Буйвол
Шрифт:
Хьеу проводила мать до самого дома, а затем вернулась к забору. Тик сказал ей, что некоторые крестьяне, ранее пожелавшие вернуться домой, раздумали это делать сейчас. Тик занят операцией — ему надо быть с партизанами, поэтому он дает задание Хьеу пойти вновь в Тхай-Хок, повидаться там с крестьянами, которые не пожелали вернуться домой, еще раз попытаться доказать им опасность их положения.
Хьеу узнала, что многие семьи уже совсем было собрались вернуться в свою деревню, но потом раздумали: появился Ча и приказал жене и детям остаться здесь, не трогаться с места. Жена Ча была сестрой Там Итя — жителя общины Тхай-Хок. У нее было трое детей, самому младшему едва исполнилось полгода. По настоянию мужа она уже три месяца жила здесь. Ча достал ей французский паспорт и арендовал
В это время партизаны приступили к выполнению задачи: они ломали забор, окружающий вражеский пост. Чо руководил проведением операции. Рядом с ним все время был Хоэ. Вечером, когда распределили обязанности, Хоэ сам вызвался пойти ломать забор. Тогда Тик сказал:
— За последнее время Хоэ осмелел.
Чо улыбнулся:
— Обстановка подействовала. Когда французы усилили зверские расправы с населением, каждому захотелось бороться с ними, у всех поднялся боевой дух.
Хотя Хоэ и сам вызвался идти вместе с другом, но сейчас, когда они уже сломали забор и Чо жестом приказал ползти вперед, Хоэ вдруг остановился в нерешительности. На караульных башнях раздавались удары гонга, из поста время от времени слышались выстрелы. Пост и караульные башни утопали во мраке. Из публичного дома доносились смех, шутки, крики. Сноп света освещал пространство до самой площадки, на которой находились буйволы. Надо было ползти вперед, но Хоэ вдруг охватил страх. С минуту он колебался, потом бросился к Чо и шепнул ему:
— Разреши мне сломать еще один участок забора! Это на тот случай, если произойдет что-нибудь неожиданное и придется срочно отступать.
Но когда Чо и другие партизаны уползли вперед, в темноту, Хоэ стало еще страшнее. Вокруг не было ни души, он остался один, он хотел было ползти за товарищами, но было уже поздно. Отступить? Еще хуже. Хоэ растерялся и мысленно ругал себя за то, что не пополз вперед вместе со всеми. В этот момент он увидел впереди, во мраке что-то похожее на буйвола, за ним появился другой, третий… Хоэ облегченно вздохнул. Но в это время послышался топот буйволиных копыт — буйволы побежали. В публичном доме по-прежнему кричали и бранились французы, но на караульных башнях поднялась тревога, затрещали пулеметы. Где-то впереди раздался взрыв гранаты и беспорядочные выстрелы из винтовок — это партизаны группы Тика отвлекали внимание врага.
Вспыхнули ракеты. У Хоэ потемнело в глазах и, ничего не видя и не слыша, он бросился бежать назад. Его настигал топот буйволов, и Хоэ перетрусил еще больше: он подумал, что французы будут преследовать буйволов, и тогда он погиб. Стрельба все усиливалась. Французы на близлежащих постах решили, что на гарнизон напали отряды Народной армии, и начали палить из всех орудий.
Оглушительно ухали пушки, со свистом падали осколки снарядов. Хоэ неожиданно упал.
Чо вместе с другими партизанами дополз до площадки, где были привязаны буйволы. Партизаны на ощупь находили веревки на шеях буйволов и перерезали их. Одна за другой падали веревки. Чо надеялся освободить всех буйволов. Но буйволы, почувствовав запах человека, начали фыркать и топать копытами. Одни побежали, не дожидаясь, пока их выведут, другие сами срывались с привязи. Не успели партизаны освободить всех буйволов, как французы подняли тревогу. Чо старался освободить всех животных, но один буйвол, стоявший в самом конце площадки, все же остался на привязи. Чо поспешно побежал назад. По дороге он наткнулся на раненого Хоэ. Чо,
Партизаны благополучно прибыли в Хонг-Фонг. Там их ждали крестьяне. Вся деревня была на ногах, особенно рады были те хозяева, которым вернули их буйволов.
