Бронзовый ангел (фрагмент)
Шрифт:
Повесил трубку. Заснуть не мог. И понять не мог, почему все это наболтал, как кретин какой-то - завел человека и не объяснил ничего... Нет, понять это было попросту невозможно, точно не он, Илья, говорил только что по телефону, а кто-то другой... Парень чувствовал, что его подхватила и понесла какая-то сила, которой он не мог сопротивляться. И лежа с открытыми глазами, глядя в потолок и сжимая в руке томик Булгакова, он вспомнил, как Алька улыбается... как она кланяется после спектакля, такая счастливая, и смущенная, чуть потерянная... и такая красивая,
Она не просто красивая - она... она...
Но этого он не додумал. За окном уж вовсю щебетали птицы, в окна крался первый несмелый свет... Он спал.
* * *
Тем временем Николай Валерианович с Нетой совещались, как быть и где достать денег. Решено было отнести одному перекупщику Нетину соболью шубку и драгоценности: кольцо с бриллиантами и серьги, которые, как говорила Нетина мама, были сделаны самим Фаберже! Позвонили, тот сказал, за две тысячи все возьмет, деньги - на руки... Тогда шубку извлекли из недр необъятного шифоньера, встряхнули, почистили щеткой и, сложив вчетверо, поместили в дорожную сумку. Сережки Нета поцеловала, вздохнула и положила вместе с колечком в футляр, футляр - в свою сумочку, сумочку - в дорожную сумку, - чтобы не дай Бог не вырвали - ведь ночь на дворе!
– надела пальто, перчатки, оба присели на край дивана в гостиной, поднялись, перекрестились и, кивнув друг другу, поспешили из дому в ночь.
– Хорошо, что у нас есть такой человек, - задыхаясь, спеша, бормотал старик.
– Да чего уж хорошего!
– фыркнула Нета.
– Живодер! Две тысячи за бесценные уникальные вещи! Сам небось за двадцать продаст!
– Не забывай... дорогая, - старик совсем задыхался, - что он дает деньги сразу и при этом теперь - ночью, когда все закрыто - и ломбард, и комиссионки... Да, он рвач, жмот и выжига, но скажи мне на милость... ох! скажи мне... где бы мы ещё взяли две тысячи долларов... в такое время?
– Кока, не беги так - тебе нельзя. Если бы продавщица мне не сказала, что к ангелу многие приглядывались, а один - тот так завелся, что заявил: мол завтра с утра за ним явится, можно было бы так не спешить... Но мы должны быть там завтра перед открытием - и с деньгами, а то ангел опять от нас ускользнет.
– Но ты ведь сама тогда настояла - отдать...
– Боже, опять эта старая песня! Я...
Она не успела договорить. Кто-то темный и невысокий барсом метнулся из подворотни, цапнул, рванул... и пропал в темноте. Оба даже крикнуть не успели - сумки у них больше не было!
Глава 5
ОККУПАЦИЯ
Утром подул резкий ветер, потеплело и вчерашний снег развезло. Илья трусцой поспешал к магазину - он проспал и теперь немного опаздывал, да ещё оделся наскоро кое-как, и ветер продувал до костей...
Алька стояла у входа: тоненькая, дрожащая, с покрасневшим носом. Руки она засунула глубоко в карманы пальтишка, воротник подняла, но все равно, видать, сильно промерзла.
– Привет!
– ему захотелось обнять её, отогреть, заслонить от холодного ветра, но он только, смущаясь, спросил.
– Что, замерзла?
– Не видишь, что ли? Я тебя тут жду уже десять минут, сейчас сдохну от холода!
– Извини... будильник не прозвенел, - почему-то соврал он, не желая признаться, что будильника попросту не услышал.
– Стариков не видала?
– Нет. Я тут была ещё до открытия, не было их. Наверно сейчас подойдут... Пошли, что ли?
И они вошли. Илья рванулся вглубь магазина, где вчера глядел на него с высоты бронзовый ангел... ангела не было.
– Черт! Нич-чего не понимаю, - буркнул он, в растерянности оглядывая помещение.
– Чего такое-то?
– Алька потихоньку выделывала чечетку, пытаясь согреться.
– Что-то не так? А где твои старики?
– Сейчас!
Парень подошел к пожилому смуглому невысокому человеку, очень стильно одетому, выходящему из подсобного помещения - судя по всему, владельцу антикварного магазина.
– Простите, меня интересует бронзовый ангел... ну, подсвечник, бра, канделябр... не знаю, что!
– А, понимаю...
– пожилой склонил набок голову, улыбнулся.
– У вас хороший вкус, молодой человек! Но боюсь вас огорчить: купили его. Вчера. Прямо перед закрытием.
– Как купили, кто?
– рявкнул Илья.
– Человек купил. Очень радовался. Еще накануне взять хотел, но не было нужной суммы - вещь, знаете, не дешевая...
– А пожилая пара: мужчина и женщина... такие - на других не похожие, они были сегодня здесь?
– А, вспоминаю, вы вчера с ними заходили... Помнится, они так любовались этой вещицей... я их понимаю! Сколько лет в этом деле, а такое чудо довелось впервые увидеть... Нет, сегодня их не было.
– Простите... так наверно не делается, но можно как-то связаться с тем, кто купил? Ну, есть у вас какие-то координаты его: телефон или адрес...
– Увы, молодой человек, даже если б и были, этой информацией я бы с вами не смог поделиться - коммерческая тайна...
– С-спасибо...
– упавшим голосом проронил Илья и, понурясь, подошел к сгоравшей от нетерпения Але.
– Пошли отсюда!
– Ничего не понимаю! Слушай, хватит мне голову морочить, может, ты все объяснишь?!
– Расскажу по дороге, пошли к старикам, похоже, они не пришли, потому что знают уже... Ох, и переживают, наверное!
И они помчались к Козихинскому, съежившись и втянув головы в плечи ветер бил прямо в лицо.
– Понимаешь, - орал Илья, кося глазом в сторону своей спутницы, - они знали Елену Сергеевну, представляешь?! Жену Булгакова, саму Маргариту! И вот она как-то звонит... тьфу-ты, ветер достал! Ну вот, звонит она и говорит Николай Валерьянычу: приезжайте, у меня для вас сюрприз! Ну, он едет... Она вместе с подругой своей, тоже старушкой, - Елена Сергеевна тогда уже старенькая была, это было где-то в конце шестидесятых... Ну вот, она открывает дверь, говорит: погодите, в комнату не входите... потом зовет. Ч-черт, ну и ветрило, просто рот затыкает!