Бумажный Тигр 3
Шрифт:
– Что случилось дальше? – сухо спросил он, - В какой-то момент мистер Кольридж сделался жаден? Немного более жаден, чем принято среди хороших приятелей? И кто-то из вас решил, что будет неплохо натравить на него демона?
– Мистер…
– Или все обстояло напротив? Кольридж в какой-то момент устал от всего и вознамерился раскрыться мистеру Олдриджу. И тогда вы все, сговорившись…
Глаза Лейтона расширились.
– Дорогой мой мистер Лайвстоун… Я пришел к вам как к другу. Как к союзнику в эту тяжелую для всех нас минуту, а вы…
– Вы пришли ко мне как заговорщик, - ледяным
Лейтон переменился в лице и порывисто схватил его за предплечье. Силы в его тонких пальцах было больше, чем ожидал Лэйд. Достаточно, чтобы причинить боль сдавленной руке. С другой стороны… Лэйд осклабился. Может, он и немолод, но еще недостаточно стар, чтобы хрустеть в пальцах, подобно бисквиту.
– Отпустите руку, - негромко произнес он, - Иначе, клянусь, сворочу вам челюсть.
Лейтон поспешно выпустил его руку.
– Простите.
– Сколько вы получали?
Лейтон заколебался было, но пристальный взгляд Лэйда прибил его к спинке стула, точно мотылька.
– От Кольриджа? Два… иногда три фунта в неделю.
– Немного, - пробормотал Лэйд, - Не мелочь, но и на солидную сумму не тянет. Едва ли кто-то станет заводить дружбу с демоном ради двух-трех фунтов в неделю. Стойте… Вы сказали «От Кольриджа»? Значит… Значит, были и другие? Кто?
***
Лэйд резко направил фонарик ему в лицо, отчего Лейтон по-кошачьи зашипел. В резком гальваническом свете его черты уже не выглядели так элегантно, как при свете газовых рожков, напротив, в них обнажились детали, которые не в силах был скрыть слой пудры, детали, неумолимо свидетельствующие о прожитых годах. Уши мистера Лейтона выглядели полупрозрачными, поднятыми несколько выше, чем обычно у людей, мягкими на ощупь. Под подбородком виднелись волосы, отросшие не изящной щетиной, как у джентльменов, не брившихся пару дней, а неаккуратно, пучками. Глаза казались желтоватыми, как у переболевшего желтухой, а их зрачки от яркого света сузились настолько, что превратились в крохотные точки.
– Дьявол! Уберите свет!
– Кольридж был не единственным, кто подкидывал вам пару монет в придачу к жалованию, ведь так? Другие тоже делали это. Не увиливайте, черт возьми! Мне плевать на ваши делишки, как плевать на них мертвому Олдриджу! На ваши клятвы верности, преданность общему духу и всю ту прочую дрянь, о которой вы разглагольствуете перед служащими во время торжественных ужинов! Я хочу знать, как ваши мелкие грешки пробудили демона и я добьюсь этого, чего бы мне это ни стоило!
Лейтон опустил голову, моргая, чтобы восстановить зрение.
– Другие тоже… - пробормотал он, - Синклер ревностно отстаивал интересы компании в арбитраже, но… Некоторые дела он, возможно, вел не так аккуратно, как следовало бы. Допускал будто бы по недосмотру просрочки, не обращал внимания на мелкие ошибки в договорах. А между тем мелкие ошибки иной раз открывают большие двери… Ведя дела в судах, он иногда занижал исковые требования или заключал мировую с конкурентами не на тех условиях, которые были выгодны
– Розенберг?
Лейтон с трудом улыбнулся. Зубы у него тоже были не в порядке. Тонкие, заостренные, они были скошены и имели неправильный прикус. Может, поэтому начальник кадровой службы редко демонстрировал их, предпочитая награждать собеседника легкой полу-улыбкой.
– Уж он-то… Имея мозги Розенберга, не так-то сложно зарабатывать пару-другую монет, почти не привлекая к себе внимания. Акции на предъявителя, биржевые манипуляции, скомпрометированные фьючерсы, хитрости с обеспечением… Все чисто, аккуратно, ловко, почти законно. Если бы Розенберг захотел, мог бы получать на своих схемах миллионы, но он… Он никогда не стремился к деньгам, мне кажется, для него все это было большой игрой, а биржа – что-то вроде комнаты с игрушками. Ему больше нравилось упражнять разум, чем зарабатывать, может поэтому он с таким почтением отнесся к мистеру Олдриджу. Даже поставил его фотокарточку на своем столе, когда все остальные и думать про старика забыли…
– А Коу? – быстро спросил Лэйд, и сам же перебил себя, - Впрочем, догадываюсь. Догадываюсь, на чем мог зарабатывать деньги почтенный мистер Коу – при его-то талантах…
Лейтон кивнул.
– И не ошибетесь. Мистер Коу – большой специалист по возвращению долгов, выплате неустоек и штрафных санкций. Он беспощадно взыскивал в пользу компании все долги, но… Можно ли судить его за то, что некоторые из этих долгов не проходили по бухгалтерской части?
Возможно, за мистером Коу имелись дела и посерьезнее, подумал Лэйд. Человек, умеющий возвращать долги компании, способный находить неоспоримые аргументы и носящий автоматический пистолет в потайной кобуре, может заниматься не только получением старых долгов.
– А вы? Вы тоже вносили свою лепту?
Лейтон поморщился, будто по его глазам вновь ударил гальванический свет.
– Послушайте… Я всего лишь начальник кадровой службы, я не имею отношения к финансам или…
– Ну конечно, - пробормотал Лэйд, не скрывая презрительной усмешки, - Всего лишь начальник кадровой службы, знающий все о мелких грешках своих служащих и с упоением их коллекционирующий. Из любопытства тоже можно извлекать прибыль, если использовать его с умом, верно? Не удивлюсь, если вы замалчивали ошибки своих подчиненных, получая за это мзду, устраивали их на хлебные места, принимали на работу по чьей-то, отнюдь не безвозмездной, протекции…
Лейтон скис. Он не утратил силы к сопротивлению, но как-то обессиленно выдохнул, выпрямившись на стуле. В придачу к прочим недостаткам сделалось видно, что у него неважная осанка и искривленная спина. Чертовски много недостатков для стареющего франта с напыщенными манерами.
– А мисс ван Хольц? – наконец спросил Лэйд. Хотел задавать этот вопрос сразу, но как-то безотчетно отодвигал его в дальний угол сознания, как отодвигают в чулане ящик, которого подсознательно не хотят касаться, - Она-то как сделалась частью вашего круга? Или работа машинистки с некоторых пор тоже приносит сказочные барыши? Знай я об этом, давно освоил бы сам искусство печати!..