Бунин и Набоков. История соперничества
Шрифт:
О встрече мы узнаем из письменных свидетельств того непродолжительного времени, которое предшествовало кончине В. Д. Набокова. 8 апреля 1920 года жена Бунина Вера Муромцева-Бунина записала в дневник:
Обедали вчера у Толстых <т. е. у Алексея Толстого> с Набоковыми. Набоков, очень хорошо по внешности сохранившийся человек, произвел на меня впечатление человека уже не живого. Он очень корректен, очень петербуржец… Разговор шел на политические темы, между прочим, о царе. Про Николая II он сказал, что его никто не любил и что сделать он ничего не мог [30] .
30
Устами Буниных. Т. 2. С. 10–11.
15 июня 1920 года В. Д. Набоков пригласил Буниных на завтрак:
<15 июня 1920 г. Париж>.
Вторник.
7, rue Francois I.
Глубокоуважаемый Иван Алексеевич,
я
Если ответ «да», не пишите. От Вас это очень близко, по трамваю № 9, он останавливается у моста Invalides, куда выходит rue Francois I. – Завтрак в 1 ч., заранее извиняюсь за его непритязательность. Пожалуйста, приезжайте. —
31
О знакомстве и переписке Аргутинского с Чеховым см.: А. П. Чехов. Полн. собр. соч. и писем в 30 т. Письма. Т. 6, 8. М., 1978–1980. О встречах с Аргутинским в 1921–1923 см.: дневники И.А. и В. Н. Буниных (Бунин РАЛ MS. 1066/520, MS. 1067/371–372, 374, 379; см.: также: Устами Буниных. Т. 2. С. 28, 44, 45, 83, 99, 106, 107). Сохранились письма Аргутинского к В. Н. Буниной за 1924–1938 годы (Бунин РАЛ MS. 1067/1127–1131).
32
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3940); см. также: Набоков и Бунин. Переписка. С. 189. Датируется по почтовому штемпелю (15 июня 1920 г.). Адрес: H^otel des Saints-P`eres, rue des Saints-P`eres, <Париж>. Когда Бунины приехали в Париж 28 марта 1920 года, они остановились у устроивших их приезд Цетлиных на rue de la Faisanderie в 16-м аррондисмане. В H^otel des Saints-P`eres они переехали непосредственно перед получением первого письма В. Д. Набокова: в дневниковой записи за 8 июня 1920 года Бунина пишет о поисках квартиры, а запись за 15 июня начинается указанием нового адреса H^otel des Saints-P`eres (Бунин РАЛ MS. 1067/367; также Устами Буниных. Т. 2. С. 14).
29 марта 1922 года Бунина делает в дневнике запись, посвященную убийству В. Д. Набокова в Берлине:
Убит Набоков! Еще не верю! <…> Вспоминается все время Набоков. Все наши мимолетные встречи. Первый раз – у Толстых. Второй у нас, в Отель дэ Сен-Пэр. Он пригласил нас к завтраку у Аргутинского. <…> Набоков производил на меня приятное впечатление, но не скажу, чтобы пленил меня. Слушать было приятно его плавную, ровную речь. Потом я встречалась с ним у Тэффи, где он был оживленней, легкомысленнее. <…> Но главное, я оценила его на Национальном съезде. Он произнес хорошую, умную речь. <…> [33]
33
Устами Буниных. Т. 2. С. 83.
Уже позднее, в мемуарной дневниковой записи «Владимир Дмитриевич Набоков» (30 сентября 1934 г.) Бунина вспоминала свои парижские встречи с В. Д. Набоковым:
Второй раз я увидела его <первый раз был на обеде у А. Н. Толстого 20/8 апреля 1920 г.> в салоне отеля Sts. P`eres. Он приехал пригласить нас к завтраку к его другу, у которого он остановился, к Влад<имиру> Николаевичу Аргутинскому.
Удивила меня та простота и свобода, с которой он говорил со мной несколько минут. Это была простота русского аристократа, редкая у петербуржца.
– Владимир Николаевич Аргутинский очень оригинальный человек, он будет счастлив с Вами познакомиться, – повторил он несколько раз при прощании.
Завтрак у князя Аргутинского был накрыт без скатерти прямо на столе красного дерева в его кабинете, наполненном редкими по художественной ценности вещами [34] .
Через неделю после встречи с Буниными отец Набокова вернулся из Парижа в Лондон. Летом 1920 года Набоковы переехали в Берлин. 3 августа 1920 года отец Набокова писал Бунину в Париж по поводу общих издательских дел. Письмо отправлено с адреса в Грюневальде, где в то время селились русские эмигранты. В конце 1930-х годов этот район Берлина будет воспет Набоковым в романе «Дар».
34
Бунин РАЛ MS. 1067/468. См. также: дневниковые записи Буниной за 29 и 31 марта 1922 года. Бунин РАЛ MS. 1067/374; см. также: Устами Буниных. Т. 2. С. 83.
<3 августа 1920 г. Берлин>.
Berlin-Grunewald, Egerstrasse, 1.
Глубокоуважаемый Иван Алексеевич,
И. В. Гессен писал вдове Л. Н. Андреева, запрашивая ее о том, на каких условиях она согласна разрешить печатание отрывков дневника. К сожалению, он до сих пор не получил от нее ответа. Как Вы знаете, рукопись попала в мои руки случайно, я получил ее от Н. К. Рериха, и ни он, ни я не имеем права ею располагать без согласия вдовы. Придется вторично ее запросить, причем мы спросим и насчет сборника [35] . Сделаем мы это немедленно – если можно, по телеграфу, – и ответ сообщим Вам безотлагательно.
