Брак по расчету
Шрифт:
Наконец Мейсону надоело ворочаться с боку на бок, он встал с постели, надел халат и поплелся в кухню, надеясь, что бутылка пива поможет ему расслабиться. Но, заглянув в дверь, обнаружил, что Крис его опередила: стоя у плиты, она держала в руке пакет молока. Фланелевая ночная рубашка мягко облегала ее бедра и едва доходила до колен. Если разобраться, то ничего уж такого особенно соблазнительного в этом одеянии не было. Во всяком случае, платье, в котором Крис явилась на бал, подчеркивало ее прелести гораздо откровеннее, но в ночной сорочке
В отличие от Сюзанны и Дианы Крис не была классической красавицей. И уж тем более хрупким, неземным созданием. В глазах Кристины то и дело зажигались лукавые, озорные искорки; она была натурой деятельной, гордой и даже дерзкой. Гибкая и спортивная, Крис, как он успел заметить, не уступала Мейсону в ловкости и выносливости. Он не сомневался, что и на велосипеде Кристина ездит ничуть не хуже его, и на лыжах катается превосходно, и в любви неутомима так же, как он.
Такие женщины хотят быть с мужчинами наравне, их не прельщает роль робкой принцессы, ожидающей, пока ее вызволит из беды прекрасный принц. Они рвутся сами сразиться с драконом, и потому им так трудно найти себе спутника жизни. Они связывают свою жизнь с мужчиной, только если влюбляются в него до беспамятства, или если он становится отцом их ребенка. Сам по себе муж вряд ли им нужен.
Наблюдая за Ребеккой, которая за годы ее знакомства с Мейсоном успела сменить несколько любовников, Мейсон пришел к выводу, что мужчины обычно тяготятся обществом столь независимых женщин. Ему, правда, их логика была непонятна, но он слишком часто это видел, так что не верить своим глазам было бы странно.
— И долго вы собираетесь так стоять? — неожиданно спросила Крис, по-прежнему стоя к нему спиной.
— А как вы узнали, что я здесь? — изумился Мейсон.
Крис повернула голову.
— Я слышала скрип вашей двери. Потом раздались шаги.
— Я не мог заснуть, — чистосердечно признался Мейсон.
— Я, как вы уже поняли, тоже. — Она поставила пакет молока на стол и, открыв банку какао, предложила его Мейсону.
— Нет, спасибо, — машинально отказался он, но тут же поправился: — Хотя… Почему бы и не выпить, черт возьми? Это ведь лучше, чем пиво. Да… давно я… — Он хотел сказать, что Диана любила какао и он тогда часто пил его с ней за компанию, однако в последний момент прикусил язык.
Крис хотела уменьшить пламя конфорки, но перестаралась, и огонь погас. Недовольно хмыкнув, она снова повернула ручку и наклонилась, чтобы посмотреть, не слишком ли слабенький огонек. Рубашка задралась, и Мейсон увидел ее шелковые трусики. Он попытался отвести взгляд, но глаза не подчинились. И Мейсону безумно захотелось подойти к ней, погладить ее по бедру, почувствовать под рукой нежную кожу. Захотелось, чтобы она вздохнула и повернулась к нему…
«Да что это со мной?» — мысленно оборвал себя он.
— Когда Диана не могла уснуть, она всегда пила горячее какао. — Мейсон специально упомянул про Кристинину сестру, надеясь, что это поможет отогнать наваждение.
— Я знаю, — спокойно кивнула Крис. — Это я ее приучила.
Она подлила в ковшик молока и добавила две ложки порошка.
— Вы с ней совсем непохожи, Крис, — выпалил Мейсон, которому никак не удавалось избавиться от навязчивых мыслей о Кристининых объятиях.
— Это вам так кажется.
— Вы… вы только не обижайтесь… я вас вовсе не сравниваю, — поспешно добавил Мейсон, испугавшись, что она может понять его превратно.
Крис достала из шкафа еще одну чашку.
— Не волнуйтесь. Вы не первый, кто это заметил. Я привыкла.
— Вам ее очень не хватает? — тихо спросил Мейсон.
— Да. Тем более что Кевин — это живое напоминание. Но… теперь мне уже не так больно. А кое-что я даже вспоминаю с улыбкой.
Как только они заговорили о Диане, Мейсон безбоязненно приблизился к Крис — воспоминания о ней служили своеобразной преградой между ними.
Хотя… ему все равно было любопытно, как бы повела себя Крис, окажись она в его объятиях. Он прикоснулся к ней лишь один раз, и то во время танца, но впечатление было такое яркое и свежее, словно это случилось вчера.
— Когда я получил Дианино письмо, я вдруг заново испытал горечь утраты, — напряженно произнес Мейсон.
— Да, и к тому же вас замучила совесть, — проницательно заметила Крис. — Вы же считали, что она вас предала, а оказалось, что это не так… Представляю, как вам было нелегко.
— Откуда вы знаете?
Крис вздохнула.
— Тут не нужна какая-то особенная проницательность. Я сама бы отреагировала на это точно также.
— Вы думаете, мы с вами настолько похожи? — встрепенулся Мейсон.
Крис неотрывно смотрела на огонь.
— Думаю, больше, чем нам обоим кажется.
— Тогда, может, именно потому нам так трудно найти общий язык? Сходятся-то, как известно, противоположности… — предположил он.
Она попробовала, не слишком ли горячий получился напиток, и разлила какао по чашкам. Потом поднйла руку и потянулась к полке за пакетиком карамели.
Мейсон торопливо взял чашки и понес их к столу, но воображение все равно дорисовало ему то, от чего он пытался отгородиться. Дорисовало так же ярко, как если бы он стоял и смотрел на Кристинины оголившиеся бедра.
Мейсон пришел в смятение и от нахлынувших чувств, и от необъяснимой доброжелательности Крис. Ведь он не заслуживал ее симпатии! А уж то, что он вытворял в Валентинов день, вообще ни в какие ворота не лезло. Но отчего тогда она прониклась к нему доверием? Он ведь и шага ей навстречу не сделал?
И тут она окончательно сразила его вопросом:
— Почему вы так тревожитесь теперь, когда наши отношения начинают налаживаться?
Мейсон замер от изумления.
— Да вы что… Вам просто кажется…