Боярышня Дуняша
Шрифт:
Так же дьяк знал об инциденте с Машей и игуменьей Таисией. Как бы то ни было, а события
всё время разворачивались возле мелкой егозы, и старый опытный боярин печенкой чуял, что
не раз ещё услышит о ней.
— Значит, Мария Борисовна позвала? — уточнил он у деда.
— Поучить девок игрушки шить, — повторил Еремей.
Мимо с шумом пробежала толпа ребятишек с роскошными санками, а за ними поспешали
дядьки. Дуня аж на цыпочки привстала, чтобы увидеть, откуда
здоровых санок и горка должна быть приличной. А кстати, почему её и Машу лишают такого
удовольствия?
— Дунька! — услышала она рык деда. — Куда?!
Дуня оглянулась и, вздохнув, вернулась. Она даже не заметила, как сделала несколько шагов
в сторону той весёлой толпы. Застоялась она, а внутри кипит энергия, требует выхода и
нестерпимо хочется везде побыть, во всём поучаствовать, всех заразить оптимизмом!
Дед быстро попрощался со знакомым дьяком, а тот ей как раз в этот момент весело
подмигнул, ну а она помахала ему рукой. Видно же было, что весёлый человек этот дедов
знакомец!
Правда, легкий подзатыльник и слова, что с этим дьяком надо быть осторожней, поскольку
он ведает приказом, где людей пытают, немного остудили. Дуня поёжилась, но вскоре мысли
вновь поскакали зайчиками и вспомнились фантазии, как она попадает в прошлое и расследует
тайные дела, поражая всех дедукцией, снимая отпечатки пальцев и указывая перстом на
истинных разбойников. Это была самая любимая фантазия, но вот сейчас она как-то съёжилась, запахла кровью и болью.
Угомонилась Дуня только в большой горнице княгини. Машеньку там встретили, как
родную. Проводили взглядами, когда она привычно устроилась в самом темном уголке и
забыли о ней, а с Дуней стали сюсюкать и вручили веретено.
— А можно, я клубочки мотать буду? — жалобно попросила она у раздававшей задания
тетки.
— Так тем самые маленькие занимаются, — удивленно вскинув брови, заметила она, но
огляделась — и получалось, что Дуня самая маленькая и есть!
— Ну что ж, держи.
Маша укоризненно посмотрела на сестру, но не выдала её. Дуняшу посадили в том же
дальнем уголке, где работала Мария. Сестра уже достала из корзинки стопочку фетровых
квадратов и начала шить игрушки. Постепенно девушки стали подходить к ней, смотреть за её
работой и хвалить за выдумку.
Дуняша подвинулась в сторонку и продолжала сидеть, смотреть по сторонам, слушать бабью
болтовню и сматывать в клубочки или на палку нитки. Вскоре в горницу вошла жена князя
Мария Борисовна с сопровождавшей её ближней.
— Наташка сегодня как вырядилась, — ядовито заметила полная боярышня, сидевшая
впереди
— Это ейный муж взятку у Боровичей получил. Люди говорят, что берёт он много, а делает
мало, — ответила ей такая же пышная телом соседка. Но если первая при всей своей полноте
казалась миловидной, то вторая напоминала перекормленного поросенка.
— Значит, недолго её муженьку дьяком быть, — обрадовалась миловидная боярышня и, не
глядя, подпихнула Дуне новую корзинку с мотками ниток.
Дуняша понимала, что самая младшая здесь, но нарочитое небрежение будило в ней вулкан.
И самое обидное: злоязыкая пышка сидит в том же углу, что и Дуня, только перед ней, а значит
не особо родовита. Девочке захотелось пнуть корзинку обратно, но она всего лишь ещё немного
подвинула свою скамеечку вбок, чтобы лучше было видно вошедшую княгиню.
Мария Борисовна, как и рассказывала Маша, оказалась приятной женщиной. Княгиня
постаралась приветливо кивнуть или улыбнуться каждой девице. Машеньку так вообще
подозвала поближе к себе и поговорила с ней. Потом сестра и княгиня поискали взглядами
Дуню, нашли и что-то сказали той Наталье, что была сегодня особенно нарядна по словам двух
завистливых пончиков .
Наталья поднялась, подошла к Дуняше и улыбнувшись, позвала пересесть поближе к оконцу.
Дуня чуть ли не вприпрыжку побежала вон из выделенного ей угла. Там было душно и темно, хотя последнее помогало скрывать безделье.
Ближняя княгини посадила Дуню на отдельную скамеечку, и взяв в руки кусочки
разноцветного фетра, спросила:
— Это же войлок, что татары делают?
— Э, ну-у-у почти, — замялась девочка. Секрет таял на глазах. Известный войлок был толще
и рыхлее, но не сложно догадаться, как сделать его более плотным и гладким.
Наталья внимательно посмотрела на неё и наклонившись, чтобы оказаться ближе, с улыбкой
понимающе произнесла:
— Скажешь с уха на ухо, узнают с угла на угол.
Дуня согласно кивнула и постаралась оправдаться:
— В нашей семье есть женщина Аксинья, она будет делать игрушки и продавать.
— Хм, женщина? Родственница?
— Нет, наша… дворовая. Всю жизнь при нас жила, а теперь вот… награда за верную
службу.
Наталья чуть удивленно посмотрела на неё и неожиданно выпалила:
— Какая ты славная, боярышня Евдокия!
Дуня отложила корзинку, поднялась и поклонилась. Она не знала, из насколько знатной
семьи Наталья, но женщина была ближней великой княгини и только что уважительно назвала