Браво, Аракс!
Шрифт:
Кай заволновался ещё больше, вздрогнул, приподнял голову, сел.
«Неужто вспомнил, как удирал когда-то от мотоцикла по треку?.. Ещё однажды лапку подвернул… Нет, вряд ли это возможно. Ведь сколько воды утекло с тех пор… Сколько лет прошло…»
Однако Кай и в самом деле волновался именно из-за мотоцикла. По мере его приближения лев в тревоге начал учащённо дышать, мелко вздрагивать всем телом, перебирать передними лапами, чуть повизгивая, будто от нетерпения.
«Неужели такая память?.. Такой рефлекс…
Мотоцикл остановился у ворот цирка, громко загудел. Сторож распахнул ворота. С оглушительным треском машина промчалась мимо клетки по цирковому двору.
Увидев красный мотоцикл и гонщика в шлеме, Кай вскочил, стал реветь от возбуждения, заметался по клетке. И вдруг застыл. Потом Кай покачнулся… откинулся назад, сел. Тут же передние лапы его будто подломились, разъехались в разные стороны, и лев упал, ударившись нижней челюстью о деревянный пол клетки…
Так не стало Кая.
В ветеринарной больнице, в присутствии Бугримовой, произвели вскрытие. В горле Кая обнаружили нарыв, который так и не мог прорваться…
Положение в львиной труппе сложилось крайне неблагополучно. Таймур отбивался от рук. Работать с ним становилось всё трудней: он постоянно заводил драки с Радамесом и Диком, совершенно затравил Наполеона и Ришелье. Правда, с последними не ладили и остальные львы.
Дрессировщица решила вывести из шестёрки Таймура. Ей понадобился молодняк. Некому было исполнять трюк «ЛЕВ В ВОЗДУХЕ», надо было подменить Таймура. Кроме того, Бугримова задумала новый номер—«ЛЬВЫ-ВСАДНИКИ».
Она связалась с одним из передвижных зверинцев.
Рано утром в ростовский цирк привезли из Азербайджана на грузовике двух полугодовалых львят-близнецов. Малышей звали Самур и Аракс…
Над Вышним Волочком затянуло небо. Собирался дождь. Аракс продолжал рычать.
– Тётенька, осторожнее! — не выдержала и крикнула Оксана.
Аракс умолк.
– Не бойся, девочка, — сказала Ирина Николаевна. — Ну так как же, курносый нос? А? Не узнаёшь? Эх, ты! Ну что же с тобой делать? Ну попробуй вспомнить команду: «Браво, Аракс!» Ну? Припомни! «Бра-во, Аракс!»
Лев зарычал в третий раз. И рык этот не был похож на все предыдущие. Рычание было протяжным, сильным, нескончаемым, радостным.
– Наконец-то! Браво, Аракс! Не забыл свою мамку! Умница! Иди скорей сюда!
Аракс подошёл к решётке.
– Ну, здравствуй, старина! Сколько лет, сколько зим! Лев начал радостно тереться мордой о прутья решётки, призывно заурчал, подставил спину. Ирина Николаевна похлопала по ней, стала гладить.
– Ай, бравушки! А помнишь, как долго не подпускал меня к себе, когда малышом был? Помнишь, как скандалил вместе с Самуром? Помнишь, как сперва учиться «азбуке» не хотел? Нет, это Самур не хотел, а ты всегда умницей был, всегда был хорошим…
На моё лицо упала тяжёлая дождевая капля. Потом вторая, третья… И об Оксанино голое острое плечико разбивались дождевые капли. Но она не замечала их, прислушиваясь к взволнованному голосу дрессировщицы…
Голос дрессировщицы был радостным.
– Ну, здравствуйте, детки! Продолжим урок!
Она вошла в вольер в костюме со специальным кожаным карманом, в котором лежали мелко нарезанные кусочки мяса.
Малыши львята внимательно наблюдали за ней. Нанизав мясо на палочку, Ирина Николаевна протянула её Араксу.
– На кусочек! Бери мясо, Аракс! Аракс съел мясо прямо с палочки.
– На мясо! Бери мясо, Самур!
Самур подошёл не сразу. А отважившись, ударил по палочке лапкой, сбил кусочек на землю и уволок его подальше в угол.
– Молодец, Самур! Делаешь успехи. Браво, трусишка! Помощники занесли в вольер две тумбы, точно такие, что стоят на манеже во время представлений. Смелый и любознательный Аракс сразу же подбежал к тумбе, обнюхал её, попробовал перевернуть, начал грызть, затем вскарабкался на неё и победоносно зарычал.
– Браво, Аракс! А ты, Самур, чего испугался? Тумба тебя не укусит. Тумба — твоё место. Иди на место! — сказала Бугримова.
Львёнок долго ходил вокруг да около, рискнул наконец и толкнул тумбу лапой. Тумба покачнулась. Львёнок тут же отскочил, бросился к Араксу, спрятался за его спину.
– Думал, тумба живая, дурачок! — рассмеялась Бугримова. — Ничего, привыкнет к своему месту!
Летели дни.
– Аракс, бери мясо!.. Самур, бери мясо!..
– Браво, Аракс!.. Браво, Самур!..
Аракс попытался стянуть у Самура косточку. Самур рассвирепел, с яростным рычанием набросился на брата, стал его царапать. Аракс в долгу не остался. В вольере поднялась свалка. Исцарапанных, покусанных львят еле разняли.
– Дружба дружбой, а табачок врозь! Так-то, Арина Миколавна! — сказал Игнатов.
– Да, при кормёжке для хищников нет ни брата, ни сестры, ни отца с матерью… Аракс, бери мясо! Нет-нет, пожалуйста, на своё место, на правую тумбу, курносый плут! На земле не дам… Вот так! Теперь получай!
А Самур получил свою порцию на левой тумбе.
Поев, львята, забыв о недавней распре, тут же принялись облизывать друг друга с головы до лап. Тщательно вымыв мордочки, мягкие подушечки на лапках, они подняли весёлую возню.
Неделю спустя, когда дрессировщица вошла ко львятам в вольер, они сразу побежали каждый к своей тумбе и, усевшись, с нетерпением ждали подачки.
Прошёл месяц.
К этому времени львята всё лучше и лучше осваивали свои клички, различали интонации и команды.