Было уже поздно, но люди толпились в хлевах, зажгли там лампы и факелы. Все были возбуждены и говорили наперебой.
Дау, Хоать и Ча обежали всю деревню, но не нашли своего буйвола. Очевидно, именно его и не удалось освободить.
Ча громко возмущался:
— Что нам теперь делать? Я ведь знаю, если у французов останется хоть один наш буйвол, выкупить его будет невозможно. Вот не везет! Почему именно наш буйвол остался там?
Дау был совершенно подавлен. Хоать, как всегда, улыбался. Он показал на освещенные хлевы и сказал:
— Наш буйвол остался там. Но мы вернули другим буйволов, разве односельчане не дадут нам их хотя бы на несколько дней?
Но старик только старался казаться веселым, а на самом деле ему было тяжелее, чем другим: ведь был ранен его сын Хоэ.
Дау попросил Ча сходить еще раз на поле: может быть, буйвол бродит где-нибудь за забором? Ча безнадежно махнул рукой.
Глава девятая БУЙВОЛОВ НУЖНО ПРЯТАТЬ В УБЕЖИЩАХ
Всю ночь Дау ходил по полю в поисках буйвола. Несколько раз он возвращался, наведывался к Хоэ, затем вновь обходил жителей, которым вернули буйволов. Только перед рассветом он вернулся домой. Старик, тяжело вздыхая, улегся на бамбуковую кровать, долго думал о своем горе. Чо ушел в караул к защитному забору, дома был один Сон, который крепко спал на той же бамбуковой кровати. Итак, буйвол пропал! Если бы у французов осталось несколько буйволов, то еще можно было бы надеяться на выкуп, но из-за одного буйвола они не будут затевать комедию с выкупом. Скорее всего они зарежут его на мясо.
Дау любил своего трудолюбивого буйвола, хорошо помнил каждый вихор на его шкуре. И сейчас Дау вспоминал, как пахал на нем землю, как вставал ночами и подбрасывал ему травы, как стоял около него и смотрел. И вот хлев его по-прежнему пуст, а урожай в этом году такой плохой, что скоро нечем будет питаться.
На какие средства купить другого буйвола? Осталась одна надежда — может быть, односельчане дадут ему на время буйвола, не то придется опять самому впрягаться в плуг.
Тяжелые думы не давали Дау покоя, он лежал с открытыми глазами. Потом глубоко вздохнул и прикрыл глаза рукой, но заснуть все равно не мог: в памяти вставал пропавший буйвол. То старик видел его на пахоте, то в хлеву. Буйвол не выходил у него из головы. Вдруг Дау открыл глаза и внимательно прислушался: он услышал какой-то шум в саду. Похоже было, что там щипал траву буйвол. Дау обрадовался. Нет сомнения, это его буйвол! Конечно, это он! Слух не мог подвести старика. Дау вскочил с кровати и опрометью побежал в сад тетушки Бай.
Боже мой, какое счастье! Буйвол! Его буйвол! Дау подбежал к животному, обнял его как самого близкого друга и радостно закричал:
— Сон! Сон! Буйвол пришел!
Дау ласково гладил его морду, похлопывал по спине, щупал живот, продолжая звать Сона:
— Сон! Да вставай же ты скорей! Буйвол пришел!
Сон выбежал из дома, протер глаза и спросил:
— Что такое? Что случилось, отец?
— Смотри! Буйвол вернулся!
И тут только Сон окончательно проснулся. Он узнал своего буйвола, бросился к животному, повис на его шее. Буйвол наклонил шею, подставляя ее Сону, — так он делал всегда, когда мальчик взбирался на него. Сон сиял от счастья:
— Наш буйвол!
Дау тоже не мог прийти в себя от радости, он возбужденно приговаривал:
— Наш буйвол вернулся. А я-то всю ночь искал его! Сон прижимался к морде, к шее буйвола, а Дау ласково повторял:
— Бедный! Как он исхудал: даже ребра выступили.
И Дау нежно гладил выступающие ребра животного. Вдруг Сон тревожно вскрикнул:
— Отец, взгляни сюда!
Сон приподнял голову буйвола и показал на его ноздри:
— Что это? У него разорваны ноздри!
Дау бросился к голове буйвола и увидел, что ноздри его были разорваны и на них запеклась кровь.