас стало легче. Это один из первых случаев, когда она обращается со мной скорее как с равным, чем как с начальником, которым я, между прочим, не являюсь. Но по тому, как она напрягается рядом со мной и делает паузу, чтобы подумать, прежде чем заговорить, видно, что она видит во мне человека, который судит или оценивает ее. И да, меня попросят высказать свое личное мнение в конце тренинга, но, поскольку я отвечаю за ее успех, это плохо отразится на мне, если я не буду считать, что она хорошо справляется со своей работой.

"Ты в порядке?" — спрашиваю я и тут же ругаю себя за то, что делаю это; вдруг она снова почувствует напряжение. Но если она только что потеряла единственного человека, с которым, как ей казалось, она может поговорить, мне нужно сейчас как никогда постараться, чтобы показать ей, что я здесь ради нее. Это не потому, что я хочу лезть не в свое дело. Надеюсь, она это понимает.

Она делает глубокий вдох.

"Да."

На выдохе кивает, не вдаваясь в подробности, но и не отрицая ничего и не отгораживаясь от меня. Она плотно сжимает губы.

"Не будь слишком строга к себе. Никто другой не будет".

Она благодарно улыбается и делает глоток чая, тут же хмурясь от привкуса "Эрл Грей", который давно пора было попробовать

С самого первого утра это превратилось в ежедневную борьбу за то, чтобы заварить другому не тот чай. Не то чтобы я имел что-то против обычного чая, я просто притворяюсь, потому что мне нравится видеть, как она радуется, когда хитрит. Хотя само собой разумеется, что сегодня утром я приготовил ей "Английский завтрак".

"Опять?" — спрашивает она.

"Забыл. В следующий раз не забуду". Забуду. Наши чайные войны — моя любимая часть дня.

Отведя Элизу в ее комнату, я отправляюсь по коридору в свою. Мне приятно проводить с ней время, особенно после того, как в последние несколько дней она стала более свободной. Остальной персонал из отдела развлечений замечательный, но порой за ними трудно угнаться. Они меня не понимают, и я с этим смирился. Бывают дни, когда я тоже не понимаю эту новую версию себя.