Бомба в голове
Шрифт:
– Наш Олег Алексеевич в последнее время несколько раз оставался в лаборатории допоздна, – сказал Денис, – когда установка уже была отключена.
– Откуда
– Я заглядывал в журнал учёта на охране, и меня удивило это его необычное рвение. Дома жена, блинчики с вишней, а он в институте кроссворды решает. Чего он там высиживал по три часа в пустоте?
– Не вижу в этом ничего странного. – Кирилл не до конца понимал приятеля. – Мы же не знаем, насколько он продвинулся в решении проблемы.
– Мы вообще не знаем, какие он проблемы решал.
Про Белевского Денис сказал не просто так. Он нутром чувствовал, что в лаборатории должны остаться зацепки, невидимые и простые одновременно, за которые незаурядному молодому специалисту следовало бы ухватиться. Связь научной деятельности центра с прогремевшими взрывами только угадывалась, никто не мог установить её определённо, даже руководство их заведения. Если бы эту связь можно было установить точно, кругом стояла бы тишайшая тишина, он бы всё так же спокойно ездил на работу, а на место выбывших кадров быстро нашли бы новые. Однако прострация, в которой витала думающая среда сообщества, обременённая непомерным давлением со стороны руководства уже страны, была полнейшей. Она была расширенной, если можно определить градацию столь глубокого раздумывания человечества над вопросами жизни и смерти. И вот здесь уже выпадал шанс обнаружить самые незаметные, мелкие детали эксперимента: идеи, заготовки, свежие клочки, способные задвигать махину накопленного научного потенциала в том направлении, в котором выгодно отдельным лицам, а не всему сообществу в целом.
Конец ознакомительного фрагмента.