35
Отрывки (15
36
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3941); см. также: Набоков и Бунин. Переписка. С. 189. Адрес: 48bis, rue Raynouard, Passy, Paris. В июле 1920 года Бунины переехали из H^otel des Saints-P`eres в дом, в котором уже снимали квартиры А. Н. Толстой и К. Д. Бальмонт.
В декабре 1920 года В. Д. Набоков в одном из писем, словно между прочим интересуется мнением Бунина о стихотворении молодого Владимира Набокова «Лес», опубликованном в редактируемой В. Д. Набоковым берлинской газете «Руль»:
Berlin-Grunewald, Egerstrasse, 1.
12 декабря 1920
Дорогой Иван Алексеевич,
мне хочется поблагодарить Вас за то огромное художественное наслаждение, которое Вы доставили мне и всем читателям «Руля» Вашими несравненными стихами [37] . Конечно, только Вы могли их написать. И в эти мрачные дни, полные печали и отчаяния <по-видимому речь идет о поражении войск Врангеля в Крыму в ноябре 1920 году>, вдруг – такой луч чистой красоты, такой образец бесподобного, законченного совершенства, – такое ожерелье жемчужин, играющих всеми цветами радуги… Это – радость, большая, редкая, забытая. Спасибо Вам за нее.
Мы употребили все усилия, чтобы достойно «воплотить» эту красоту. Во избежание несносных переносов, мы печатали «Восток» в два столбца и так же поступим с тремя еще оставшимися. Сразу дать все это богатство мы не хотели. Надеюсь, шрифт Вам понравится: мы долго его выбирали и даже почти что вывели из терпения управляющего типографией немца, которому пришлось поэтому объяснить, что печатаются стихи первого из живущих русских поэтов. Опечаток нет и в общем вышло неплохо.
Если Вам попались в «Руле» стихи моего сына (подпись «Cantab.»), черкните мне Ваше мнение о них.
Крепко жму Вашу руку.
37
Впервые опубликованные в 1919–1920 годах в одесской газете «Южное слово» стихотворения «Феска» (1916), «Эпитафия» (1917) и «Волны» (1917)» были перепечатаны под общим названием «Восток» в газете «Руль» (12 декабря 1920 года). Под общим названием «Песни» стихотворения «– Дай мне, бабка, зелий приворотных…» (<1918>), «Там не светит солнце, не бывает ночи…» (1916) и «На помории далеком…» (1916) были перепечатаны из разных изданий в газете «Руль» (19 декабря 1920 года). Стихотворения «Дед» <«Дедушка в молодости»> (1916) и «Петербург» <«На Невском»> (1916) (под общим названием «Далекое») и стихотворения «Просыпаюсь в полумраке…» (1915 года; публ. в газете 1914 года) и «Мы сели у печки в прихожей…» (1917) (под общим названием «Святки») были опубликованы в газете «Руль» (25 декабря 1920 года) См.: дневниковую запись Буниной за 15 декабря 1920 года: «Получено письмо от Набокова, – восторг перед стихами Яна, напечатанными в Руле» (Бунин РАЛ MS. 1067/367).
38
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3942); см. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 190.
Под псевдонимом Cantab (сокращенно от Cantabrigiensis – кембриджский), как называли выпускников Кембриджского университета, в «Руле» в ноябре-декабре 1920 года были напечатаны стихотворения Набокова «Лес» и «Возвращение» [39] . Как известно, В. Д. Набоков очень гордился литературной деятельностью сына и говорил об этом уже при первой встрече с Буниными 20 апреля 1920 года. В дневниковой записи за 21 апреля 1920 года Вера Бунина отмечает, по-видимому, со слов В. Д. Набокова: «Сын Набокова, поэт и писатель, очень не любит Достоевского» [40] . В записи о более поздней встрече, судя по всему, в июне 1921 г., Бунина пишет:
39
Руль. 1920. 27 ноября. С. 3 и Руль. 1920. 10 декабря. С. 3.
40
Бунин РАЛ MS. 1067/367.
А потом опять встреча на улице Francois I (у Аргутинского). <…> Он <В. Д. Набоков> утомлен, и разговор переходит на его детей:
– Дочь моя очень возмущается Вами, Иван Алексеевич, Вашими статьями относительно русского народа. <…> А сын напротив – большой Ваш почитатель.
Ян <домашнее имя Бунина> спросил о сыне.
Набоков весь преобразился:
– Он сын замечательный, редко заботливый, добрый. Вот только не понимаю: откуда у него талант? – сказал он с неподдельной наивностью, точно чувствуя в нем высшее существо.
– Да, может быть, и в Вас есть зачаток этого дара, – заметила я.
– Ах нет, что Вы, во мне ни капли нет этого… Он, когда пишет, то весь преобразовывается. Я как-то застал его ночью и не узнал – горящие глаза, волосы всклокочены… А как, Иван Алексеевич, Вы находите его?
– Я боюсь всегда предсказывать, но мне чуется, из него выйдет настоящий писатель. Только зачем это он подписывается Сирин, имея такую прекрасную фамилию.
– Да, уж не знаю, – сказал он задумчиво [41] .
41
Бунин РАЛ MS. 1067/468.