Брак у народов Центральной и Юго-Восточной Европы
Шрифт:
Ритуальное значение свадебной курицы особенно ясно раскрывалось в свадьбе, происходившей в с. Кэмэрзан (Северо-Западная Румыния, Цара Оашулуй), где мужчина, несший свадебный стяг, получал от матери новобрачного символический дар, несомненно содержащий идеи плодородия, изобилия; деревянную курицу, кукурузные початки, связанные полотенцем калачи, тарелки, бутылки с цуйкой. В некоторых областях дары начинали вручать после того, как подавали жаркое (Хуш в Молдове) и калачи.
Дары и дарообмен пронизывали обряды большого стола. Их смысл заключался в консолидации социальных коллективов, участвовавших в церемониях — родни в широком значении этого слова и вообще сельского сообщества. Дары, так же как и яства, подразделялись
Деньги собирал не посаженый отец, а один из ворничелов, наделенный чувством юмора, красноречием. Каждой семейной паре, дарившей молодым деньги, он подносил но бокалу вина («сладкий кубок», «кубок дара», «кубок добра») и их обвязывали красивыми полотенцами или косынками. Больше всех дарили посаженые родители.{512}
Когда сбор денег заканчивался, их передавали посаженому отцу. Он их считал и объявлял во всеуслышание, сколько собрано, после чего вместе с хлебом и солью отдавал молодому. В Молдове (Хуш) дарители получали от сборщика не только вино, но и калачи. Молодые благодарили участников свадьбы за дары, целуя им руки.
Главная кухарка являлась в свадебный шатер в конце сбора денег для молодых с перевязанной рукой и с большой ложкой в другой. Она просила деньги «на лечение, ибо обожгла руку, готовя пищу». И тогда гости клали мелкие монеты в ложку, после чего кухарка «выздоравливала» и уходила танцуя из свадебного шатра.
Гости большого стола дарили молодой семье не только деньги, но и калачи, свинину, лепешки из кукурузной муки, цыплят, яйца, пироги (Западный Банат), белый хлеб, пшеницу, кукурузу, домашний скот, а также предметы домашнего обихода, например пару подсвечников, столовый сервиз, отрез материи и т. д. (Северо-Восточная Румыния, Молдова и Цара Ромыняскэ). Съестное — а оно в подношениях молодой семье преобладало — приносили преимущественно женщины, особенно посаженая мать, приходившая заблаговременно.
От упомянутых выше даров хозяйственного назначения отличались те, в которых преобладал символический смысл. Вероятно, наиболее значительный дар этого рода, передававшийся посаженым отцом молодым, — деревце (lemnut) — ствол с ветками с отростками. На последние сверху донизу нанизывали лепешки из кукурузной муки и яблоки. Концы отростков соединяли нитями с нанизанными и на них орехами и сухими сливами. На вершине этого дерева, украшенного цветами, укреплялось зеркало. Древо устанавливали перед молодыми на столе, втыкая его в большой хлеб. Этот дар — символ торжества жизни, плодородия, процветания новой семьи. Зеркало — древний элемент румынского древовидного дара. Наделенное магическими охранными функциями, оно было представлено, например, еще в скифских и сарматских погребальных обрядах, где «отражало душу человека».{513}
Поздней ночью в конце большого стола происходил наиболее важный вещевой дарообмен между ближайшими родственниками (кровными и духовными): между молодым и молодой, родителями жениха и посажеными, между родителями молодых, родителями и дедами с бабками, кухаркой, стягоносцем и другими важными действующими лицами. Вещевой дарообмен каждый раз сопровождался подношением калачей и происходил под звуки народной музыки и декламацию стихов — частушек чествования. При этом дарообмене исполнялись «танец с калачами» (Угочя, Банат), т. е. танец с калачами в поднятых
Самым важным элементом и смысловым завершением большого стола был перевод молодой в ранг замужней женщины, происходивший обычно в понедельник утром. Венчание, по народному праву, еще не означало, что состоялся этот перевод, и во время большого стола молодая была как бы в переходном состоянии между положением девушки и замужней. В конце большого стола свекровь (Банат) или посаженая мать снимала с молодой фату, венок. Молодой расчесывал супруге пробор, расплетал косу. Молодая срезала с груди мужа свадебный цветок. Затем упомянутые женщины облачали молодую в головные уборы жены. В момент смены головного убора исполнялась песня «Плач невесты» или «Скорбь невесты», покидающей родную семью. Эта песня известна почти во всех районах Румынии, где различаются ее варианты.{514} Итак, брак получал полное общественное признание после облачения молодой в головной убор жены в конце большого стола.
На молодых жен надевали обыкновенно шелковый платок, напоминающий полотенце (marama — «марамэ»), длиной около 3 м. Орнамент на нем растительный (розы, лилии, маргаритки) и анималистический (рак, змея). Платком обвертывали голову и шею, один его конец падал на спину, второй на грудь. Марамэ была широко распространена в Мунтении, Олтении, Арджеш, Мусчел, Долж, Романаць, Влашка и т. д. Марамэ — символ связи новобрачных и отделения девушки от сверстниц, вхождения в «круг жен». «А pune marama» повсеместно означает «выйти замуж».
На голову молодой жене возлагали корону — conciu («кончиу»): на каркас из дерева, картона или жести прикрепляли или тонкую черную материю (Трансильвания, Банат, Влашка, Телеорман, Романаць), или несколько налобных пластин или серебряных монет.
В некоторых местностях (Банат, Хунедоара) надевали чепец — ceapsa («чяпсэ»), сделанный из ткани, затканной белым, золотым и серебряным шитьем. По краю шел цветочный орнамент. С затылочной стороны с чепца свисали ленты разных цветов. Разновидностью чяпсэ были caita («кэйцэ») — чепчики из кусков цветного шелка треугольной формы с орнаментом в затылочной части в виде красных цветов. Этот чепец дополнялся куском белой ткани с пришитыми к нему бусами.
Эти головные уборы в народных представлениях и балладах — символы замужества, семьи, домохозяйства, женственности. Сделать девушке кончиу — значит выдать ее замуж. Одевание чепца выражало печаль невесты в случае, если не удавалось выйти замуж за любимого. Головные уборы женщин имели не только эстетический, но и обрядовый, магический смысл, оберегая их от враждебных сил. Женщины, надев эти уборы, носили их до смерти, некоторых погребали в таких уборах.{515}
Брачную постель молодым стелила посаженая мать. Под постель клали ветки колючего кустарника, «предохраняющего» от неприятностей и тягот семейной жизни. В спальню помещали орудия земледелия: мотыгу, вилы, косу, топор — и орудия труда женщины: прялку, веретено, нити, чтобы всю жизнь трудиться, помнить о необходимости добывать хлеб в поте лица и воспитывать детей. Постелив постель, посаженая мать брала молодых за руки и трижды обходила с ними вокруг пиршественного стола, произнося заклинание: «Три раза вокруг стола, да изойдет недоброе из дома. Пусть останется доброе», и т. д.