Цель вижу! Дилогия
Шрифт:
– Так точно, товарищ старшина!
– Маша встала по стойке «Смирно!»
– Тогда свободна! Раз ясно… И сапоги надень! Нечего здесь по вагону босиком шлепать - не в бане!
Девушка вернулась к своим подругам, а Сизова удивленно посмотрела на старшину:
– Круто вы, Зоя Павловна, с дочкой-то!
– Не круто, Мила - нормально!
– Морозова-старшая посмотрела прямо в глаза лейтенанта.
– Дочки-матери в тылу остались!.. А здесь есть командир и его подчиненные!.. Привыкнет думать, может и живой останется…
А у печки, тем временем, продолжался разговор.
И Леся и Ольга уже успели «выпустить пар», и теперь, похрустывая сухариками, и запивая их крепким чаем они сидели рядом.
На нижних нарах еще видны были шевеления и слышны приглушенные голоса. А Леся, допив свой чай, откинулась назад, прислонившись спиной к стене, и стала с хрустом жевать морковку…
– Оль? А ты в Москве, в зоопарке была? Говорят, в Москве он огромный.
– Была.
– Флегматично ответила Ольга.
– А в «Третьяковке»?
– Тоже была.
– А в Мавзолее?
– Не унималась Леся.
– Была! Ты, что, мне всю Москву будешь перечислять?
Леся с хрустом откусила кусок морковки, никак не реагируя на слова Ольги:
– Везет.
– Проговорила одесситка мечтательно.
– Везде была…
– И тебе повезет, Лесь!
– Проговорила Ольга и улыбнулась.
– Вот война закончится и вернемся мы все вместе в Москву. Я вам, девчонки, все покажу! С Ленинских гор знаешь, какой вид? Весь город как на ладони! Покатаемся на пароходе по Москве-реке…
– А потом все ко мне в Одессу!
– Вскочила Леся.
– Такого города нигде больше нет! Одно название улиц чего стоит! Французский бульвар, Малая Арнаутская, Дерибасовская, Итальянская… А Привоз? Вы знаете, что такое Привоз? У-у? Это вообще отдельная песня! В море покупаемся… С батей моим на рыбалку поедем… А потом к Капе рванем. Кап? Спишь, что ли?
Не услышав ответа, откусывает кусок морковки, и невозмутимо продолжила:
– А дальше к Заринке. Дынями и виноградом обжираться! Там дыни огромные, вот такие!
– Леся развела руки в стороны.
– Сладкие - жуть! Я, правда, сама не ела, но люди рассказывали… И виноград, «Дамский пальчик»… Вот этого у нас на привозе навалом. Сама видела…
Затем она уселась наконец-то, и проговорила, обратившись к москвичке:
– А ты где училась-то до войны, подруга?
– Спросила Ольга.
– А то мы только и знаем про тебя, что студентка…
– Училась… В МГУ… На «филфаке»… Папа хотел, чтобы я стала филологом… - Ольга задумчиво посмотрела в огонь печки-«буржуйки».
– Специалистом русской словесности…
– Здорово!
– Проговорила Леся, и тут же хмыкнула.
– Только вот стрелять в фашистов надо не их стишками, а пулями! Вот так-то, подруга!.. …А в «командирском закутке» уже переговаривались шепотом лейтенант Сизова и старшина Морозова:
– Во дает, «профессорская дочка»!
– Проговорила тихо Мила.
– Как думаете, Зоя Павловна, пригодятся нам ее литературные познания?
– Посмотрим, как там оно будет… - Проговорила старшина в ответ… …А у печки, тем временем продолжался неспешный разговор девчонок…
– А ты спортсменкой, значит, была, Леся… - Проговорила Ольга как-то неопределенно, и было непонятно, одобряет ли она Ольгу или осуждает.
– Физруком, значит, хотела быть? В школе?
– Ага!
– Подтвердила Леся.
– Я детишек люблю! Всех!
Ольга улыбнулась:
– А еще что?
– А еще мороженое, пломбир в стаканчике! И пирожные сладкие!
– И я пирожные люблю!
– Вскинулась Ольга.
– Особенно эклеры с заварным кремом! И в Одессе я никогда не была! Там у вас, наверное, красиво? Море!..
– А я в Москве!
– Ответила Леся, и как-то резко погрустнела.
– Только мечтала… На Кремль посмотреть, на Красную площадь… А Одесса… Разрушили ее всю, наверное… Уж целый год под румынами!.. А какой город был! Какие пляжи, какое море!..
Ольга поднялась, обошла вокруг печки-«буржуйки», присела за спиной Леси на корточки, и обняла подругу:
– Не грусти, балаболка… Вот победим фашистов, вернемся домой, тогда и в гости поедем! Ты ко мне в Москву, а я к тебе в Одессу… Договорились, Лесь?
– Конечно!.. Дожить бы… …И в этот момент, где-то там впереди всего эшелона стал заполошно гудеть паровоз.
Сцепки вагонов с лязгом ударились друг о друга…
Послышался визгливый скрежет железа по железу… …Все повскакивали со своих мест и бросились к двери, чтобы посмотреть, что же там такое случилось, и тут же повалились с ног на деревянный пол выгона - машинист поезда начал экстренное торможение…
– Случилось что, командир?
– Морозова-старшая уже стояла рядом с лейтенантом Сизовой, сжимая в руке свою винтовку.
– Не знаю, Зоя Павловна… Остановились чего-то…
Дальше ей договорить не дали…
Пулеметные очереди перекрестили весь эшелон, а еще через несколько секунд с небольшим недолетом, а некоторые и с точным попаданием в вагоны, стали рваться мины, выпушенные из нескольких минометов сразу…
Тишина была разорвана в клочья…
Одна из мин угодила прямо в крышу вагона и к какофонии боя добавились стоны раненных и умиравших…
– Немцы!
– Рявкнула Сизова.
– Взять винтовки, и вон из вагона! Быстро, дурехи! Все вон отсюда!!!
А ей уже вторила старшина Морозова, единственная, если не считать Сизовой, которая не поддалась панике:
– Быстро, клуши! Под вагоны!
– Она выхватывала из пирамиды винтовки с оптическими прицелами, хватала полотняные подсумочки, в которых покоились до поры по паре обойм к винтовкам, едва ли не силой совала все это добро в руки мечущихся по разбитой теплушке девчонок, и с силой выталкивала их из уже начинавшего гореть вагона наружу, под пулеметные очереди.
– На четвереньки! И на карачках под вагон!!! Вниз с насыпи, буренки толстозадые! Быстрее, быстрее, мать вашу!.. …До конечного пункта назначения вновь сформированный стрелковый полк, и взвод девчонок-снайперов, не доехал каких-то тридцать километров…