Бразильский вояж
Шрифт:
— Ты сможешь мне помочь? Боюсь, что один я не справлюсь. Течение сильное, а дно каменистое и скользкое.
— Давай, — коротко ответила Алма, и они встали, готовые последовать за остальными. Сзади слышно было, как их догоняет очередная вереница лодок.
Ник сделал на верёвке петлю, выстругал палку потолще, и так потащили они ялик вверх по камням. Для отдыха Ник втыкал палку между камнями, закидывал на неё петлю и отдыхал. Смотрел на Алму с сожалением и жалостью, но понимал, что одному ему не управиться с яликом. А перекат оказался длиной шагов семьдесят, постепенно понижаясь и переходя в спокойное течение.
— Половину мы уже, прошли, — радовался Ник, поглядывая на Алму. — Скоро я сам потащу, не беспокойся! Управлюсь! Ещё шагов десять — и можешь выходить на берег. Взяли!
После переката Ник усадил Алму в ялик и погреб дальше. Речка здесь совсем сузилась и грести пришлось одним веслом, стоя на дне лодки.
— За поворотом остановимся. Там нас никто искать не станет, — Ник оглядывался назад, наблюдая, как задние лодочники преодолевают перекат.
– --
[1] Параиба (порт. Paraiba) — городок и штат на востоке Бразилии.
Глава 6
Жители Параибы вернулись в селение через два дня. К этому времени пираты ушли, оставив в селении половину сожжённых домов и несколько десятков убитых и раненых.
Наши влюблённые тоже вернулись в селение и поразились разрушениями. На улочках ещё лежали трупы животных и обломки разбитых ядрами домов. Следы пожаров виднелись на каждом шагу. Стояли плач и причитания по убитым, стоны раненых и вой собак.
Молодых людей из жалости и благодарности приютила семья, которая первой подошла к их месту на речке. По селению разнёсся слух, что эти двое были пленены пиратами, и им удалось сбежать с судна, что в значительной степени уменьшило количество жертв и всего, что могло быть.
— Знаешь, Ник, — заговорщицки сказала Алма, когда они вышли на берег моря подальше от любопытных ушей и глаз. — Я ведь сохранила немного драгоценностей, что имела. Посмотри!
Она подняла подол платья и показала на двух щиколотках под чулками тонкие золотые браслеты. Глаза её сияли.
— И это не всё. Потрогай мой пояс, — она выпрямилась, давая возможность юноше проверить её слова.
— Там монеты? И ещё что-то, наверное, жемчужное ожерелье или просто бусы! — Ник был радостно изумлён и не скрывал этого. — А у меня всего один гульден и несколько медяков осталось. Вот болван, не мог добыть или выпросить для себя немного монет. Помощник был моим приятелем. Мы сдружились сразу после захвата нашего судна в Индии.
— Ничего, милый! И этого нам хватит на время. Лишь бы правильно выбрать направление и постараться его выдержать.
— На что ты намекаешь? — насторожился Ник.
— Отсюда недалеко до Пернамбуко. Надо бы перебраться туда, и там попытаться добыть хотя бы сотню крузадо. На эти деньги мы смогли бы поехать куда получше, чтобы устроить нашу жизнь, — и она вопросительно глядела в его синие большие глаза.
— Что ты этим хочешь сказать, Алма?
— Нам не удастся выдавать себя за родственников. Слишком мы не похожи друг на друга. А ты вообще больше на туземца похож. Значит, мы с тобой будем супругами. Это тоже не очень похоже из-за твоей молодости. У тебя даже усы ещё не отросли, как следует, мой мальчишка! Но так мне больше подходит, любимый мой! Трудно нам будет скрыть наши отношения.
Ник задумался и должен был признать, что Алма права. К тому же он вовсе не против женитьбы. Алма его слишком задела, и он чувствовал себя способным на глубокое чувство и ответственность.
— Но как мы сможем добыть денег в Пернамбуко, Алма?
— Мы красивы, особенно ты, мой ненаглядный. Это сразу бросится в глаза. Мы будем выдавать себя за пленников пиратов, что и так соответствует действительности. Заведём знакомства, и будем с этого иметь подарки, а значит — и деньги. Через полгода мы сможем уехать куда захотим.
— Ну… с тобой мне понятно, а как же я?..
— Думаешь, только мужчины стремятся заполучить молоденькую и красивую любовницу? Находятся и женщины с деньгами, такие же любители. Это не очень красиво, но как иначе нам прожить? Ведь не обязательно нам изменять друг другу. Это всегда можно прекратить, особенно тебе.
— Ну и задачку ты мне предложила, девочка! Не ожидал от тебя такого шага. И кто тебя надоумил?
— Это мои родственники в Португалии. Говорили, что выйдя замуж за старика с деньгами, вскоре станешь вдовой, и будешь жить припеваючи и свободно, выбирая жениха и мужа по своему усмотрению. Мне тоже такое показалось противным, но слишком много имеется стариков, желающих обвенчаться с молоденькой смазливой девушкой. Так и я поступила по настоянию отца. И, как видишь, не так уж плохо получилось. Я добыла отличный пиратский приз, — и у неё алчно блеснули глаза.
Ник надолго задумался, не представляя свою роль в этой афере. Но должен был признать, что это наиболее лёгкий и быстрый способ добыть средства.
— А куда мы направимся после окончания нашего плана? — спросил Ник.
— Об этом рано ещё говорить. Можно многое прикинуть и проверить. А пока надо и здесь хоть немного денег добыть для поездки на юг. Свои драгоценности я бы хотела поберечь для настоящего дела, мой рыцарь без страха и упрёка! — улыбалась Алма, обнажая ряд мелких зубов.
Они прожили в Параибе две недели и смогли собрать три крузадо и немного мелочи. Их кормили и давали кров, но дольше оставаться здесь не было никакого смысла. А недавно Ник пришёл с пристани и сообщил новость:
— Моё солнышко! Я упросил одного владельца небольшого судна взять нас до Пернамбуко. Бесплатно! Поедем?
— Хоть сейчас, мой дорогой и любимый дурачок! — и она бросилась целовать своего мужчину, обещая божественную ночь. — Ты заметил, что у меня новое и совсем недорогое платье? Хозяйка упросила портниху сшить задаром почти.
— Чёрт! — восторженно оглядел её стройную свежую фигурку Ник. — И такую я должен с кем-то делить? Никогда! Никому не отдам такую девчонку!
— И не надо! Я твоя и только твоя, запомни это и не ревнуй. Что может сравниться с молодостью и пылом страсти?! Я не понимаю тех, кто твердит, что замуж надо выходить за зрелого человека. Я мечтала только за молодого!
— А когда мы поженимся? — задал коварный вопрос Ник. — Я бы хотел побыстрее, пока тебя никто не увёл от меня! — и Ник стал грубо ласкать её хрупкое и нежное тело. Она не противилась, лишь вскрикивала от боли и наслаждения, которое не пыталась и скрыть.