Царица Теней: возвращение Персефоны
Шрифт:
— К такому невозможно подготовиться, но необходимо знать хотя бы основы для шанса на успех. Если Аид не сказал тебе, я скажу. Итак, твоя божественная сущность, это концентрированная божественная сила или энергия внутри тебя, тот самый бесформенный сгусток, из которого ты извлекаешь форму божественного оружия. Этот же сгусток создаёт божественную силу, питающую твоё тело, позволяющую тебе делать то, что смертные называют магией. В свою очередь божественная сила излучает ауру, по которой другие боги узнают тебя — это частицы твоей божественности, витающие вокруг и сопровождающие тебя повсюду.
— Это знаю, — неуверенно сказала Лина, — я читала и кое-что вспомнила по рассказам Аида, только по линиям
— Линия власти — не то же самое, что Власть, — Гестия словно торопилась рассказать как можно больше. — Это связь, которую образует одно из мировых явлений с божественной силой избранного бога. Так, например, та же любовь, возникшая из Хаоса, в момент появления Афродиты образовала линию власти с её силой. Никто не может на это повлиять и самостоятельно сделать выбор. Не можешь и ты. Хотя зерно души пробудилось в тебе слишком поздно, а первоначальная сила Персефоны создала иную богиню, ты не осталась ни с чем. Твоя божественная сущность по-прежнему генерирует божественную силу, она по-прежнему связывает тебя с весной, а так же с линией власти Деметры. Ты объединила в себе сразу несколько линий власти, поэтому скипетр так сопротивляется тебе. Тебе тяжело, я понимаю, но ты ещё не пробудилась полностью. Всё придёт. Всё до последней капли.
Лина не знала, что сказать, а Гестия и не ждала ответа.
— А Власть... высшая Власть, это нечто большее. Как предмет линии власти питает связанную с ним силу, так и одна из трёх частей высшей Власти питает связанного с ней бога, но если линия власти — это всего лишь поле действия, вотчина и владения, то Власть — это союзник. Могущественная неуправляемая стихия, которую нельзя подчинить силой, для которой нельзя стать хозяином, только напарником, а лучше другом.
— Хочется верить, что это сон... — прошептала Лина и добавила чуть громче, — у меня не получится. Всё во мне кричит, что это дурацкая затея, что я бессильна, неспособна противостоять Аресу. Я слабая и беспомощная, и в то же время я уже не прежняя я... во мне ничего не осталось от меня самой.
— Не говори глупостей! Ты прекрасно осознаёшь, кто ты, и что все твои чувства дополняют тебя, а не лишают личности. Ты не бессильна, и ты не одна... Власть, полученная вместе со скипетром, имеет ещё один нюанс. Что ты слышала о праве Верум?
В воспоминаниях смутно вспыхнули люстры, круглый стол, и странный круг, заполненный белым светом. Зевс и Гера, Посейдон и Амфитрита... Аид...
— Посейдон просил право Верум на последнем Совете Триединства, — задумчиво произнесла Лина.
Гестия ахнула.
— Да что ты?! И Зевс согласился?
Лина отрицательно качнула головой.
— Да... А что это? Я никогда об этом не слышала, но уже догадалась, что...
— Мало кто слышал, — перебила Гестия. — Последний раз право Верум использовали до твоего первого рождения, а затем переименовали, и даже Амфитрита наверняка не сразу поняла, о чём идёт речь.
— Да, она была... растеряна.
Гестия кивнула и пояснила.
— Право Верум — это право Истины, право услышать правду. Связь трёх символов великой Власти — скипетра, трезубца и копья — дающая владельцам неограниченную силу в совместном бою за их искреннее отношение друг к другу.
— Но эта связь забрала силы у всех шестерых на Совете Триединства, — удивилась Лина.
— Правда? — Гестия подозрительно прищурилась. — Значит, кто-то из братьев не был искренен в своём желании... странно. Говоришь, Посейдон предложил эту идею?
Лина пожала плечами.
— Да...
