Буканьер
Шрифт:
Я посмотрел на спящих на столе негров и понял, что выйдем мы ещё нескоро. Я толкнул Мувангу в бок, тот пробубнил что-то непонятное и почмокал губами, будто спал в родной хижине, а не в таверне за полмира от неё.
— Мы до Сан-Фелипе пойдём? Тогда морем быстрее всего, — сказал Эмильен.
Рябой покачал головой, словно и сам хотел идти морем, но что-то ему мешало.
— Нельзя морем, — вздохнул он. — Патрули если поймают — не поздоровится. А возле Сан-Фелипе испанских патрулей больше, чем блох на собаке.
Феб недовольно гавкнул
— Тогда нам пора, — произнёс я. — Испанцы нас ждать не станут.
Глава 33
Мы покинули городок Сен-Мишель в тот же день, решив не задерживаться. Ушли по-английски, не прощаясь, и даже из корчмы пришлось смываться по-тихому, пока Люсилль была чем-то занята на кухне. Не хватало ещё, чтобы девчонка увязалась за нами.
Но это всё было несложно. Сложнее оказалось растолкать страдающих негров. Объяснять им про нашу затею ничего не стали. Надо идти — значит надо, ниггеры и подумать не могли, что их мнение могло что-то значить.
Идти до испанской стороны оказалось гораздо дольше, чем я ожидал. Мы снова держались в стороне от дорог и крупных селений, продирались через джунгли и переходили броды, разводили костры в низинах и спали на голой земле. И мне это нравилось больше, чем находиться внутри Сен-Мишеля.
Чтобы прокормиться в дороге, мы стреляли диких свиней и птиц, иногда Феб приносил в зубах задушенных кроликов, благо, земля здесь была изобильна и богата живностью.
Первым шёл Рябой, и он же показывал дорогу. Эмильен на испанскую сторону предпочитал не ходить, чтобы не нарваться на случайный патруль или испанских поселенцев, а мы с Шоном и вовсе там не бывали. Но пока мы шли по французской стороне острова, которую испанцы в своё время забросили, а французы самовольно освоили. И эти места почему-то казались мне знакомыми.
Силуэты гор на горизонте, зелёные склоны, джунгли, всё казалось каким-то понятным и уже виденным, словно я уже здесь бывал, и меня пронзила страшная догадка. Я поспешил догнать Шона, шедшего впереди, хлопнул его по плечу, предлагая отойти и поговорить.
— Тебе не кажется, что тут места какие-то знакомые? — тихо спросил я, когда мы чуть отстали от всей остальной группы.
Ирландец огляделся по сторонам, почесал облупившийся от солнца нос.
— Тебе тоже? — хмыкнул он.
— Значит, не кажется, — сказал я.
— Рябой, мразь, Иуда... — прошипел Шон. — Ничего, нас больше. Щас я ему...
— Погоди, — сказал я. — Не торопись.
Если Жак и в самом деле решил продать нас обратно на плантацию, и мы уже поблизости, то лучше не поднимать шум. Если начнётся стрельба, то к Рябому может подоспеть подмога, и лучше не рисковать понапрасну. Я предпочёл бы сделать всё тихо. Но сначала стоило спросить у него напрямую.
— Эй, Жак! — окликнул я. — Постой!
Рябой остановился, обернулся. Я пытался прочесть на его лице хоть что-нибудь, подозрение, страх, предвкушение оплаты, презрение, но видел только недовольство от очередной незапланированной остановки.
— Что там у вас опять? — раздражённо произнёс он.
Остальные тоже остановились. К оружию никто даже не прикасался, и я счёл это за добрый знак. Либо нас хотели сдать немного позже, когда мы подойдём ближе к плантации.
Я демонстративно положил руку на рукоять пистолета. Жак нахмурился, потянулся к мушкету, но мы все понимали, что я в любом случае окажусь быстрее. Все замерли на месте, поглядывая друг на друга, и медленно тянулись к оружию, стараясь делать это как можно незаметнее.
— Знаешь эти места? — будто невзначай спросил я.
— Знаю, — кивнул Жак. — Что не так?
— Плантацию неподалёку знаешь? — спросил я, внимательно глядя на его реакцию.
Либо Рябой был превосходным актёром, либо и в самом деле не понимал, к чему я клоню.
— Знаю. Месье де Эльбёф хозяин тамошний, — Рябой покосился на наших негров. — Вы, что ли, оттуда негров увели?
Шон не смог удержать нервного смешка.
— Я не верю в совпадения, Рябой, — хмыкнул я. — Сколько тебе за нас обещали?
— Чего-о-о... — протянул он. — Тебе что, на солнышке голову напекло? Что за бред ты несёшь?
— До Сан-Фелипе десятки путей, и ты специально нас посюда ведёшь, Рябой? — вставил Шон. — Не прикидывайся.
Я изрядно нервничал, в любой момент ожидая, что парни Рябого сорвут мушкеты с плеч и начнут пальбу, а из кустов выпрыгнет кавалерия с арканами и кандалами. Возвращаться на грядки не собирался ни при каких обстоятельствах.
Но Рябой Жак, похоже, и в самом деле не прикидывался, хотя поверить в это было крайне тяжело.
— Нам идти надо, Андре, — сказал он. — Опоздаем на место, испанцы пройдут, а из Сантьяго мы их уже не достанем.
— Мы пойдём, — решился я. — Но не раньше, чем спалим эту плантацию к дьяволу. И вы пойдёте с нами.
— Чего?! Нам некогда этой хернёй заниматься! — разозлился Жак.
— А придётся, — произнёс я.
Рябой заметно взбесился, щёки и нос его покраснели, ноздри раздувались, как у разъярённого быка. Я видел, как он не отводит взгляда от моего пистолета и изо всех сил сдерживается, чтобы не ляпнуть чего-то лишнего. Пистолет, отнятый у англичан, я перезарядил и почистил как раз сегодня утром, на глазах у всей банды. Сомнений в том, что осечки не будет, ни у кого не было.
— На кой хрен тебе эта плантация? — произнёс Жак, и я понял, что он уже согласен. Перешёл к обсуждению и вопросам, а значит, дело в шляпе.
— Это личное, — мягко произнёс я.
Шон тихо хрюкнул от смеха. Муванга и Обонга хмуро следили за нами, тоже сжимая мушкеты, и я знал, что они тоже совсем не против раскатать это место по брёвнышку, не оставив камня на камне.
— Дай угадаю, — сказал Арно. — Вы четверо — беглые.
— А твой дружок сообразительнее тебя, Рябой, — хмыкнул я, перехватывая пистолет поудобнее.