Братство
Шрифт:
– Что ж, - вздохнул Макиавелли, - по крайней мере, теперь мы точно знаем, что Микелетто жив.
ГЛАВА 51
– Мы нашли Микелетто, - доложил Лис.
– Где?
– напряженно спросил Эцио.
– Он скрывается в Дзагароло, к востоку отсюда.
– Тогда схватите его.
– Не спеши. С ним войско из городов Романьи, все еще верных Чезаре. Он будет сражаться.
– Мне плевать!
– Нам нужно подготовиться.
– Ну, так займитесь этим!
В
– Он разбил лагерь в старой гладиаторской школе, с ним около двухсот пятидесяти человек.
– Как он собирается действовать?
– Понятия не имею. Сбежит, чтобы присоединиться к французам на севере, кто знает?
– Что бы он ни задумал, нужно пресечь их в зародыше.
К рассвету Эцио собрал людей. Они выехали одним отрядом к Дзагороло и окружили лагерь Микелетто. Поднялось солнце. Эцио держал в левой руке, на которую был одет защитный наруч, арбалет, на правом запястье был закреплен отравленный клинок. Врагам не будет пощады, но Микелетто нужно было взять живым.
Защитники яростно сопротивлялись, но, в конце концов, отряд Эцио смял сопротивление врага, разбив сторонников Микелетто.
Сам Микелетто стоял сред раненых, мертвых и умирающих, гордый и дерзкий.
– Мы берем тебя в плен, Микелетто Корелла, - сказал Макиавелли.
– Больше ты не будешь смущать народ своими пустыми обещаниями.
– Цепи не удержат меня, - прорычал Микелетто.
– Как и не удержат они моего хозяина!
Микелетто в цепях отвезли во Флоренцию, и заперли в Синьории, в той самой камере, где провел свои последние часы отец Эцио, Джованни. Губернатор города Пьеро Содерини вместе со своим другом и советником Америго Веспуччи и Макиавелли допросили пленного, подвергнув того пыткам, но ничего не смогли из него выбить и бросили его гнить в камере. Дни убийцы, казалось, были сочтены.
Эцио же вернулся в Рим.
– Я знаю, что в душе ты остался флорентийцем, Никколо, - сказал он на прощание своему другу.
– Я буду по тебе скучать.
– Я еще и Ассассин, - отозвался Макиавелли.
– И навсегда останусь предан Братству. Если я тебе понадоблюсь, дай мне знать, и я приду без промедления. Тем более, - мрачно добавил он, - я еще не оставил надежду выбить информацию из этого ублюдка.- Желаю удачи, - кивнул Эцио.
Он не был уверен, что у них получится сломать Микелетто. Он был не только убийцей, но и имел сильную волю.
ГЛАВА 52
– Эцио, прекрати думать о Микелетто, - сказал ему Леонардо, когда они сидели в бывшей мастерской художника в Риме.
– Рим спасен. Папа силен. Он подчинил Романью. Он в той же мере солдат, в какой и служитель Господа, возможно под его правлением Италия наконец-то обретет мир. Конечно, юг под контролем Испании, но Фердинанд и Изабелла - наши союзники.
Эцио знал, что Леонардо доволен своей работой. Папа Юлий нанял его в качестве военного инженера, и теперь он занимался множеством новых проектов. Иногда Леонардо тосковал по любимому Милану, до сих пор находившемуся под властью французов, и в минуты глубокой депрессии говорил, что уедет в Амбуаз, где ему обещали предоставить все, что он только мог пожелать. Он часто повторял, что уедет, когда закончит с заказами Юлия.
Думая о Романьи, Эцио всякий раз вспоминал Катерину Сфорца, которую продолжал любить. В письме, которое он от нее получил, говорилось о том, что у нее связь с флорентийским послом. Эцио знал, что ей пришлось нелегко, не смотря на поддержку Юлия, ее собственные горожане изгнали ее из города из-за жестокости, проявленной ею при подавлении восстания, начавшегося против ее упрямого покойного мужа, Джакомо Фео. Теперь она в уединении старела во Флоренции. Письма, которые Эцио писал ей, сперва были наполнены злостью от обиды, потом просьбами, а после мольбами. Но она не ответила ни на одно. Он знал, что она просто использовала его, и что он никогда больше ее не увидит.
То были отношения между мужчиной и женщиной. Слишком часто после того, как они заканчивались, заканчивалось и все хорошее, что было в жизни, а глубокая интимность сменялась пустотой.
Сердце Эцио было разбито, его унизили, но времени на то, чтобы предаваться страданиям, не было. Он полностью погрузился в работу по усилению Братства и поддержанию его в постоянной боевой готовности.
– Я считаю, что пока Микелетто жив, он сделает все возможное, чтобы сбежать, освободить Чезаре Борджиа и помочь ему собрать новые силы.
Леонардо почти не слушал старого друга - он задумался о проблемах со своим другом, Салаи.
– Никто не сможет сбежать из тюрьмы во Флоренции, - сказал он.
– Только не из тех камер.
– Почему они его не убили?
– Они полагают, что смогут все-таки что-то из него выудить, хотя лично я сомневаюсь, - ответил Леонардо.
– В любом случае, с Борджиа покончено. Расслабься. Почему бы тебе не вернутся вместе с сестрой в Монтериджони?
– Она слишком любит Рим и уже не может жить в небольшом городке, в любом случае новый дом Братства здесь.
Еще одним печальным событием в жизни Эцио была смерть матери, Марии, скончавшейся после болезни. Клаудиа после похищения покинула «Цветущую розу», и теперь бордель контролировали агенты Юлия. Лис переговорил с Антонио из Венеции и тот прислал в Рим Розу, ставшую старше и еще красивее, но оставшуюся такой же вспыльчивой, какой ее когда-то знал Эцио, еще в Серениссиме.
И еще оставалось Яблоко.
Слишком многое изменилось. Когда Эцио вызвали в Ватикан на встречу с Папой, он не был готов к тому, что услышал.