Гестия задумчиво покрутила золотой браслет на запястье.
— Может, причиной потери сил стала общая атмосфера?.. — предположила Лина. — Всё-таки кто-то готовил нападение.
Гестия прикрыла глаза.
— Нет. Всё это дело божественных связей, а не внешних обстоятельств, общая атмосфера не при чём... — она поправила причёску и вдруг вскинула взгляд на Лину. — Не передавай скипетр никому, символы Власти можно передать только добровольно, не передавай даже ему...
— Аиду?
— Да. А что тебя удивляет? Не передавай, пока не убедишься, что это он, и что с ним всё в порядке...
...Огромный огненный шар пролетел над головой Лины, растворяя образ Гестии, как и воспоминания о ней. Верхушки деревьев вспыхнули, и сотни горящих веток полетели вниз.
— Чтоб тебя! — Лина выставила защиту и вжалась в дерево, судорожно соображая, что делать. Лес заволакивало дымом.
Много часов назад Лина попала в окружение, на неё словно ополчился весь мир. Она понимала, что вести к Аиду целый отряд охотников неразумно, перебегать от города к городу, подвергая опасности смертных, тоже, оставалось только прятаться по безлюдным местам и искать способы сбросить хвост. Из Афин Лина переместилась к морю, потом на остров, поле и заснеженную равнину, она пыталась путать следы, делать сразу несколько последовательных перемещений, но всё было напрасно. К закату охотники загнали её в угол у подножия гор, где впервые дали понять, что шутки кончились — их стрелы и божественные луки лучились силой, способной пробить любую защиту Лины. Ей следовало бы испугаться, но вместо этого она преисполнилась решимости. Лина не собиралась умирать. Не сегодня. Смерть придёт к ней тогда, когда она позволит, и только после того, как всё будет решено.
Тёмные фигуры охотников, скрытые в лучах заходящего солнца, медленно приближались к ней, Лина заняла устойчивую позицию, чувствуя за спиной исполины скал, создала защиту и взяла в руки скипетр, когда почувствовала, как сердце падает в живот.
В рядах охотников появились боги.
Их высокие силуэты возникли в ослепляющем свете, аура заискрила, соприкасаясь с аурой Лины, а грозная тень облаков накрыла вершины ближайших гор. Лина ожидала детей Ареса или его самого, но никак не Аполлона и Артемиду в полной своей силе и... в таком виде. По их телам текла чёрная вязкая жижа, будто они с головой нырнули в нефтяной источник, движения скованные, как у марионеток, а взгляды безжизненные, равнодушные к миру и судьбе. Ими, так же как и стрелами охотников, управлял кто-то другой. Для Лины это сражение было проиграно. Ей следовало бежать и бежать немедленно: она развернулась и, собрав последние силы, растворилась в золотом сиянии — стрелы богов рассекли воздух и пронзили гору, оставляя глубокие трещины. Лина сделала три перемещения без передышки и оказалась в густом лесу, где споткнулась о выступающий из земли корень, упала, разодрав руки, и, в конце концов, укрылась под раскидистой елью. Здесь она смогла отдышаться и восстановить силы, и именно здесь её настигли воспоминания о Гестии и огненный шар.
«Соберись! Соберись»! — мысленно приказывала себе Лина, — «Гестия вернула тебе способность чувствовать, но не тебя прежнюю! Ты больше не слабая! Соберись!»
Ладони непроизвольно коснулись земли.
«Войти в поток, позволить ему увлечь себя и»... — все сомнения вдруг ушли, а дальнейшие действия легли перед Линой, как на ладони. Она открыла глаза и прошептала, — ... повелевать!
Сила прокатилась по телу волной приятного покалывания, сосредоточилась в пальцах рук и ухнула в землю бесконечным переплетением божественных лиан. Теперь Лина была с ними единым целым: внутренним взором она видела, как они, пробиваясь сквозь толщу земли, огибая корни растений векового леса, мчаться навстречу её врагам. Отдалённый вскрик охотников заставил её приподнять уголок губ.