Царь-кукла
Шрифт:
Капралов вытянул руку в сторону рояля и застыл, ожидая, когда она повернет голову. Однако вместо матрешки Марсела Сергеевна смотрела на простертую руку. Он торопливым движением вернул ее на колено.
— Вы это хотели мне сообщить? — не стала скрывать разочарования хозяйка.
Не найдя, что сказать, он что-то промычал.
— И кто за ней придет?
— Не знаю. Но это опасные люди. Они сделают вам больно. Одной матрешки им мало.
— В этот дом сложно войти. Здесь есть охрана и камеры.
— Они сумеют, — вступила в разговор
— И что же это?
— Вы узнаете. Но будет поздно.
— Как интересно… И почему они должны так сделать? — Теперь казалось, что беседа ее развеселила.
— Я не знаю.
— Но вы знаете, какие они коварные… Надеюсь, вы пришли говорить не о моей опасности. Ваши слова звучат как абсурд. — Она посмотрела на маленькие золотые часы на запястье. — Вы ничего не знаете про матрешку. Вы думаете, что я вам расскажу.
— Ну, кое-что мы зн-а-а-ем, — вальяжно изрек Штыков и обеими руками шлепнул себя по голым ляжкам. Он, вероятно, не привык еще к шортам; так или иначе, звук получился весьма неприличный. — Она принадлежала царской семье!
— Еще воды? — предложила ему хозяйка и повернулась к Капралову. — Это не большое открытие. На ней нарисован царский орел. Расскажите, что вы еще знаете.
— Все, что мы говорим, правда, — после паузы произнес Капралов, не в силах заставить себя смотреть ей в глаза. — Матрешка как-то связана с болью, которую они должны вам причинить. Вы будете очень страдать.
— И это все? — Она перевела взгляд на Елену Константиновну. — Что они заберут кроме матрешки? Альбом с фотографиями?
— Мы не знаем, что именно, — призналась та. — Но мы уверены, что это будет самое для вас ценное. Они умеют это определять.
— Вы сказали, что им нужна матрешка, — тряхнула головой Марсела Сергеевна.
— Нужна. Но не сама по себе… Им нужна не просто деревянная кукла. Точнее, не только…
Елена Константиновна пошевелила губами и, пристально глядя хозяйке в глаза, сказала:
— Их не интересует материальная сторона. А если это сторона нематериальная… Остается… Я думаю… Знаете, что я думаю? В матрешке есть мистическая сила. Разве вы не видите?! Они выполняют обряд! Обряд это следование сложным правилам, зачастую абсурдным. — Она повернулась к Капралову. — Лу, вспомни ритуалы при обсессивно-компульсивных расстройствах! Чтобы событие не наступило, надо выполнить строгую последовательность бессмысленных действий. Здесь же ритуал необходим, чтобы событие наступило. Это обсессивно-компульсивное расстройство наоборот! Что они делают? Вместе с матрешкой отнимают у владельца самое для него дорогое! Почему? Да только при этом условии мистические свойства матрешки раскроются! — Она вдруг приоткрыла рот и громко рассмеялась. — Они не забирают самое дорогое! Посмотрите! Любимая кошка. Память о близких. Твой роман. Они их не забрали! Они их уничтожили! Но что же тогда они хотят получить? Кто угадает?!
В комнате наступила тишина. С минуту Марсела Сергеевна не шевелилась, лишь переводила грустный взгляд с одного лица на другое, а затем поднялась.
— Я очень благодарю, что встретилась с племянницей. Не думаю, что нам следует продолжать этот разговор. — Она повернулась к Раисе. — Мы обедаем в девять.
Капралов и Штыков собрались было что-то сказать, но Марсела Сергеевна их опередила.
— Я должна заниматься.
6
Капралов хотел побыстрее забыть о фиаско, которым обернулась эта поездка через половину земного шара, поэтому, оказавшись в гостинице, принял душ и лег спать.
Проснулся он в темноте, и первым, что вспомнил, были слова Елены Константиновны про мистическую силу матрешки и некий обряд, который выполняют похитители.
Он со стоном засунул голову под одеяло и, пытаясь утешиться, некоторое время размышлял о достоинствах гостиничного матраса. Затем он взял с тумбочки телефон и почитал Фейсбук. После этого он открыл почту. Тогда-то он и увидел отправленное накануне Тодасевичем письмо.
Едва его прочитав, Капралов вскочил и заметался по комнате. Только в такси он сообразил, что уже начало одиннадцатого и что Раиса должна быть в гостях у тетки. Его охватил ужас.
Дверь открыла удивленная Марсела Сергеевна.
— Что случилось? — спросила она. — Мы даже не ели десерт.
— Раиса у вас?
— Да.
— У вас все в порядке?
Она снова смотрела на него, как несколько часов назад.
— Да. А почему вы спрашиваете?
— Можно к вам присоединиться? — решил не позориться он.
За накрытым столом сидели Раиса и муж Марселы Сергеевны, флегматичного вида пожилой господин с лицом того латинского типа, который сотнями серий эксплуатирует целая бразильская индустрия.
Она представила Капралова мужу и поставила перед ним тарелку.
— У нас сегодня мокека и фейжоада, наша традиционная кухня. Угощайтесь!
Капралов заглянул в две большие миски. Содержимое одной напоминало лобио из черной фасоли. В другой из густого зеленоватого варева торчали куски рыбы и креветочные хвосты.
— У вас еще гости? — Он кивнул на грязную тарелку справа от Раисы, осторожно принюхиваясь к рыбной мокеке.
— О, это вашего профессора Вольнолюбова, — улыбнулась хозяйка и потянулась к бутылке с вином.
— Чья?! — уставился на нее Капралов.
— Профессора… А что такое? — с тревогой спросила она. — Ваше лицо сейчас мне не нравится.
— Я не знаю никакого профессора Вольнолюбова!
— Не знаете? Совсем не знаете?.. — смущенно переспросила Марсела Сергеевна. — Честно говоря, я тоже немного удивилась, когда он пришел вместе с Раей. Но я сразу его узнала. Профессор Вольнолюбов известный музыкальный теоретик. Он сказал, что член вашей группы. Разве это не так?
— Раиса? — повернулся Капралов.