Братство
Шрифт:
Прежде чем Макиавелли остановил Эцио, тот подошел к двери и громко постучал.
Приоткрылось окошко и оттуда на них глянули чьи-то глаза. Потом, к их удивлению, дверь отворилась на хорошо смазанных петлях. Они вошли в пустой двор. Никого не было. Тот, кто открыл им дверь, а после закрыл ее - исчез. С трех сторон двора располагались двери. Та, что напротив входа, была открыта. Над ней колыхалось потрепанное знамя с черным быком на золотом поле.
– Ловушка, - коротко бросил Макиавелли.
– У тебя есть оружие?
У Эцио был скрытый клинок, меч и кинжал. Макиавелли обнажил меч и стилет.
– Входите господа - добро пожаловать, - произнес кто-то. Голос донесся из окна, располагавшегося над открытой дверью.
– Думаю, у нас кое-что для вас есть.
– Папа знает, где мы, - громко заявил Макиавелли.
– Вы проиграли. Сдавайтесь! Ваша служба окончена!
Ответом ему был смех.
– Разве? Отнюдь. Входите же. Мы знали, что вы проглотите приманку. Бруно уже больше года работает на нас.
– Бруно?
– Предательство царит в мире, и Бруно не исключение. Он хотел денег, намного больше, чем вы ему платили. И оно того стоило. Ему удалось заманить сюда Клаудию, которая надеялась встретиться с одним из английских кардиналов - они не встревали в междоусобицу, как англичане всегда и делают. Клаудиа хотела переманить его на свою сторону и выудить из него информацию. К сожалению, с кардиналом Шэйкшефтом случилось кое-что ужасное - его переехала карета, и он умер на месте. Но ваша сестра, Эцио, еще жива, и я уверен, что она хочет видеть вас.
– Тише, - предупредил Макиавелли, когда они переглянулись. Эцио был в ярости. Он весь день пытался отыскать сторонников Чезаре, а они отыскали его первыми.
– Где она, ублюдки?
– крикнул он.
– Входите.
Двое Ассассинов осторожно подошли к темному проходу.
За ним обнаружился тускло освещенный зал, в центре которого на постаменте стоял грубоватый бюст Папы Александра VI - крючковатый нос, безвольный подбородок, толстые губы. Мебели не было, но в трех стенах было по двери, и, опять же, та, что располагалась прямо напротив входа, была открыта. Эцио и Макиавелли прошли туда и оказались в мрачной комнате. Там стоял стол, с разбросанными на лежащем на нем куске ткани ржавыми металлическими инструментами. Они тускло блестели в свете единственной свечи. Рядом на стуле сидела полураздетая связанная Клаудиа, руки ее лежали на коленях, лицо и грудь покрывали синяки, во рту - кляп.
Из тени вышли трое мужчин. Эцио и Макиавелли знали, что сзади них, справа и слева стоят другие. Те, кого они видели, носили багрово-желтые мундиры.
Все были хорошо вооружены.
Клаудиа встретилась взглядом с братом. Она освободила от пут палец с клеймом и показала его Эцио. Она ничего не сказала похитителям, не смотря на пытки. Она была настоящим Ассассином. Почему он постоянно в ней сомневается?
– Мы знаем, как ты ценишь свою семью, - сказал тощий пятидесятилетний мужчина, незнакомый Эцио. Было похоже, что он лидер сторонников Борджиа.
– Твой отец и братья погибли по твоей вине. Твоя мать умрет в любом случае, поэтому не стоит о ней беспокоиться. Но ты еще можешь спасти сестру. Если захочешь. Она уже старовата и у нее нет детей, поэтому возможно тебе лучше оставить все как есть.
Эцио с трудом сдержался.
– Что вам надо?
– В обмен на нее? Я хочу, чтобы вы уехали из Рима. Возвращайтесь в Монтериджони и отстройте его заново. Займитесь сельским хозяйством. Оставьте войну тем, кто умеет воевать.
Эцио сплюнул.
– Господи, - вздохнул тощий, схватил за волосы Клаудию и небольшим кинжалом провел по ее груди.
Клаудиа закричала.
– Сейчас она - негодный товар, но уверен, что с твоей братской заботой, она быстро поправится.
– Когда я ее заберу, то убью тебя. Медленно.
– Эцио Аудиторе! Я даю тебе шанс, а ты мне угрожаешь, хотя не в твоем положении это делать. Если кто-то и убьет, то это буду я. Забудь про Монтериджони, твоя судьба - умереть здесь!
Их окружили.
– Я же говорил, это ловушка, - заметил Макиавелли.
– По крайней мере, мы нашли этих ублюдков, - ответил Эцио посмотрев другу в глаза.
– Держи!
– Он протянул товарищу отравленные дротики.
– Действуй!
– Ты не говорил, что готов к схватке.
– А ты и не спрашивал.
– Спрашивал.
– Заткнись!
Противники приблизились, и Эцио напрягся. Лидер сторонников Чезаре приставил нож к горлу Клаудии.
– Вперед!
Ассассины одновременно обнажили мечи. Второй рукой они со смертельной точностью бросили дротики.
С обеих сторон на землю повалились мертвые противники, Макиавелли ринулся вперед, рубя поочередно мечом и кинжалом врагов, которые пытались сломить его численным превосходством.
У Эцио же была своя цель - убить тощего прежде, чем он перережет Клаудии горло. Он прыгнул вперед и схватил мужчину за глотку, но противник, скользкий как угорь, не выпустил жертву.
Эцио повалил его на пол, перехватил правую руку противника и приставил его же кинжал к его горлу. Кончик клинка коснулся вены.
– Пощади, - взмолился главарь.
– Я служил им потому, что верил.
– А ты пощадил мою сестру?
– спросил Эцио.
– Ты ничтожество! И ты умрешь!
Щелкнул скрытый клинок.
– Я предупреждал, что это будет медленная смерть, - проговорил Эцио, направляя клинок вниз, к паху противника.
– Но я хочу проявить милосердие.
– Он вскинул руку и перерезал главарю горло. Кровь хлынула изо рта противника.
– Ублюдок!
– пробулькал он.
– Микелетто убьет тебя!
– Покойся с миром, - выдохнул Эцио, позволяя телу упасть.
Остальные противники уже были мертвы или смертельно ранены, поэтому Макиавелли быстро развязали веревки, которыми была связана Клаудиа.
Ее сильно избили, но хотя бы не изнасиловали.
– Эцио!
– Ты в порядке?
– Надеюсь.
– Пойдем. Нужно выбираться отсюда.
– Только осторожно.
– Конечно.
Эцио поднял сестру на руки и вслед за мрачным Макиавелли вышел на сумрачную улицу.