Шрифт:
Пролог
Илья Грош родился в маленьком уездном городке в семье зубного техника и воспитательницы детского сада. Он рано лишился отца, героически погибшего при тушении пожара на атомной электростанции, и, воспитываясь под присмотром матери и старовера деда, совсем не рассчитывал на фантастический взлет в карьере.
Окончив школу, благодаря отменному здоровью и рекомендациям педагогов, был принят в летное училище. Службу в звании подпоручика начал на авианосце «Алеша Попович», патрулирующем воды братского государства Науру.
Когда было принято решение о полете на Марс, начался отбор наиболее достойных молодых увндидатов. И так уж вышло, что однажды – после очередного заседания Космического комитета – генерал-полковник госбезопасности Сидякин вместе с главой Комитета академиком Лебедевым вышли на балкон подышать свежим воздухом. Они так увлеклись беседой о перспективах освоения Вселенной, что неожиданно Лебедев потерял равновесие и полетел с балкона. Катастрофа была бы неизбежна, не проходи в это время под балконом подпоручик Грош, находящийся в столице по случаю отпуска.
Так Илья оказался в нужном месте в нужное время: упал на Лебедева, причем оба остались живы! Последовавшее за этим – присвоение очередного воинского звания поручик, полет на Марс и звание Героя Русии – было не чудом, а естественным ходом событий. При полете, кстати говоря, случился казус: робот Ли (китайской сборки) спятил на почве злоупотребления электричеством, и по возвращении на Землю был отправлен на лечение.
Все шло замечательно: он был назначен третьим пилотом в Первую Межгалактическую экспедицию, но…
Несмотря на заслуги и везение, в свои двадцать шесть лет Илья Грош был еще наивен, романтичен и, к сожалению, недостаточно практичен.
Глава 1
Известие о том, что он назначен командиром величайшей в истории человечества экспедиции, застало полковника береговой охраны Владимира Чудова в санатории на земле братского государства Тувалу. Он как раз отсыпался после трудной рабочей ночи с уборщицей Еленой Мусолиной, когда включился видозвон.
– Немедленно прибыть в Москву! Вы назначаетесь командиром линейного космического корабля «Русь»! – отдал приказ Чудову лично командующий Императорским Космофлотом князь Олег Бобродиев.
Голос руководителя был торжественен и бодр – как видно, он уже оправился после травмы головы от метеорита, упавшего при инспектировании им ресторана «Красный космос» в Плесецке.
В окошко мусолинской спальни било лучами вылезшее из океанских вод солнце. Ночная благодатная прохлада стремительно уползала в щели между половыми досками.
Чудов смотрел на крысиную морду, что высовывалась из щели, и силился понять, не спит ли он. Его, ептыть, и – командиром линкора?
– Что, вызывают, волшебник? – спросила уборщица, высовывая подслеповатое черепашье лицо из-под подушки и игриво прихватывая Чудова за свалявшуюся бороду.
Она была в том возрасте, когда поговорка «баба – ягодка опять» уже не актуальна, хотя с этим не хочется мириться. Наоборот, хочется всем (и себе в первую очередь!) доказывать снова и снова, что она еще – ягодка, хоть куда! И даже не ягодка, а огромная сладкая и сочная ягода типа арбуза! Доказывать Мусолина могла только лишь одним известным ей способом, который требовал большого расхода энергии и немалых усилий от сопричастной к доказательству стороны.
Крепыш Чудов был крайне утомлен. Он отобрал бороду и принялся ее распутывать. Настроение медленно поднималось от нуля.
– А я тебе и историю свою до конца не рассказала, – почуяв неладное, забормотала Мусолина.
Очередной поклонник, похоже, покидал ее вместе с надеждами на упокоенную старость. Полковник. Говорит, что жена померла. Может, не врет?
– Я ведь против орального сексу ничего не имею, просто родилась в Буе.
– Это что за неприличности? – Чудов выпростался из-под одеяла и уселся на кровати, продолжая распутывать волосы.
– Буй – это город такой в Костромской губернии.
– А-а. А мне послышалось …
Неужели, правда: он – командир линкора?! Ептыть!!!
– Всем всегда одно и то же слышится, – сморщила в обиде лицо Мусолина. – Я – о духовности хочу, а мужикам – одно на уме. Я ведь не техничкой хотела стать, а дипломанткой. Знаешь, рыба, какая я умная раньше была? Против суррогатного материнству выступала!
– А что это такое? – обернулся к уборщице Чудов, с отвращением глядя на ее помятую пятнистую физиономию.
Эх, и откуда такие берутся?!
Нет, это – просто невероятно – его, и – командиром линкора! Надо, надо хлебнуть!
– Это такая, вишь ты, технология – затянула шарманку уборщица. – Хуже орального сексу. Уничтожает естественные способа производства приплода. От такой заразы все человечество может вымереть, понял?
– Не слыхал, – признался Чудов и задумался: если он теперь командир линкора – подстригать бороду, или – не стоит? Как-то она последние дни подрастрепалась.
Длинные, русые и густые волосы были гордостью полковника, особенно в нынешнее время борьбы с безбородыми космополитами. Решил оставить, как есть.
– У детей, рожденных суррогатными матерьми, нету статусу, – продолжала занудно развивать волнующую тему Мусолина. – У них две кровные родительницы: та, которая, стало быть, зачала, и та, через кровь которой, значить, девять месяцев дитя получало духовную и физическую пищу. Я против этого. Иди ко мне, рыба!
Чудову было не до утренних душевных терзаний уборщицы. Тяжелая любовная работа с прыжками до потолка в конец его обессилила, а тут – такой звонок. Это ж, ептыть, это ж, как же так?