Большие девочки не плачут
Шрифт:
Им было легко работать вместе, они с удовольствием занимались делами «Спарклиз». Разумеется, основная тяжесть ответственности лежала на Марине, что освобождало Энди для поиска нового бизнеса. Они по очереди обедали и ужинали с Полом Джеромом, который с трудом воспринимал отношения Марины и Энди.
— Я этого просто не понимаю, Энди.
— Чего ты не понимаешь?
— Ты же раньше ее ненавидел. По-настоящему ненавидел. Говорил о ней ужасные вещи.
— Я никогда ее не ненавидел. Я ее просто не знал. Возможно, я и говорил что-то о ней, но это касается только рабочих моментов.
— Я смеялся для того, чтобы ты не догадался, какой несмешной мне казалась твоя жестокость. Потому что я тоже испытывал какие-то чувства к Марине.
Он научился держать свои мысли при себе. Он видел, как Марина уменьшается в объемах и как становится все более привлекательной прямо у него на глазах, однако не мог претендовать на нее, как ему того хотелось.
Он вообще вел себя как идиот. Человек он был чувствительный и знал, что она думает. Ох уж эти мне мужчины, которые не хотели меня знать, когда я была толстой. Теперь все в обморок передо мной падают, но ведь это та же самая я, только плоти меньше. Ну и черт с ними со всеми. Найду себе мужчину, который будет любить меня за то, что я — это я. Так и сделаю.
Но как ты это сделаешь, Марина? — хотелось ему крикнуть. Теперь, когда ты стала красивой, как ты сможешь сказать, любит он тебя саму или же твой сверкающий фасад? Не сможешь. Но ведь есть я, Марина! Я всегда умел разглядеть то, что скрывается за внешним видом. Я всегда хотел тебе это сказать, но не решался. Поэтому просто поверь мне. Да, знаю, я был с Элеонорой, она, можно сказать, твоя противоположность, но все потому, что я запутался. Все вышло как-то само собой, без осложнений, так, как, я знал, никогда не будет у нас с тобой.
Его всегда изумляло, что Марина не читала его мысли и только догадывалась, какие чувства он испытывает по отношению к ней. Он телеграфировал ей их всякий раз, когда оказывался рядом. Но она, похоже, ничего не замечала. А ведь женщины надеются, что мужчины прочитают их мысли, с обидой подумал он.
Он так сильно ревновал Энди, что с трудом мог находиться в его обществе более двух часов. Она слишком хороша для него, правда. Он утешал себя тем, что Энди может быть ее «Элеонорой», своим парнем, с которым легче пережить переходный период, пока не появится более серьезный жизненный партнер. Да, наверное, так и есть, думал он.
— Хочешь знать, что я нашла в нем, да?
Пол едва не захлебнулся вином. Он с удовольствием проводил вечер с Мариной и тщательно избегал любого упоминания об Энди, которое может обнаружить его ревность. Она была совершенно права. Вот о чем он думал. Он сидел напротив этой женщины, намного превосходившей его идеал той, с кем он хотел бы прожить жизнь. Его раздражало то, что только ему одному удалось разглядеть ее истинные возможности, а его нерешительность свидетельствовала лишь об одном — он упустил свой шанс.
— Я вовсе не об этом думал. Хотя, может, и об этом тоже. Знаешь, я всегда… высоко ценил тебя, и мне просто хотелось видеть тебя счастливой.
Марину позабавило то, что он заговорил так старомодно.
— И ты думаешь,
— Ну что ты, я против него ничего не имею. По-моему, он отличный парень.
— Но недостаточно хорош для меня?
— Да, да, да! Нет, нет, нет, совсем нет! Хотя, может быть, и не совсем. Ты смеешься надо мной!
— Извини. Но согласись, ведь это смешно. Никогда не думала, что наступит день, когда на меня будут смотреть как на человека, который для кого-то слишком хорош. Я уже давно свыклась с реальным положением дел, и мне казалось, я всегда буду в лучшем случае «женщина все равно».
— Что такое «женщина все равно»?
— Ну как бы тебе сказать. У тебя ведь много было женщин, но ты искал мисс Совершенство, отказываясь идти на компромиссы, пока не найдешь то, что тебе нужно. Поэтому посмотришь иной раз на ту, что с тобой, и скажешь: «Ну ладно, мне все равно».
Полу захотелось стиснуть ее как можно крепче, чтобы она вся, целиком, почувствовала себя надежно и уверенно в его объятиях. Но он этого не сделал, потому что их отношения строились на профессиональной основе и он упустил возможность обратить их во что-то другое.
— Просто я надеюсь, что Энди не окажется твоим «мужчиной все равно». Право, ты заслуживаешь лучшей участи.
Марина почувствовала себя польщенной. Она уже давно спрашивала у себя, находит ли Пол ее симпатичной. Он не посылал ей сигналы, которые она научилась распознавать в последние месяцы. Он флиртовал с ней с их первого знакомства, но тогда она никак не могла ему нравиться. Она пыталась уловить незаметные перемены в его отношении к ней, ждала ласковых слов, прикосновений, намеков, чего угодно. Но не было ничего.
Кроме его новой тревоги по поводу ее счастья и сомнений насчет Энди в роли спасителя/принца. Разве она могла понимать это иначе чем выражение его собственного интереса к ней? Но она настолько не доверяла своему мнению, что не принимала подобное предположение как должное. И потом, если она и нравится Полу, то принадлежит Энди. Вроде как.
Ей захотелось пококетничать с этим мужчиной. Она по-прежнему ощущала физическую дрожь в его присутствии, как и тогда, когда они впервые встретились. Ей так и не удалось избавиться от ощущения, что она недостойна его. Странно, ибо, если уж на то пошло, он внешне ненамного приятнее Энди или Дэвида Сэндхерста. Вместе с тем он занимает более высокое положение, чем его соперники, настолько высокое, что ей туда ни за что не добраться, как бы широко она ни расправила крылья.
У Пола было что-то такое, чего она не замечала в других мужчинах. Это качество не поддается цветистому литературному описанию. Оно состояло в его умении расположить к себе людей. Он был мил. Порядочен. Надежен. Как многие женщины, Марина держалась того мнения, будто умеющие располагать к себе мужчины на самом деле слабые, занудливые, непоследовательные. Едва ее чувство собственного достоинства начало расти из ничего, как она научилась ценить умение располагать к себе, порядочность и надежность в мужчинах. Но пока это чувство собственного достоинства не достигнет оптимального уровня, она будет ценить все это на расстоянии.