Бункер из Дождя
Шрифт:
Проснулся от того, что кто-то тряс его. Это была Надежда.
– Отоспался?
– Спросила она.
– Что-то поделать?
– Именно что-то! Прими с устатку. Лесник вчера самогонку принёс. Мы её на ночь зарядили марганцовкой, а с утра активированным углём. Заметь, какая честь для тебя! Первый пробуешь!
– Тогда с меня причитается!
– Долго ждать не придётся и попробуй не отдать!
– Усмехнулась Надя и протянула ему кружку и кусок мяса из щей, которые стекали на чёрный ломоть хлеба. После того как он выпил и закусил она отнесла всё на кухню и присела у его ног.
– Я из-за тебя в колхоз
– Так вот о ком мне Аркадий намекал!
– Он о Светке намекал. Она на тебя виды имеет, а я поехала посмотреть, как у неё получится. Поскольку с тебя причитается, ты мне отдашь тем, что у нас в стране нет, а у тебя есть.
– Это что из сказки? Пойди туда не знаю куда, принеси то, не знаю что?
– И пойти я знаю куда и что взять тоже!
– Она сунула руку под одеяло.
– А что же тогда у нас в стране нет?
– Он вздрогнул от её прикосновения.
– У нас секса нет, а всё остальное, что с ним связано - есть!
– Она сделала несколько ловких движений вверх-вниз. Хотя ты и разведён, я замуж не стремлюсь.
– Логики в твоих словах не вижу!
– Ни у тебя, ни у меня нет ни времени, ни места с кем-то познакомиться, кроме как здесь. Ну, на кого мне в институте глаз положить? Одни уже никакие, хоть и пыжатся, другие - семейные, третьи - молодые, четвёртые курят, пятые пьют. Куда крестьянской девушке податься? А ты и здесь принципиально никого не замечаешь, хотя флиртуешь! Поэтому тебе не жена нужна, как хотят, обычно, наши женщины, а любовница, без всяких обязательств. Лучше меня здесь нет!
– Почему?
– Потому что я это понимаю! Подвинься!
– Она улеглась рядом с ним.
Надежда встала первой и быстро оделась: Ну как?
– Чувствительно. Такого никогда не было. Надо было до женитьбы этим заниматься. Хотел бы продолжить своё обучение такому разврату.
– Заценил! Остальные уроки, когда вернёмся.
Он тоже поднялся и пошёл за грибами.
За ужином самогонку попробовали все, даже женщины. Вечер был триумфом Черемецкого. Все хвалили его, поднимали тосты и он светился от этого как стоваттная лампочка.
– А вот ещё!
– Встал он из-за стола.- Я тут с местными пацанами побалакал. В этом Ерпотине клуб есть, а в нём настоящий бильярд. Кто со мной?
Пойти с ним согласился только Женя Каратеев из термического отдела. Начальник группы за год до сорока лет, как говорил он. Он был маленький, худой с шальным взглядом чёрных глаз. Всех женщин он делил на две неравных части: большая - кому можно и надо. Малая - ни за что! Каждую он провожал долгим задумчивым взглядом. За время этого взгляда он успевал раздеть её, трахнуть, позволить ей одеться и уйти. Иногда он шёл за ними, не успев принять решение, надо знакомиться или нет. Если дамы замешкивались, то он нападал на них. Чем он их брал, было непонятно, но многие оставляли ему номер телефона. Чтобы иметь свою кассу, независимую от семейного бюджета, он подрабатывал официантом в ресторане на ВДНХ. Поэтому от имени отдела он участвовал во всех мероприятиях где давали отгулы. Сейчас, на поле он охаживал Свету, но, когда Надя осталась за повара, решил воспользоваться и такой возможностью.
Аркадий уговорил и Шведа составить им компанию. Не из-за того, чтобы Эд шары покатал, а чтобы не влипнуть в какой-нибудь деревенский конфликт. Швед, по мере возможностей участвовал, независимо от спортивной дисциплины во всех
Аркадий, как оказалось, из всех присутствующих в клубе, единственный умел играть в биллиард. Женя, хоть и не умел, но поигрывал. Поэтому на зелёном поле вся борьба сосредоточилась между ними. Деревенским, хотя Черемецкий им и поддавался, проигрывать надоело и, они пошли домой. Швед пошёл с ними, потому что было темно, а у ребят был фонарь, светя которым, они и доставили его к дому.
Среди ночи все были разбужены шумом и криками. Алексей Ведерников, который спал у дверей, быстро вскочил и включил свет. Зрелище было как в кино. Такое впечатление что Черемецкий и Каратеев побывали у водяного. За шляпу Черемецкого зацепились водоросли, когда он снял её с головы, оттуда выпала лягушка. Вода все ещё стекала с них и пахло тиной. Женя, трясущимися руками, достал носовой платок и обтёр мокрое лицо. Оно стало ещё влажнее. Их быстро раздели, вытерли полотенцами и налили самогонки. Только когда согрелись они рассказали, что с ними произошло. Рассказывал Женя, а Аркадий строго молчал, иногда кивая в знак согласия с его повествованием или кидая короткие, уточняющие фразы.
– Мы поиграли ещё с часик, я даже одну партию у него выиграл. Выключили свет, заперли клуб, ключ по стреху положили, взяли друг друга под руку, ведь ничего не видно, даже палец перед носом, идём и беседуем на философские темы. Вдруг натыкаемся на что-то, тут земля уходит из-под ног. Кругом вода.
– Это значит, что мы в темноте дошли до плотины и упали в воду!
– Пояснил Черемецкий.
– А что не заметили, как по полю шли?
– Резонно заметил Горукин.
– Мы же беседовали на философские темы. Время летит незаметно, да ещё темно, хоть глаз выколи. Уж не знаю сколько плавали. И не оступишься ведь, там коряги сплошные. Как-то вылезли на берег, звали друг друга, ходили-ходили пока не наткнулись.
– А куда идти?
– Смотрим блестит вдали, шли-шли - огонёк! Изба. Стучали-стучали. Наконец бабка форточку открыла и спросила. Еле уговорили показать в какую сторону идти к нам. Вернее, мы про автобусную остановку спрашивали. Вот и добрались. Провидение спасло нас, что не утонули.
Все выпили за чудесное спасение и разошлись по местам. Хоть и утро, но на пару часов ещё можно было подушку придавить.
Эдуард тоже не поверил, что эта парочка с плотины в воду свалилась. Улица в Ерпотино одна и это сплошной забор от начала до конца. Чтобы попасть к запруде, надо было пройти из конца в конец, а это почти с километр. Потом вниз, по полю. Вместе с Горукиным они решили исследовать этот феномен. Поэтому до завтрака быстро дошли до клуба. Развернулись и медленно пошли вдоль забора обратно.
Перед квадратным пожарным прудиком, прямо в левом углу, рос огромный ясень. Тропинка шла слева и от ясеня и от прудика. Когда они шли к клубу, то этот прудик и не заметили. На заборы смотрели. Если в темноте наткнуться на дерево, то можно было уйти и вправо. Так они и сделали. Весь ответ был на берегах этого прудика. Даже очки в золотой оправе Черемецкого. Они не слова не говоря друг другу, померяли веткой глубину. Чуть выше колена.
– Как же они здесь плавали?
– Удивился Горукин.