Больше черного
Шрифт:
– Марш за шлюпкой, – злобно и весело приказал капитан, – а то придется основывать колонию мальчиков на этом куске грязи.
Пара корсар, жестоко терзаемые похмельем, ринулись вплавь к шлюпке. Подведя ее к берегу, они осмотрели ее. Она оказалась целой, но весел не было. Уже успокоившись, Блэкмор подошел к их единственному спасательному средству. Ему показалось, что на дне что-то белело. Он нагнулся и обнаружил игральную карту, семерку пик.
– Ну, что ж, мистер Доджсон, – вполголоса проговорил Блэкмор, – спасибо за науку.
– Что будем делать, капитан? – повторил Биглз.
Блэкмор окинул
– Надо выбираться из этой навозной кучи, – произнес он. – Ты, Хенли, возьми еще двоих, и идите на поиски воды. Если найдете что–нибудь, что можно есть, берите. Бове и Рэмбл, «дуйте» в лес и без весел не возвращайтесь. Как Вы будете их делать, мне не интересно, но, чтобы весла были, или будете грести своими клешнями. Вперед!
В этот момент к капитану подошел боцман с кружкой, наполовину наполненной ромом.
– Последний, Блэк, – пробурчал он, – возьми, опохмелись, можешь покладистей станешь.
Блэкмор хмыкнул и взял кружку, вмиг опрокинув в себя ее содержимое. Скоро, если не считать зверской жажды, стало приятней ощущать свое тело. Когда все собрались,
Блэкмор произнес:
– В шлюпку помещаются шестеро, нас двадцать два человека. Никого выбирать не стану, вы должны решать сами кто останется. Повезет, мы доберемся до Джойтауна* и вернемся за вами.
Без возражений, после небольших переговоров, пятеро человек выступили вперед.
– Отлично, – выдохнул капитан, – сыграем еще партию. Если Фортуна не будет дурой, то не станет показывать нам свой роскошный зад еще раз.
Пираты грохнули дружным хохотом, перемешивая его со скабрезными шуточками.
Вскоре капитан и еще пятеро моряком погрузились в шлюпку. Впереди их ждал океан и неизвестность.
–6–
Солнце палило нещадно. Моряки гребли дружно и зло, без долгих передышек. По расчетам Блэкмора, к вечеру второго дня должен показаться долгожданный берег. Хотя с едой и водой было туго, надежда подстегивала. Где–то глубоко в подсознании, мерцала гнусная мысль о хрупкости шанса, но молодость тем и хороша, что, часто отбрасывая в раздражении здравый смысл, подчиняется жестким инстинктам и вере в свою счастливую звезду. Пираты опаленные, бронзовые от загара, обливающиеся ручьями пота, стиснув зубы, упорно гребли вперед, следуя путем самонадеянности и напористости, натирая грубо сделанными веслами кровавые мозоли на крепких ладонях.
– Капитан, – крикнул Харди, – справа по борту судно!
Рассекая форштевнем волны, уверенно расправив паруса и изящно опускаясь, и поднимаясь на волнах, военный 28–пушечный красавец–фрегат английской конструкции, шедший в бакштаге, не мог не вызвать восхищения. Но флаг его поверг пиратов в скверное расположение духа. Это был испанец. Даже для того угрюмого времени, испанцы слыли извергами, и попасть к ним в плен, а тем паче английским пиратам, было более чем мрачной перспективой. Мысль о бегстве посреди океана не выдерживала никакой критики. Пираты все в едином порыве воззрились на капитана.
– У нас есть веревки? – проговорил капитан. – Ага, прекрасно!
Глаза догадливых весело заблестели. Пираты все сделали, как сказал капитан, и когда фрегат, заметивший их, подошел к ним вплотную,
– Qui'en es usted? (Кто вы?)
– El Se~nor escuch'o mis oraciones, (Господь услышал мои молитвы), – воздев глаза к небу, сказал на великолепном испанском языке капитан пиратов. – Mi nombre es Carlos de la Negre. Soy el hijo de un comerciante, que fue a Maracaibo. Estos sinverg"uenzas tomaron el barco, mataron al padre de nuestro pueblo, y fue capturado, pero hace dos d'ias en una tormenta atrapado ellos se hundieron , pero milagrosamente lograron escapar . Y, como se ve, no pod'ia deshacerse de su cuidado .
(Меня зовут Карлос де ля Нэгро. Я сын негоцианта, мы шли в Маракайбо. Эти мерзавцы захватили наш корабль, убили отца, наших людей, а меня взяли в плен, но два дня назад в шторм захваченное ими судно затонуло, но нам чудом удалось спастись. И, как видите, у меня не получилось избавиться от их опеки.)
– Son los brit'anicos? (Они англичане?) – Продолжал допрос испанец.
– S'i, cerdo Ingl'es sucia (Да, грязные английские свиньи), – с нескрываемой ненавистью, произнес «негоциант».
– Bueno, se~nor, me alegro de haber podido ayudar a su compatriota. Mi nombre es Sebastian Ribera, soy el capit'an de este barco . (Что ж, сеньор, я рад, что смог помочь своему соотечественнику. Меня зовут Себастьян Рибера, я капитан этого корабля.) – Дав знак гостю пройти вперед, он обернулся и приказал отправить пленников в трюм.
– Si'entase como en casa Don Carlos. (Будьте как дома дон Карлос.)
Блэкмор кивком головы поблагодарил капитана за любезность.
«Дону Карлосу» была предоставлена отдельная каюта и прекрасный костюм, богатством отделки, подтверждающим свое испанское происхождение. Умывшись и облачившись в тонкую батистовую сорочку, атласные кюлоты, камзол и жюстокор, Блэкмор перевел дух и оглядел себя. Ни дать, ни взять испанский кабальеро! Но ломать комедию придется недолго, ибо даже в совершенстве владея испанским языком, он мог попасться на лжи на каком–нибудь самом невинном вопросе. Необходимо сосредоточится, этому, однако, чертовски мешала навязчивая дума о еде. Мысль о товарищах, запертых в душном трюме, перекрыла первую, эгоистичную. Нужно пошататься по кораблю и выяснить, где у них оружие. Капитан не дурак, и, несмотря на его вкрадчивый тон и кошачьи манеры, в его колючих черных глазках читалось все же подозрение. В дверь каюты постучали, матрос оповестил дона Карлоса, что капитан и его офицеры ждут его к ужину в кают–компании. Сейчас его засыплют вопросами. Нужно отказаться. Он сжал ладони, кровавые мозоли саднили. Есть, однако, хотелось нестерпимо. Нет рисковать не стоит. Передайте сеньору Рибере, что мне не здоровится, и я намерен подышать свежим воздухом. Спасибо. Дьявол, руки выдадут. Здесь где–то были перчатки. А, вот! Блэкмор натянул перчатки, нахлобучил треуголку, и вышел из каюты.