Бразильский вояж
Шрифт:
Ник тоже занимался всем тем, что и остальные, носясь с саблей по палубе, отпуская удары плашмя по матросам и пассажирам. Помог загнать всех оставшихся пассажиров на бак и тут встретился с ненавидящими глазами молодой женщины. Бледная и перепуганная, в порванном платье, она металась в поисках хоть какого спасения. Тут их глаза и встретились. Её зелёные и его ярко-синие. Ник словно онемел от видения и остолбенел, поражённый её глазами. В них светилась тоска, боль и ужас предстоящей расправы.
Матрос толкнул её в грудь, спеша закрыть дверь, а Ник
— Прошу, сеньора, не сопротивляйтесь, — сказал он, приблизившись. — Я вам постараюсь помочь. У вас тут имеются родные?
Она не успела ответить, как её вместе с двумя мужчинами грубо затолкали в узкую дверь под надстройкой бака. Ник только успел проводить её глазами.
Он уже не участвовал в грабеже и сборе добычи. Не обращал внимания на трупы, летящие за борт, и даже кровь на палубе не волновала его. Перед глазами стояло бледное лицо португалки. А её глаза с зелёным отливом словно завораживали. Парень пытался вспомнить её остальные черты, но никак не мог. И вдруг захотелось вновь увидеть её. Он направился на бак, но матрос не пустил, ухмыляясь и отстраняя его рукой.
— Мне бы тоже охота отхватить бабёнку помоложе, да приказ, Ник. Иди и подожди дележа. Может, тебе и достанется какая, хи-хи!
Ник подскочил к Велсену.
— Слушай, Нол, устрой мне одну женщину!
— Что это с тобой, Ник? С чего такая спешка? Тут дел по горло, а ты с бабой носишься! Погоди!
Нол не стал даже слушать юношу и ушёл распоряжаться. В бухте ещё гремела канонада, воздух оглашался воплями, и смерть витала над бухтой. А Ник снова пристал к помощнику.
— Неужели так запала в душу, или просто давно женщину не имел?
— Именно, Нол, в душу. Ничего другого не ощущаю! Позволь!
— Черт с тобой? Но это будет стоить тебе многого. Ты можешь лишиться доли или большей части её.
— Пусть так, Нол, но позволь её освободить!
— Пошли! Но потом не проси всё вернуть назад.
Нол отстранил матроса, и они вошли в душное и тесное помещение бака. Все стояли, так как места для сидения им не хватало. Осмотрелись в полутёмном помещении.
— Где она? — уже с любопытством спросил помощник.
— Вот, — указал Ник на женщину, смотрящую из-под нахмуренных бровей. Почти белое лицо выделялось светлым пятном.
Нол поманил её пальцем. Она не сдвинулась с места. Он сказал в раздражении, хватая её за руку:
— Что, не понимаешь? Я ведь по-твоему говорю! Выходи немедленно!
Она не смотрела на Ника, но повиновалась и вышла под тихий ропот остальных пленников.
На свету Велсен спросил Ника:
— И эта тебя так поразила? Чудак ты, Ник. Ладно, распоряжайся ею. Я пошёл, а то капитан мне шкуру спустит, застав за такой безделицей. И помни об условии с долей!
Ник не ответил, осторожно взял женщину за руку и заметил:
— Вы свободны, сеньора. Или сеньорита?
Она мельком взглянула на него, опустила голову, не ответив.
— Идёмте, я помещу вас в каюту, — и Ник
— Вот в этой каюте вы будете пока жить. Мне помощник отдал её после гибели боцмана. Вас не должны тронуть, сеньора. Как к вам обращаться?
Она смотрела в юное лицо Ника несколько дольше обычного, помедлила и все же ответила:
— Вы португалец? На голландца вы не похожи.
— Пока я никто, сеньора. Но назовите своё имя, прошу вас.
Она помедлила немного.
— Алма Маррета Нери да Силва, сеньор…
— Какое длинное имя, сеньора. А я просто Ник. Николас. И я не голландец, ни португалец, а Бог знает кто, — и он даже усмехнулся.
Она с удивлением посмотрела в его синие глаза и смуглое лицо с уже проступившими усиками. Бородку он брил.
— Я бы хотела узнать, что с моим супругом, сеньор Николас, — подняла она свои зелёные глаза. — Помогите мне с этим. Запомнили фамилию? Да Силва.
— Сидите здесь, а я справлюсь с этим. Его с вами не было?
Она отрицательно качнула головой.
Ник, избегая чужих приказов и делая вид, что занят, искал этого самого да Силву с рвением необыкновенным, хотя ревность уже бушевала в нем. Перед глазами маячили очертания её лица, и оно казалось ему божественным. После долгих поисков один португальский матрос сказал ему:
— Сеньор, я видел, как его тело выбросили за борт с четверть часа. Был ли он убит или ранен, мне трудно сказать.
С этой вестью Ник вернулся в каюту. Сеньора да Силва сидела с поникшей головой, вид её был ужасным. Растрёпанные волосы, мазок сажи на лице, мятое платье в лохмотьях. Она вскинула на юношу голову. Вопрос светился в глазах, но она не задала его. И в лице до сих пор не было ни кровинки.
— Сеньора, сожалею, но ваш супруг погиб, и… тело уже в море. Примите мои соболезнования. Тут ничем не поможешь. Вы вдова…
Женщина опустила голову и молчала. Будто эта весть нисколько её не затронула, не взволновала или опечалила. Ник ждал, опасаясь, что сюда заглянет кто-нибудь и ему за такое поведение не поздоровится.
— Сеньора, я обязан вернуться к делам. Сидите здесь, я вас запру.
Она не отреагировала, а Ник поспешил на палубу. В бухте продолжался захват судов португальцев, и грохот боя не смолкал.
Лишь к вечеру, так и не сломив сопротивление форта, адмирал Хейн отдал приказ по эскадре вытягиваться на рейд, готовясь уходить с рассветом.
— Как у тебя с этой сеньорой? — спросил Нол, пробегая мимо Ника.
— Её муж погиб. А я не успел с нею познакомиться, Нол. Успеется, — сделал юноша беспечное лицо. На самом деле ничего беспечного у него на душе не было, волнение порой охватывало полностью. Он оглянулся на бухту. Там горели суда, некоторые тонули, на волнах покачивались обломки и трупы. Город пестрел пятнами пожаров, а дым в сумерках казался особенно мрачным и страшным.