Царица Теней: возвращение Персефоны
Шрифт:
— Готовность один, — сказала она. — Действуем по плану. Ваша задача дать нам шанс добраться в центр управления. Макс, ты со мной. Цели по возможности не ликвидировать, только обезвредить, — Клесс посмотрела Киру в глаза. — Я рассчитываю на вас, и будьте осторожны.
***
Круглый мраморный зал ресторанного комплекса сиял огнями, начищенные тарелочки, блюдца и бокалы мерцали золотыми бликами, до блеска натёртый пол отражал массивные люстры, цветами распустившиеся у потолка. По окружности зала стояли официанты, у дверей с дежурными улыбками на лицах застыли хостесы, тяжёлые портьеры скрыли дневной свет, проникающий в зал из окон. Хрупкое великолепие, которое, казалось, можно разрушить одним неловким движением.
Где-то звякнул тихий ненавязчивый колокольчик, и двойные двери, расположенные с трёх сторон зала, распахнулись. Свет отразился в золотых узорах створок, когда хостесы поприветствовали гостей и проводили их к большому круглому столу в центре.
Посейдон и Амфитрита вошли с южных дверей. Он был одет в чёрный костюм с отливом цвета морской волны, волосы убраны в хвост, на шее серый галстук-бабочка. Она полностью в голубом: платье-футляр и туфли на высоком каблуке, — образ дополняли длинные серьги, сверкающие под высоко убранными волосами.
Зевс и Гера появились с восточной стороны, оба в белом. Образ Владыки мира не оставлял сомнений — он тот, кто не потерпит возражений, он тот, кому следует безоговорочно подчиняться, он — хозяин всего.
Западные двери открылись мгновением позже остальных, и потому, когда Посейдон и Зевс уже сели, Аид и Лина только подошли к столу. Царь и царица Теней были в чёрном: он в костюме, рубашке и галстуке, она в брючном комбинезоне с серебряной цепочкой вместо пояса, — Лине показалось, что их появление сделало зал в несколько раз мрачнее. Аид отодвинул стул и помог ей сесть, и только потом сел сам.
Какое-то время все были заняты собой. Официанты принимали заказ, разливали вино, приносили блюда и уточняли детали, но это не могло длиться долго и, когда основная суета закончилось, над столом повисла тишина. Ни один из братьев не хотел начинать разговор, Зевс и Аид не смотрели друг на друга, Посейдон не был уверен, стоит ли вмешиваться. Дионис, наблюдавший за ними издалека, решил, что обстановка действительно слишком напряжённая, и отозвал весь персонал из зала.
— Итак, — Зевс, понимая, что их оставили в покое, отложил салфетку, которой только что протёр губы, и сцепил руки перед собой. — Отмеренное время твоей просьбы на исходе, что ты хотел сказать мне, Аид? Что ты узнал?
Посейдон поперхнулся и на какое-то время прервал разговор кашлем — ему пришлось извиниться и залпом выпить целый бокал вина, чтобы прийти в себя. Он не ожидал, что Зевс начнёт прямо с этого.
Аид медленно поднял взгляд. За всё время, проведённое в его обществе, Лина успела забыть, как может пугать одно его самое незначительное движение, какой властью и уверенностью наполнены его взгляды и жесты. Сейчас рядом с ней был царь, оправдывающий абсолютно все слухи и легенды о себе. Впрочем, братья не уступали ему ни в уровне силы и власти, ни в уровне совершенной божественности, разве что аура Зевса вела себя странно, но причин этой странности Лина понять не могла.
— Нет, я здесь не для того, чтобы открывать тебе имя преступника. О нём и без меня тебе донесут. Моя цель — напомнить тебе о причине создания Совета Триединства, Зевс. Опасность ещё существует, — сказал Аид.
Взгляд Посейдона неуловимо изменился в этот момент, но когда Аид посмотрел на него, от этой эмоции не осталось и следа. Зевс скривился.
— Это говоришь мне ты... Ты! Кто первым предал наш союз, развязал войну. Не тебе давать мне наставления, Аид! Не тебе указывать мне, что делать!
— Я просто пытаюсь предотвратить катастрофу...
— Которую едва не создал сам! — выпалил Зевс.
— Нет! Я был обманут, мы оба были, и я хочу разобраться во всём до конца. Дело серьёзное, и это наше общее дело.
— Общее дело? — Зевс опустил руки на стол и сжал кулаки. — Думаешь, можешь сжигать мосты, пускать Церберу под хвост всё, что мы пережили, а потом приходить, как ни в чём не бывало, и вести себя как обычно?
— Ты прав. Не могу, но считаю, что это необходимо. Мы должны вернуть наш союз, что бы ты обо мне ни думал. Гея жива, а значит, наша цель ещё впереди, мы должны объединиться.
— Должны? — вкрадчиво произнёс Зевс. — Должен из нас троих здесь только ты. Нам всем! Тысячи невинных жизней при отсутствии Кристалла Душ...
Аид вздохнул.
— Смею напомнить, что отказался от диалога не я, а ты.
Зевс шумно выдохнул и, долбанув кулаком по столу так, что звякнули бокалы, привстал.
— Это ты начал войну! Это ты вывел армию против Олимпа! Это твои приспешники убивали полубогов!
Аид привстал тоже, упираясь руками в стол.
— С моей стороны тоже было много потерь, и виной твоя божественная стража. Повторюсь, мы оба были обмануты. Ты не желаешь слушать, а я пытаюсь...
— Я был обманут! Тобой. Ты клялся нам... Ты клялся мне, Аид, когда мы договаривались о жребии. И что? Тебе ничего не стоило вернуть нам богиню и взять другую! Тебе ничего не стоило подчиниться! Но ты решил, что можешь всё. Ты решил, что можешь предать меня!
Аиду хотелось сказать так много. Вспомнить, что он забрал Персефону с позволения Зевса. Объяснить, что супруги — не овцы, чтобы обменивать их по первому желанию, но вдруг отчётливо ощутил себя глупцом, мечущим бисер.
— Со всем уважением, Зевс, — устало сказал Аид, — предал нас ты. По-настоящему только ты нарушил клятву, позволив поколениям полубогов и наследников желать моей смерти, считать её важнейшей целью сонма.
Посейдон погладил подбородок, глядя на братьев, и вставил своё слово в наступившей тишине до того, как Зевс успел прийти в бешенство и разразиться громом и молнией.
— А давайте, вы на этом остановитесь и расскажете мне о жребии подробнее.
Аид и Зевс посмотрели на него с одинаково виноватыми выражениями лиц, так что Лина и Амфитрита удивлённо переглянулись. Гера с самого начала разговора безэмоционально наблюдала за ними и лишь теперь решила вмешаться — она выставила руку вперёд, рассматривая свой длинный красный маникюр со стразами, и сказала, будто бы между прочим.