Бородинское поле. 1812 год в русской поэзии (сборник)
Шрифт:
С дорогими со припасами – свинцом-порохом.
Французский король царю Белому отсылается:
«Припаси-ка ты мне квартир-квартир, ровно сорок тысяч,
Самому мне, королю, белые палатушки».
На это наш православный царь призадумался,
Его царская персонушка переменилась.
Перед ними стоял генералушка – сам Кутузов.
Уж он речь-то говорил, генералушка,
Словно как в трубу трубил:
«Не пужайся ты, наш батюшка, православный царь!
А мы встретим
Середи пути, на своей земле,
А мы столики поставим ему – пушки медные,
А мы скатерти ему постелим – каленых картечь;
Угощать его будут – канонерушки,
Провожать его будут – все казачушки».
Заплакала Россия от француза
Как заплакала Россиюшка от француза.
Ты не плачь, не плачь, Россиюшка, Бог тебе поможет!
Собирался сударь Платов да со полками,
Со военными полками да с казаками.
Из казаков выбирали да есаулы;
Есаулы были крепкие караулы,
На часах долго стояли да приустали —
Белые ручушки, резвы ножечки задрожали.
Тут спроговорил-спромолвил да князь Кутузов:
«Ай вы вставайте ж, мои деточки, утром поранее,
Вы умывайтесь, мои деточки, побелее,
Вы идите, мои деточки, в чистое поле,
Вы стреляйте же, мои деточки, не робейте,
Вы своего свинца-пороха не жалейте,
Вы своего же французика побеждайте».
Не восточная звезда в поле воссияла —
У Кутузова в руках сабля заблистала.
Как повыше было Смоленска-города…
Как повыше было Смоленска-города,
Что пониже было села Красного,
Что под рощею под зеленою,
Над березою кудрявою,
На большом зеленом лугу,
Стоял тут лагерь русской армии,
Русской армии, гвардейских солдат.
Призадумавшись сидят, на Смоленск-город глядят:
Овладели славным городом неприятельские полки,
Уж досталось все святое неприятельским рукам.
«Как бы, братцы, нам приняться, Смоленск-город свободить,
Смоленск-город свободить, неприятеля побить?»
Вдруг послышалась тревога
У палатки командирской.
Все солдаты встрепенулися,
Ружья взявши, в ряды становилися.
Как и вышел перед войско Волконский-князь,
Волконский-князь, командир этих солдат,
Уж и взговорит солдатам Волконский-князь:
«Ох вы, храбрые солдаты, государю верные,
Государю верные, командиру послушные!
Мы пойдем к неприятелям гостить.
К неприятелям гостить, Смоленск-город свободить!»
Как пошли-то солдатушки Смоленск-город свобождать,
Смоленск-город
Ко Смоленску приступили, они ружья зарядили,
Они ружья зарядили, в неприятеля палили,
Много били, истребили, остальных-то полонили,
Полонивши, их топили во Березонке-реке,
Потопивши, отдыхали на зеленом на лугу,
На зеленыем лугу песни пели во кругу!
Песнь к русским воинам,
написанная отставным фанагорийского гренадерского полка солдатом Никанором Остафьевым июля 5-го дня, 1812
Братцы! Грудью послужите,
Гряньте бодро на врага,
И вселенной докажите,
Сколько Русь нам дорога!
Посмотрите, подступает
К нам соломенный народ;
Бонапарте выпускает
Разных наций хилый сброд.
Не в одной они все вере,
С принужденьем все идут;
При чувствительной потере
На него же нападут.
Братцы! Грудью послужите,
Гряньте бодро на врага
И вселенной докажите,
Сколько Русь нам дорога!
Всем, наверно, дал он слово,
Что далёко к нам зайдет;
Знает: дома нездорово,
Дома также пропадет.
Мыслит: коль пришла невзгода,
Должно славу потерять,
Так от русского народа
Мне и смерть честней принять.
Братцы! Грудью послужите,
Гряньте бодро на врага,
И вселенной докажите,
Сколько Русь нам дорога!
Вся Европа ожидает
Сей погибели его;
Бонапарта почитает
За злодея своего.
Ах, когда слух разнесется,
Что от нас сей враг исчез,
Слава русских вознесется
До превыспренних небес!
Совет русского французам
Чу!.. и к нам уж налетела
Иноземна саранча!
Иль отведать захотела
Богатырского плеча?
Черный гад на Русь святую
Наглу лапу протянул:
Вот затеял мысль шальную,
Будто лишнее хлебнул.
На страну ты благодатну
Зубы волчьи навострил!
Иль забыл ты грудь булатну,
Их об кою иступил?
Иль забыл, что воевода
Русских воинов – сам Бог?
Что рукой Его народа
Он сотрет предерзких рог?
Иль забыл, что нами правит
Царь-надёжа Александр?