Большой куш
Шрифт:
— Я знаю, что на самом деле ты не подозреваешь Люси. — Уит постарался, чтобы его голос звучал уверенно.
— В понедельник ночью она была с тобой?
— Да.
— Чем вы занимались с ней в ночь с понедельника на вторник?
— Ты ее уже спрашивал об этом.
— Я задаю вопрос вам, ваша честь. — Дэвид сделал ударение на последних словах. — Как представителю правосудия.
Уит разломал кусочек картошки пополам.
— Мы ужинали у меня дома. Потом смотрели телевизор.
— Что было на ужин, что за фильм вы смотрели?
«Вот придурок», — подумал Уит, но все же ответил:
— Гаспачо. [19]
— Я и не сомневался в этом. Она не осталась на ночь?
Уит мог воспротивиться и затеять спор, но решил этого не делать. В конце концов, им скрывать нечего.
— У нас у обоих с утра было много работы. Она ушла домой около одиннадцати.
19
Гаспачо (исп.) — холодный томатный суп.
— А ты?
— Я пошел спать.
— Когда ты увидел Люси после этого, судья?
— Когда она появилась в здании суда, чтобы рассказать мне об исчезновении Пэтча.
Дэвид хмыкнул и неожиданно заявил:
— У нее большие долги. Может, это связано с горячей экстрасенсорной линией? Знаешь, ей звонит масса детей. Родители жалуются, что их затраты на это увеличиваются. В результате народ перерасходует деньги по кредитным карточкам, и те закрываются. Но это не значит, что персонал Люси и ее расходы уменьшаются. Финансово она попала в тяжелое положение. Она говорила тебе, что в прошлом месяце пара кредиторов подала на нее иски?
Уит молчал.
— Значит, не говорила, — подытожил Дэвид. Он облизал масло с пальцев.
— И все-таки я не пойму, почему ты связываешь ее бизнес с совершением убийства? Причем таким способом, каким были убиты Пэтч и Туй?
— Похоже, мне удалось найти твою болевую точку, да? — Дэвид холодно улыбнулся.
Уит видел, что он обижен этими анонимными уведомлениями, звонком миссис Берд, самой мыслью, что у Уита есть перед ним преимущество.
— Я думаю, что у тебя такой же точкой была Клаудия, — сказал Уит, зная, что его слова могут ранить не хуже выпущенной стрелы.
Но Дэвид даже не моргнул.
— Я покончил с Клаудией. Можешь сказать ей об этом, когда увидишь ее в следующий раз.
— И теперь ты хочешь неприятностей для Люси? Хорошо. Не забывай только обдумывать каждый свой шаг. Будь внимателен, Дэвид, потому что, если ты сделаешь ошибку, я так возьму тебя за задницу, что мало не покажется. Я думаю, мне стоит поговорить об этих скелетах непосредственно с твоим боссом, потому что сам ты, похоже, не придаешь им особого значения.
— Я этого не сказал. — Дэвид встал. — Я не отбрасываю ни одной версии. Как и должен делать настоящий следователь. Но тебе, судья, я дам один совет. Я не думаю, что ты можешь позволить себе и дальше встречаться с Люси Гилберт. Пресса не будет к этому снисходительна. Репортерам понравится мысль о том, что такая броская маленькая штучка, как Люси, могла убить двух стариков, чтобы получить деньги для спасения своего бизнеса с телефонными консультациями экстрасенсов.
— Мне кажется, что тебя эта броская маленькая штучка интересует больше, чем поиск истины.
— Ничего подобного, — возразил Дэвид. — А если ты
— Не нужно мне угрожать.
— Не беспокойся. Если это действительно сделала Люси, я не приду к тебе за подписью на постановление об ее аресте.
После того как Дэвид высадил его у здания суда, Уит поехал домой, в свой домик для гостей, расположенный позади принадлежащего их семье огромного дома в викторианском стиле. Он собирался немного поработать на своем компьютере и взять чистую одежду, прежде чем вернуться в дом Пэтча и остаться там с Люси на ночь. Его отца Бейба и выписанной им из России мачехи Ирины не было дома, и Уит вздохнул с облегчением. Ему сейчас не хотелось ни с кем разговаривать. Он зашел в свою маленькую кухню и, налив себе воды со льдом, упал на диван. С одной стороны, он испытывал желание побыстрее вернуться к Люси, с другой, наслаждался тихим спокойствием настоящего момента.
Он закинул ноги на столик и подумал о том, что скоро поедет к Люси и пораньше ляжет спать, если, конечно, она позволит ему. Завтра будет пятница, долгий, утомительный день рассмотрения дел суда для несовершеннолетних, самая нелюбимая из всех его повседневных судебных забот, а потом он…
Уит вдруг заметил, что дверь его спальни была заперта.
Он никогда не закрывал ее. В летнюю жару кондиционеры, установленные на окнах, превращали запертую комнатку в настоящую Антарктику, тогда как в остальной части маленького дома царил душный, липкий зной. Правда, нужно было быть аккуратным: иногда дверь, старая и немного покосившаяся, могла захлопнуться сама собой, когда он просто проходил мимо.
Уит подошел к двери и прислушался к глухому жужжанию напряженно работавшего кондиционера, затем открыл ее. Спальня выглядела так же, как и тогда, когда он последний раз ночевал здесь, — в ночь убийства Пэтча. Взгляд Уита скользнул по стопке книг на тумбочке, по застеленной в спешке кровати и грязной одежде, сложенной в ожидании субботней стирки. Шкаф был закрыт. Он подошел к нему и открыл дверцу… Одежда висела стройными рядами — целая кавалькада тропических рубашек с аляповатым, ярким рисунком. Уит посмотрел на компьютер, стоявший в углу, и маленький письменный стол, за которым он работал дома. Несколько папок и книги «Практика гражданского судопроизводства в штате Техас» были на месте. Ничего не пропало.
И все же у него появилось ощущение, что в комнате что-то не так, а каждая вещь, казалось, была чуть-чуть сдвинута. Уит пролистал папки, открыл выдвижные ящики стола, заглянул под кровать. Все как обычно, но папки на столе сложены в две стопки вместо одной, а стопка книг наклонена, чего он не мог терпеть.
Кто-то обыскивал его комнату. Уит даже ощущал странную, нервную неторопливость человека, вошедшего на его территорию.
Уит вернулся к входной двери. С виду замок был целым, никаких царапин. Он проверил запасной ключ — тот по-прежнему был спрятан у крыльца, под горшком с разросшимся кустом папоротника. Он осмотрел окна. Заднее окно было не заперто, и Уит не мог вспомнить, когда он оставил его открытым. Если он вообще сделал это. Закрыв окно, Уит вернулся в кухню и снова налил себе воды.