Брак у народов Центральной и Юго-Восточной Европы
Шрифт:
Были и другие причины: в некоторых областях (например, в Тепелене) молодые люди, как правило, несли службу в турецкой армии, которая продолжалась 12 лет. Естественно, что они вступали в браки в зрелом возрасте; соответственно подбирали и невест.
В большинстве мест считали, что девочки физически подготовлены к брачной жизни начиная с 15–16 лет, мальчики — с 17–18. Практически в XIX в. в брак вступали чаще всего 16—17-летние девушки. Достигнув двадцати лет и больше, они уже рисковали попасть в разряд старых дев. Как правило, женихи были немного старше невест — большой разницы в возрасте не наблюдалось. В некоторых местностях предпочитали, чтобы жена была старше мужа.
Ранние браки были связаны не
Рано или поздно, предваряемый теми или иными обрядами и правилами наступает день собственно свадьбы. Как и вся обрядовая жизнь албанцев, комплекс свадебных обрядов разнообразен в различных областях, у людей разного вероисповедания и социального положения. Комплекс этот обобщенному описанию не поддается. Попробуем расчленить его на последовательные этапы и посмотреть, как выполнялись обряды в нескольких местностях албанского этнического ареала в XIX — начале XX в.
Весь цикл собственно свадебного обряда — darsma, dasma («дарсма», «дасма») — длился примерно полторы недели — от понедельника до вторника или четверга следующей недели.
Понедельник — день помола зерна, приготовления муки, необходимой для выпечки большого количества хлебов, калачей на целую неделю празднеств. Поездка на мельницу и сам помол сопровождались веселыми песнями, стрельбой из ружей. Это было своего рода публичное извещение о начале свадебных торжеств.
Четверг — день заготовки топлива. Жених (сам или от его имени) приглашал родных на свадьбу. Приходили родственники, сестры, вышедшие замуж в другие населенные пункты, приводили своих детей. У горцев принято было, чтобы эти лица пригоняли по одному барану — своеобразная складчина для пиров. Барана пригонял также и дядя — брат матери жениха.
В Южной Албании приглашенные женщины отправлялись в лес за топливом (заготовка дров — традиционно женское дело) и, возвращаясь, несли, кроме того, и палки, к которым привязывали ветви с листьями, красные платки. Это сооружение напоминало свадебное деревце, известное в обрядах многих народов. В других местах (в Загори, например) на дровяную кладь, навьюченную на мула, устанавливали куклу или просто полено, наряженное в костюм жениха, — это делали женщины, которые приносили топливо в дом невесты. Вообще в этот день в доме невесты присутствовала некая маска жениха: или это кукла (полено) или же одна из подружек невесты наряжалась женихом.
В обоих домах в четверг и в пятницу происходила выпечка хлебов и калачей, сопровождаемая песнями и танцами собравшихся женщин. Месить тесто должна была счастливая девушка, у которой живы были родители, имелись братья и достаток в доме. Она должна была передать свое счастье невесте. На калачах изображались солнце, луна, змея — очень древние знаки. Девушки бросали в тесто кольца: той, чье кольцо скорее других отыщется, предстояло скоро выйти замуж.
У горожан-католиков было принято в четверг посылать подарки невесте: предметы ее туалета, ботинки, шитые золотом домашние мягкие туфли и пр.; к этим дарам прибавлялись сласти, кофе и другие угощения. Посланцев — двух родственников жениха — торжественно встречали внизу у входной лестницы и провожали в парадную комнату на втором этаже, где их угощали, сопровождая пир специально к этому случаю приуроченными песнями.
В городах в четверг родители жениха, а в пятницу родители невесты приглашали гостей на свадьбу, для чего нанимали за плату молодого человека, который обходил приглашенных и от имени хозяев произносил традиционную формулу.
В селах в таких глашатаях не было нужды: каждый сам знал свое место, срок прибытия и время пребывания в доме.
Есть разница в визитах гостей в зависимости от места действия: в городе или в селе, там где брачащиеся жили недалеко друг от друга, гости после каждой церемонии расходились по домам. В тех случаях, когда за невестой приходилось отправляться в дальнюю дорогу, в дом жениха в четверг или в пятницу собирались родственники, живущие в других селах, и люди, нанятые для обслуживания свадьбы. Односельчане приходили в субботу.
Суббота — день прощания с холостяцкой жизнью. В доме жениха собираются родные и друзья, проводят время в песнях и танцах. Звучат песни то грустные, то веселые, которые сменяются насмешливыми, когда является парикмахер, чтобы брить жениха. В некоторых местностях (например, в Загори) именно в субботу несут одежду и украшения в дом невесты. Невеста со своими родными и близкими также готовилась: в одних местностях принято было мыть голову вином, в других — красить волосы в черный цвет, в третьих — окрашивать хной ладони и ступни. Костюм невесты — традиционный женский, согласно обычаям каждой данной местности (среди албанцев вариации традиционной одежды очень велики), снабженный всевозможными украшениями: серебряными цепочками и подвесками, кольцами, серьгами, браслетами, ожерельями из старинных монет. Молодая женщина будет носить этот костюм первое время после свадьбы, иногда до года или до рождения ребенка, а потом надевать его в качестве праздничного. Бедняки вынуждены были одалживать необходимые украшения и все же старались одеть свою дочь в соответствии с модой. Церемония купания невесты, одевания и сооружение прически сопровождались песнями, содержание которых заключалось в описании совершаемых действий.
Все эти веселые обряды происходили среди горожан и сельчан низменных районов. У горцев, жизнь которых была более суровой, и манеры были сдержаннее, а обряды более насыщены магическим смыслом. У них в этот день в дальнюю дорогу за невестой отправлялись поезжане — krushqt («крушчьт»). Выбор поезжан не так-то прост. За четыре недели до свадьбы хозяин дома (иногда он и есть отец жениха) сам приглашает 12 мужчин участвовать в свадебном поезде. Сначала приглашаются те, кто живет в другом населенном пункте, а потом односельчане. Важна персона старшего или первого поезжанина (krushkapari). Он должен быть из числа односельчан, но не членом братства (патронимии) или фиса (родственной группы) хозяина свадьбы. Быть первым поезжанином престижно, и общественное мнение строго следило, чтобы на эту роль был приглашен достойный человек, обладающий этим правом по своему месту в родо-племенной системе.
Со двора верхом выезжала процессия: впереди — старший поезжанин, за ним — поезжанин-гость из другого села, потом — поезжанин-односельчанин и так, чередуясь, все 12 человек, за ними следовала женщина, которая должна была готовить пищу всем участникам поезда, когда они прибудут в назначенное место. Последним ехал отец или брат жениха, ведя под уздцы лошадь, предназначенную для невесты. В других местностях главным лицом среди поезжан был djever — брат жениха, будущий деверь невесты, а лошадь вели женщины.