Будет вам война!
Шрифт:
Теоретическая оценка сразу же повлекла за собой практические действия.
Перво-наперво Гамадрил решил выяснить место постоянной дислокации «Группировки Ленинград». Это оказалось несложным: микроавтобусы с изображением лукавого кролика, неуловимо напоминающего логотип «Плейбоя», вовсю разъезжали по городу. Достаточно было отследить маршрут одного, чтобы узнать все остальное. Спустя какие-то сутки Заметалин уже знал и про консервный заводик в Купчино, и про новые адреса членов группировки, и про латиноамериканку Исабель, и про штаб-квартиру в районе Пяти Углов.
Очень кстати оказался комплект дистанционной «прослушки», купленный по случаю у пьяного прапорщика ФАПСИ. Сняв коммунальную комнату в доме на Пяти Углах, Заметалин настроил приборы на окна квартиры, где иногда мелькали лица Бати и дружественных ему пацанов.
Прослушивание дало немало интересного. Однако информация о будущей «стрелке» на Смоленском кладбище стала для Заметалина настоящей находкой. Привыкший загребать жар и деньги чужими руками, он сразу прикинул, какие выгоды может извлечь из развеселой встречи саяно-шушенских и ненавистных ему кролезаводчиков.
Впрочем, в ближайшие дни Гамадрила ожидало не менее значимое событие. Плавучий кабак с криминальным уклоном блестел свежей краской, готовый принять первых посетителей. Пригласительные билеты были разосланы самым влиятельным людям города. Поразмыслив, Заметалин выслал особое приглашение и Экспонату; после трагической кончины Шуры Долгопрудного и разгрома его группировки заслуженный вор вновь остался без дела…
19
Невское утро дарило прохладой. Упругие волны, окаймленные мусором, ласково шлепались в железную скулу бывшего сторожевика, пришвартованного у Арсенальной набережной, как раз напротив несокрушимых и легендарных «Крестов». Блестел медный колокол, повергая в зависть окрестных котов. На крытой решеткой палубе, напоминающей прогулочный дворик СИЗО, вовсю шустрили официанты в полосатых робах, расставляя на привинченных столиках алюминиевые «шлюмки». Переодетый вертухаем метрдотель приободрял их нехитрыми зоновскими пожеланиями.
Вскоре на флагштоке взвился огромный рекламный плакат:
УГОЛОВНИКИ ВСЕХ СТРАН МАРШИРУЮТ В РЕСТОРАН!
КОМПЛЕКСНАЯ БАЦИЛЛА ДЛЯ БРАТВЫ.
БРИГАДАМ СКИДКА.
МЕНТАМ И ДРУГИМ ЖИВОТНЫМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН!
Из динамиков, скрытых в радиорубке, зазвучало попурри из «Мурки», «Владимирского централа» и прочих любимых народом песен.
Вскоре появились и первые лимузины приглашенных. Заметалин не зря потрудился над списком: презентацию «Блатхаты» почтило своим присутствием большинство ВИПов питерского уголовного бомонда. Тут же мелькало и несколько милицейских лиц с налетом легкой коррумпированности. Эти менты смотрелись в криминальном окружении столь же нелепо, как влюбленные геи в казарме спецназа.
Помахивая пригласительными билетами, стилизованными под повестки в прокуратуру, гости неторопливо потянулись к сходням.
Последним прибыл Экспонат. Внимательно осмотрев плавучий кабак с тюремными декорациями, он прошептал что-то насчет бездуховности, китча и всепоглощающего культа наживы. А уж вид ментовских кителей, мелькавших на палубе, и вовсе заставил его брезгливо скривиться.
Впрочем, заслуженный вор все-таки не побрезговал приглашением: усевшись на привинченном к палубе «трамвае» во главе стола, он тут же зашелестел огромным меню, выполненным под Уголовный кодекс.
Заметалин кивнул Ахмеду, и тот убрал сходни. Маленький Магомедик, исполнявший на «Блатхате» роль юнги-малолетки, снял с носовых кнехтов швартовый и ловко бросил его на набережную. В темноте трюмов тяжело вздохнули блестящие поршни в горячих масляных брызгах. Застучала машина, мощные винты взбурлили воду за кормой, и «Блатхата», плавно отчалив от стенки, направилась в свое первое плавание по Неве по направлению к Василеостровской стрелке.
Из-за изломанного силуэта набережной игольчато блеснул золоченый шпиль Петропавловки – самой старой городской тюрьмы.
Громкоговоритель выплюнул приветствие:
– Господа и дамы, братаны и братанки, пацаны и пацанки! Мы рады приветствовать всех вас на нашей «Блатхате»! С первой ходкой вас! Надеемся, не с последней… Большой «Блатхате» – большое плавание! Все отдыхают!..
Бандиты зааплодировали, менты налили.
Взглянув на краснокирпичный силуэт «Крестов», отдаляющийся за длинным отблеском серой воды, Экспонат истово почесал шею. Метрдотель уже изогнулся над ним вопросительным знаком.
Скрюченный полиартритом воровской палец уткнулся в строчку меню.
– Отбивная «Черный ворон»… Это из кого? – подозрительно осведомился Экспонат.
– Куриная, – смиренно ответил метрдотель.
– Ты че – мне курицу предлагаешь? – недобро ощерился знатный уголовник. – Ты хоть знаешь, что ее по понятиям есть западло!
– Почему это западло?
– Потому что курей «петухи» топчут! – Экспонат в сердцах плюнул на палубу, чтобы скрыть досаду. – А еще «Блатхатой» называетесь…
– Тогда могу предложить вам рыбное блюдо «Спинка мента». Есть еще омары под банановым соусом…
– Бана-аны? Мне-е? – не поверил престарелый вор и аж задохнулся от нахлынувшего унижения; вероятно, такие же чувства испытывал когда-то Михаил Круг, слушая педерастические завывания Бориса Гомосеева. – Да ты хоть въезжаешь, на что эти бананы похожи?
– Извините, – откашлялся метрдотель, понимая, что сморозил очередную глупость. – Может, тогда икры черной паюсной? Или креветок?
– Дай-ка мне лучше баланды, – с неожиданным миролюбием предложил татуированный гость. – Обычной, какую в «Крестах» дают, типа «могила».
– Но…
– У нас в преступном мире вообще своеобразные представления о гастрономии. – Экспонат неожиданно перешел с блатной фени на общегражданский язык. – Без всяких там икр и омаров можно хоть «четвертак» оттянуть. А без баланды – полная жопа!
А плавучий кабак уже разворачивался у стрелки Васильевского. Оставляя за собой бурлящий пенный след, он медленно пополз против течения. Острый форштевень уверенно резал воду. Ветер рябью царапал ртутные волны, то и дело хлопая огромным рекламным плакатом на флагштоке. Публика на экскурсионных катерах у Дворцовой набережной с удивлением наблюдала за странного вида плавсредством. Защелкали фотоаппаратные затворы. За видеокамерами выпучились скривленные прицеливанием физиономии. Энтузиасты с верхних палуб выкрикивали пожелания и размахивали руками. Некоторые, особо продвинутые экскурсанты даже раскидывали пальцы веером, посылая пассажирам «Блатхаты» замысловатые приветствия.